Елена Женина:
Добрый вечер! В эфире программа «История успеха», с вами я, Елена Женина, а гость моей сегодняшней программы Владимир Викторович Уйба. Добрый вечер!
Владимир Уйба:
Добрый вечер!
Елена Женина:
Мы хотим вас поздравить с прошедшими и наступившими праздниками, пожелать вам всего самого хорошего в наступившем году. Наш сегодняшний эфир будет об истории успеха, о том, что это такое, как этому прийти. И наверное, может быть, мы сегодня откроем какие-то такие интересные для зрителей и слушателей вещи, которые хотелось бы до них донести и с ними поделиться. Мне хочется задать вопрос. Вы родились в семье инженеров. Как вы стали медиком?
Владимир Уйба:
На самом деле, история очень забавная. Я бы хотел вернуться на 2 шага назад, в части успеха. Я хотел бы сказать, что вообще, если говорить об успехе, то я бы не хотел говорить о себе. Почему, потому что я абсолютно говорю это откровенно. Успех, это такая мечта, и она, как горизонт, она постоянно удаляется. И сам путь, я считаю, что если человек говорит, что он успешен, то он, наверное, какую-то для себя книгу прочитал, а к другой ещё не подошёл. Потому что успех для меня, это движения постоянные, это не значит, что ты, до горизонта же нельзя дойти.
Елена Женина:
Нельзя.
Владимир Уйба:
Это для меня примерно то же самое. Это абсолютно для меня понятная истина, и в этом смысле я бы сказал, что движение к успеху.
Елена Женина:
Но у нас же все равно есть какие-то реперные точки, к которым мы двигаемся. Мы ставим какие-то цели, идём до них и потом продолжаем дальше.
Владимир Уйба:
Конечно.
Елена Женина:
Но основная канва - это движение.
Владимир Уйба:
Да. Вот к этой интересной истории, я совершенно не задумывался о медицине, может быть, о чём я задумывался, это больше, наверное, поскольку я достаточно много в юности занимался собаководством, даже в определённой степени имел по тем временам, такие были не звания, это были возможности судить ринги. Ты мог выйти, судья какой-то категории судить ринг. То есть у меня была такая подготовка, я приглашался на то, чтобы судить ринги. То есть я в этой части достаточно далеко в то время продвинулся. О чём я думал, это может быть, о ветеринарии, потому что собаководство, достаточно близко и часто сталкивались с ветеринарами. Но и даже об этом как-то, я понимал, что это необходимо для животных, но как-то я себя особо не связывал, хотя с этим имел дело, и лечил собак, и так далее. И когда подошло время поступать, то у меня была совершенно другая история и другая мечта.
Елена Женина:
Какая?
Владимир Уйба:
Мечта была связана со службой в армии и связана с полётами. Я себя видел лётчиком военным.
Елена Женина:
То есть профессиональным военным.
Владимир Уйба:
Да, но именно лётчиком. И поскольку я заканчивал школу в Курганской области, есть такой город Шадринск, то я, естественно, поехал, рядом был город Курган, областной центр, и там было в то время, сейчас я не знаю, есть ли оно, Курганское высшее военно-политическое лётное училище. Я поехал поступать в это училище, сдал все документы. И к тому времени я был разрядник по лыжам, по бегу и был очень спортивный молодой человек. И понятно, что когда я приехал сдавать документы, на меня обратили внимание, потому что спортсмены нужны всем, если ты спортсмен, то ты подготовленный уже хорошо, и физически крепкий, и более здоровый. Поэтому меня сразу отвели в сторонку, сказали: ты не волнуйся, мы тебя будем курировать.
Елена Женина:
Можешь считать, что уже поступил.
Владимир Уйба:
Практически, да. Не сказали так, но тем не менее. Я особенно и не волновался, то есть я приехал поступать, для меня было абсолютно понятно, я поступлю, раз приехал, зачем я приехал иначе. И наверное, так бы и было. Но в военных училищах во всех прежде, чем идти на экзамены, нужно пройти мед. комиссию. Причём это вторая медкомиссия, ты первую проходишь в городе, где ты подаёшь в военкомат документы. Я её там совершенно спокойно прошёл, а там, в училище удивительным образом меня режут на медкомиссии.
Елена Женина:
На чем?
Владимир Уйба:
Причём режет кардиолог. Причём кардиолог женщина, это 76-й год, женщина ещё воевавшая военным врачом, очень такая, типичный образ, для меня типичный, может быть, это нетипичный совершенно. Такая, очень жёсткая, властная, с сигаретой в зубах.
Елена Женина:
Мне сразу Раневская представляется.
Владимир Уйба:
Да, вот примерно такая, но доктор, военный врач. Я захожу, она так жёстко: давай, раздевайся. Послушала, смотрит на меня и говорит: ты куда собрался, в армию? Я говорю: да. Она говорит: нет, ты не пойдёшь в армию, у тебя с сердцем проблемы. И что-то пишет. Я говорю: у меня, какие? Всё, кругом, шагом марш отсюда. Я вышел. Подходит этот капитан, которому было сказано, что надо сопровождать человека, говорит: всё нормально, дальше пошли? Я говорю: нет, ненормально, она сказала, что я не прошёл комиссию. Как не прошёл? Заходит туда. Вылетает оттуда, как пробка, знаете, через полминуты, до каких минуты, граната не той системы у неё. Вылетает красный весь, а во след ему летит такая правильно поставленная русская речь, в общем, перевод такой, непереводимый: не приходи больше. Вышел, говорит: пойду (есть начальник этой медкомиссии), пойду к начальнику медкомиссии, с ней не договориться. Идёт оттуда с этим начальником, начальник говорит: подожди, не заходи, она такая особенная. Заходит, примерно та же история, может чуть подольше на 10 секунд. Выходит красный, как рак, правда, вслед уже ничего не неслось, всё-таки начальник, но примерно так же вышел, говорит: бесполезно. У неё такое было какое-то имя, отчество, Зинаида Васильевна что ли. В общем, не буду врать, но такое, запоминающееся. И всё, я закончил лётную карьеру. А поскольку сдача документов и экзаменов в училище раньше, это был мая месяц, то у меня было время перегруппироваться, надо же поступать куда-то. Я приехал домой, реально открыл справочник, посмотрел, Свердловский государственный мединститут. Думаю, если проблемы с сердцем, надо же понять, что за проблема, а как я пойму, если я не буду врачом, значит надо идти, врачом становиться. В общем, я поехал в Свердловский государственный мединститут, подал документы, поступил.
Елена Женина:
Тогда почему вы не стали кардиологом?
Владимир Уйба:
На самом деле, я стал кардиологом, то есть я закончил интернатуру ,раньше были интерны, это сейчас только ординатура стала, раньше были интерны. И вот интернатуру, ты закончил шесть лет и ещё год ты был интерном. Вот я интернатуру проходил по неотложной кардиологии, и прошёл по неотложной кардиологии, но для того, чтобы работать по специальности, особенно в Свердловске, а у меня к тому времени уже была семья, был уже ребёнок, нужно было думать о квартире естественно. И кардиологам квартиру не давали. То есть кардиологом квартиру было не получить. Поэтому мне по-русски сказали: если хочешь квартиру, иди участковым терапевтом на завод шинный, есть такой завод, он до сих пор, наверное, есть в Свердловске, в Екатеринбурге. Вот иди участковым, цеховым терапевтом на этот завод, и через год получишь квартиру. Я из кардиологов ушёл в цеховые терапевты, по сути, участковый, только на производстве. Проработав полгода, в одночасье был уволен и призван на работу в третий главк. Третий главк был тогда такое государство, медицинское государство в государстве, это такой был отдельный, действительно, ещё один закрытый Mинздрaв, который как раз занимался, чем мы сегодня занимаемся, организацией медицинской помощи на всевозможных территориях, где всякие...
Елена Женина:
На труднодоступных территориях.
Владимир Уйба:
Не только труднодоступные, и легкодоступные: Москва, Санкт-Петербург.
Елена Женина:
Об этом мы расскажем, у меня много вопросов от пациентов.
Владимир Уйба:
Но там, где было связано с всевозможными вредностями: радиация, химия, спец.химия, где топливо ракетное и так далее. Всё, что связано с космосом, с атомными подводными лодками, с их ремонтными базами и так далее. Всё это был третий главк. И меня отобрали, там была жёсткая очень система, им понадобился главный врач на Заречный, это атомная станция Белоярская. Главный врач не на медсанчасть, это следующая история, только через несколько лет. А был такой, в то время это назывался реабилитационный центр, сегодня это вообще санаторий-профилакторий бы сказали или санаторий. Тогда это был реабилитационный центр. Там был и санаторий, именно профилакторий, там было отделение психофизиологии, психокоррекции. В общем, такая достаточно большая структура. И вот туда понадобился главный врач. Они посмотрели по анкетам, сказали: есть парень, закончил свердловский мед, только-только закончил интернатуру, каким-то цеховым терапевтом работает. Всё, меня пригласили.
Елена Женина:
Это была случайность, или всё-таки это была какая-то такая направленная случайность?
Владимир Уйба:
Нет, однозначно. Ну как случайность, они смотрели по анкетам.
Елена Женина:
А что такого был у вас в анкете, что они вас выбрали?
Владимир Уйба:
Они смотрели достаточно хороший балл, я закончил 4,75 по диплому, это достаточно хороший балл. И второе, они смотрели, конечно, активистов. Я всю жизнь и в студенчестве в том числе чем-нибудь или кем-нибудь командовал. Я к окончанию шестого курса был, такая была должность, директор студенческого городка. То есть было несколько общежитий, и ты был такой, деканатом назначался руководителем этого студенческого городка. Неформальная должность, понятно, что нигде не было прописано, но в деканате говорили, что если что, то там Уйба есть у нас, идите к нему, он решит.
Елена Женина:
То есть можно сказать, что вы с юности были организатором.
Владимир Уйба:
Это точно совершенно, потому что они, я имею в виду в третьем главке, они именно так подходили, посмотрели, нужен был местный парень в Свердловске.
Елена Женина:
Которого знали, которому доверяли.
Владимир Уйба:
Тогда, может быть, и не знали особенно, но по анкете он должен быть достаточно хорошо подготовлен, хорошие базовые знания, хороший балл, при этом с перспективой на руководителя. Потому что все равно это главный врач, пусть у меня было тогда 100 человек в подчинении, но все равно это главный врач.
Елена Женина:
Конечно.
Владимир Уйба:
Меня в одночасье просто вызывают к главному врачу, главный врач перепуганный, говорит: из обкома позвонил третий секретарь, сказал, что тебе нужно подъехать в обком, что ты натворил? Я говорю: ничего не натворил. Давай, езжай туда. Я приезжаю туда, в обкоме говорят: есть машина внизу, поезжайте, пообщаетесь с директором атомной станции. Я говорю: зачем? Там узнаете. Час общения с директором, вообще удивительные люди были, вы знаете, те, кто в то время такими командовал объектами, как атомная станция, они, конечно, были реально глыбы. Он со мной час, директор станции атомной со мной, с мальчишкой час разговаривал. О чем только не разговаривал, играю ли я в футбол, как у меня семья, по жизни.
Елена Женина:
То есть составлял психологический портрет.
Владимир Уйба:
Да, папа, мама, чем они занимаются. Потом снимает трубку, ничего не говоря, не спрашивая вообще, ты согласен.
Елена Женина:
Хочешь или не хочешь.
Владимир Уйба:
Снимает трубку и кому-то говорит: подходи, парень хороший.
Елена Женина:
Будем брать.
Владимир Уйба:
Не «будем брать», а с завтрашнего дня он выходит на работу, а ты ему сейчас подбери квартиру, у него семья, жена, ребёнок, подбери ему квартиру, он с завтрашнего дня приедет на работу, чтобы у него квартира была. Я сижу, глазами хлопаю, думаю, про кого он сейчас говорит. Она мне говорит: всё, спасибо, сейчас подойдёт замдиректора по кадрам, дальше с ним. Я говорю: я не понимаю, вы меня, я же молодой специалист. Он говорит: это мы знаем, что молодой специалист. Тогда невозможно было. Ты должен был три года отработать обязательно. Я говорю: а как же, я же должен отработать. Это мы тоже знаем всё, но работать ты будешь здесь. Всё.
Елена Женина:
Страшно было, тяжело было? Какие сложности были на тот момент?
Владимир Уйба:
Это же, представляете, молодость, какие страхи, не зря все такие изречения, «города берет», это действительно так. Потому что ты не понимаешь, что есть люди, что люди разные, что это коллектив, ты никогда не управлял, это даже в плюс, потому что нет страха перед тем, что может что-то не получиться. Потому что когда ты уже управляешь, ты уже понимаешь, что могут быть особенности.
Елена Женина:
Могут быть варианты.
Владимир Уйба:
Да, могут быть варианты. А когда у тебя нет ничего за плечами, тебе говорят главный врач, хорошо, главный врач, какие проблемы.
Елена Женина:
Будем руководить.
Владимир Уйба:
Да они уже потом пришли. Потом нас уже не учили тогда, это сейчас мы корпоративный университет создали и учим наших главных врачей именно менеджменту. Потому что наука управления, это наука.
Елена Женина:
Это наука, конечно.
Владимир Уйба:
И главные врачи у нас, я уже неоднократно говорил, это просто врачи, которые стали лидерами. Мы их сделали главными, а на самом деле, мы сделали управленцами, топ-менеджерами, а мы не учили. И вот мы сейчас уже два года учим в агентстве, учим именно как менеджеров, как управленцев, это уже совершенно другие люди, подготовленные. А мы тогда, просто сказал главный врач будешь, значит будешь главным врачом. И вот так началась работа главным врачом именно этого такого реабилитационного центра. Я уже сказал, там было порядка 100 человек, может чуть больше, это было несколько, такая большая территория, несколько зданий, сам реабилитационный центр, лечебный центр, летом ещё история такая очень интересная. Летом это был не просто реабилитационный центр, а ещё заезжало 300 детей сотрудников атомной станции, работников.
Елена Женина:
Как летний лагерь.
Владимир Уйба:
Как санаторные смены. Детей тоже мы оздоравливали, питание, вы знаете, по столам тогда это было и дополнительное лечение. Но при этом они жили, как пионерский лагерь, такой, санаторного типа. Но когда мне по ходу сказали между делом, а это было, меня назначили в марте, что надо съездить, поучиться, потому что в мае мы открываем эти смены.
Елена Женина:
Там с 25 мая, по-моему, смены начинались.
Владимир Уйба:
Там вообще 1-2 июня, потому что 25-го ещё всё-таки были подготовительные мероприятия.
Елена Женина:
Персонал заезжал.
Владимир Уйба:
Да, а с 1-2 начинались смены. Мне между делом через неделю или две сказали, что ты в курсе, что у тебя ещё летом 330 детей будет в смену, а их три, то есть 990. Я говорю: какие дети? Мне говорят: это же корпуса стоят, для чего они стоят. Там стояли такие красивые двухэтажные корпуса. Это вот как раз под детей. Я ещё тогда поехал, поучился, я ещё должен был сдать определённый минимум, потому что работа с детьми, ты де не педагог, но ты, как руководитель вот этого всего реабилитационного центра, ты должен был ещё и детей этих принять, набрать вожатых, с вожатыми работа, в общем, отдельная песня. Вся эта история была с 83-го года, в 82-м я закончил, год интернатуры и сразу после интернатуры, по сути, я уехал работать, с марта 83-го по 89-й год я работал руководителем этого реабилитационного центра. И в 89-м году начальник медсанчасти, уже настоящий медсанчасти, у нас же медсанчасть - это многопрофильная городская больница, все наши медсанчасти, это многопрофильные больницы, потому что другой медицины в наших городах нет. За небольшим исключением. Как правило, это всё, что связано с медициной в наших городах, это наши медсанчасти. Вот такая медсанчасть 32-я на 300 коек, это уже 1500 человек персонал, это уже совершенно другая история. И тогда руководитель страны, Михаил Сергеич Горбачёв один год издал указ о том, что руководителей не назначают, а выбирают трудовые коллективы. Эта история была ровно один год 88-89-й год. Я попадаю именно в эту историю, потому что почил предыдущий начальник медсанчасти.
Елена Женина:
Трудовой коллектив выбрал.
Владимир Уйба:
Нет. Директор атомной станции меня предложил, потому что я больше занимался атомной станцией, меня меньше знали в медсанчасти. Знали, конечно, потому что я был, в том числе, член их коллектива, я всё-таки был на 90 % погружен в работу атомной станции и коллектива атомной станции. Меня очень хорошо знал коллектив атомной станции. А как раз коллектив медсанчасти знал больше по летней истории. Потому что они направляли детей тоже в этот оздоровительный лагерь, и они больше меня знали по этой стороне моей жизни, по работе с детьми. И директор атомной станции предложил мою кандидатуру наряду с главным хирургом этой медсанчасти. Авторитет просто непререкаемый, потому что в наших городах главные хирурги, это люди, которые знают всё про людей.
Елена Женина:
И спасают всех.
Владимир Уйба:
Да, потому что они, как правило, всех оперировали, мам, пап, дядей, тётей, в общем, практически всех. И он конечно просто был непререкаемый авторитет. Я тогда Сараеву Олегу Макаровичу, директору станции, говорил: у него явно... Он говорит: нет, подожди, что значит явное. Тебя я предлагаю, градообразующее предприятие, ты давай, занимайся. Это была чистая предвыборная кампания, чистой воды. То есть там в то время не было никаких подтасовок, потому что шло открытым голосованием. Ты месяц должен был пообщаться с людьми, посмотреть структуру больницы и подготовить программу, которая, на твой взгляд, как руководителя, должна была сделать лучше и больницу, и работу людей и так далее. Я такую программу написал, и дальше её в открытом виде, не где-то там реферативно, а прямо перед всем коллективом ты эту программу докладываешь. Причём эта история шла несколько дней. То есть сначала один кандидат, три кандидата былo: я, главный хирург и ещё с районной больницы самовыдвиженец, человек, который захотел вместо районной больницы по поработать третьим главком. Почему нет, поскольку это свободные выборы, и он тоже участвовал. Но он срезался на первом туре, а мы вдвоём дошли до второго, эти программы защищали перед коллективом. Причём один день защищал один человек, второй день другой. Весь коллектив сидел, представляете, в зале полторы тысячи, не все, естественно, кто-то стоит у станка, кто-то на скорой в постоянном дежурстве и так далее. В общем, человек 500 было. Эта история заканчивалась тем, что люди, выслушав того и другого кандидата, потом голосовали, причём голосовали тайно, в этом же зале, никуда не выходя. Раздавали бюллетени и тут же они их опускали. Дальше тут же счётная комиссия их доставала, считала и к концу дня объявляли победителя. И тогда был очень сильный перевес, процентов 70 наверное я собрал.
Елена Женина:
Вы сами придумали эту программу?
Владимир Уйба:
Да, конечно, тогда никто и не подсказывал тебе.
Елена Женина:
Никто не помогал.
Владимир Уйба:
Это же специфика. То есть это надо было пройти, посмотреть и именно ты, как ты видишь, что ты видишь. Причём, у меня же не замыленный глаз был. В этом отношении мне было легче. Вот тому кандидату, Игорь Александрович его звали, ему было сложнее, потому что..
Елена Женина:
Он уже находился давно в этой структуре.
Владимир Уйба:
Он в этом жил.
Елена Женина:
Были какие-то вещи, которые не замечал.
Владимир Уйба:
Совершенно верно, он не замечал, и в этом смысле у меня, конечно, была выигрышная позиция. Но потом я был моложе его значительно, тоже в этом смысле такой, всё равно. Я стал врачом в 33 года, и поэтому такой был подъём определённый.
Елена Женина:
Удалось всё реализовать, что задумано?
Владимир Уйба:
Очень многое. Хотя дореализовывали уже, будучи руководителем агентства. То есть я в своё время, когда программу эту писал, я написал, что нужен новый роддом. Но реализовали мы его только уже когда я стал руководителем агентства.
Елена Женина:
Как возникло агентство в вашей жизни?
Владимир Уйба:
Оно никуда не девалось, то есть это я возник в агентстве, а не агентство в моей жизни. Потому что я как пришёл в 83-м году, это третий главк был, потом третий главк с распадом СССР стал такой, была структура между третьим главком и агентством, ФУМБП, Федеральное управление медико-биологических проблем. И вот я в этом, мы все из третьего главка перешли в этот ФУМБП и жили в нём с конца распада СССР до 2003г. В 2003-м году, даже в 2004-м. В 2003-м году началась массивная подготовка к новому витку в управленческих структурах, стали создавать агентства службы, и вот этот указ знаменитый в 2004-м году мартовский, где всех разделили. По министерству очень многие стали агентствами, тогда Минатом стал агентством, стали агентствами и службами федеральные органы исполнительной власти, которые до этого были. ФУМБП в указ не вошел, его просто не было. И когда вышел указ, все ничего не понимали, потому что мы выполняли большую работу, и задач очень много было, как и сегодня. Но их сегодня значительно больше. И тогда это было, представляете, все ЗАТО Минатома, все АПЛ, все наши города, связанные с соцпромом, который связан с атомными.
Елена Женина:
Это всё ваши структуры.
Владимир Уйба:
Это всё было по медицине, подчинялось ФУМБП. И вдруг его нет в указе вообще ни в каком виде. То есть в указе было так. Были созданы агентства, службы и было написано, на базе чего они создаются. Дальше были упраздненные целые структуры или преобразованные, допустим, из одного делали два. А нас нигде нет. Я тогда говорил, что нас нет ни в убитых, ни в раненых, ни во вновь созданных. Оказалось, что просто когда такая шла большая работа, просто его сначала отвезли куда-то в сторону, потому что он был очень специфичный. То есть мы были федеральный орган уже в то время, и нас так отвели, потому что очень много было сложностей, особенностей. А потом просто когда уже всю структуру сложили, его снова не учли. И мы остались за кадром. И когда мы сказали: а про нас, мы-то есть? Нам сказали: будем что-то думать. Но понятно, что указ вышел и, по большому счёту, сказали, что указ трогать нельзя, это будет отдельный указ. Отдельный указ сделать, это что-то невероятное. Мы делали этот указ 13.04, на основании которого было создано агентство 11 октября 2004г., делали его с марта по октябрь, по сути.
Елена Женина:
То есть прописывали фактически все эти дорожные карты, что из себя должно оно представлять.
Владимир Уйба:
Даже не дорожные карты, а именно структура агентства. Во-первых, мы сразу сказали, что это должно быть агентство, хотя у нас в агентстве уникальное агенство. В указе написано, что здесь реализуются и полномочия службы, и полномочия агентства. Это единственное агентство с полномочиями службы, то есть больше такого агентства нет в стране.
Елена Женина:
Что на сегодняшний день представляет из себя ФМБА, которым вы руководите?
Владимир Уйба:
Уникальная структура, которая обеспечивает медицинской помощью сегодня более 10 млн. человек в стране. Это люди, работающие как раз на закрытых территориях, на предприятиях, связанных с авиационным факторам, с ядерным фактором, с космосом, я уже сказал, с судпромом, где есть атомные двигатели, это как ледоколы, так и подводные лодки. Сегодня плюсом ещё спорт высших достижений, чего у нас не было ранее. Это кровь, всё, что связано с донорством.
Елена Женина:
Служба крови.
Владимир Уйба:
Служба крови, да. Полномочия службы. Служба, это там, где мы контролируем и можем вынести, как служба, можем вынести запрещающие акты, закрыть предприятие, остановить работу, если оно угрожает жизни людей и экологии. То есть вот такие чистые полномочия службы. В том числе и по службе крови, мы точно так же можем остановить больницу, которая заготавливает кровь, если там есть нарушения при заготовке крови. Плюс более 30 институтов. Институты, которые имеют и клиническую базу, и производственную базу. Например, институт иммунологии у нас, это центральный институт иммунологии в стране, который определяет политику лечения, политику протоколов по лечению больных с иммунными всякими дефицитами. Плюс это база по подготовке кадров, безусловно, ещё и производственная площадка. То есть разработка новых препаратов, их доклиника и клиника и выпуск уже в серию, уже передача производителю для того, чтобы...
Елена Женина:
Ещё и научные исследования.
Владимир Уйба:
Совершенно верно, конечно. И вот таких у нас более 30 институтов. То есть это не просто институт, где сидят несколько научных сотрудников, которые занимаются изучением какой-то фундаментальный задачки. То есть это научно-клинические центры. Это тоже надо понимать, такое большое отличие. Причём они являются основополагающими в стране. Например, я сказал, институт иммунологии, больше просто нет института иммунологии. Институт пульмонологии, больше нет института пульмонологии. Он единственный в стране. Оториноларингология, это единственный институт, который занимается этой проблемой на уровне, как федеральный институт. То есть все наши институты, это институты, которые действительно определяют научную политику, политику формирования протоколов лечения, производства препаратов тех или иных и т.д. То есть мы имеем институт, на базе которого мы сейчас сделали уникальный проект «Никарагуа», институт вакцин и сывороток, Санкт-Петербургский научный институт вакцин и сывороток СПб НИИВС. СПб НИИВС может себе позволить построить, создать и построить за рубежом, в Никарагуа полномасштабный завод по производству вакцин. Вы представляете, это же надо иметь базу для подготовки кадров, базу по передаче технологий. То есть трансферт технологий, это особая тема, это очень сложная история. Нужно иметь такое количество научных и технических сотрудников, которые могут спокойно...
Елена Женина:
Которые могут перенести туда и объяснить это все и передать, корректно передать.
Владимир Уйба:
Не поломав собственное производство, оно тоже идёт постоянно. То есть мы сегодня в СПб НИИВС даем более 50 % всей вакцины против гриппа в стране. То есть это институт, который реально определяет политику по профилактике гриппа в стране. Вот что такое сегодня агентство.
Елена Женина:
Как вам удаётся управлять всем этим? Это же огромное количество людей, огромное количество задач, огромное количество зданий и сооружений, за которыми нужно следить, выстраивать, смотреть, чтобы всё это чётко и слаженно работало.
Владимир Уйба:
Понятно, что один в поле не воин, я это всегда говорю, у меня армия моих помощников, заместителей, руководителей на местах, которые и формируют понимание, где у кого что болит, куда надо развиваться. Понятно, что иногда я с этим не соглашаюсь, говорю, что нет, это примитивный взгляд, нужно не сюда развиваться, нужно наоборот усиливать какие-то направления. Но базовые вещи, конечно, невозможно. Представляете, 200 учреждений по стране, 200. То есть, к моему стыду, у меня есть ещё учреждения, в которых я не бывал, несмотря на то, что я с 2004г. руководитель агентства. И это не потому, что не хочется, а потому что год пролетает так быстро, что ты вдруг понимаешь, что ты в этом году планировал, а он опять улетел просто мгновенно, а ты опять не успел этого сделать, потому что было очень много задач, которые тоже нужно было выполнять неотложно. Поэтому, конечно, у меня всё-таки большая армия моих помощников, руководителей на местах, заместителей, которые формируют базу, с которой можно доверительным образом вести управление. Хотя всё равно ты должен погружаться, это совершенно чёткое моё понимание. Если ты просто будешь, вот мне говорят: ты делегируй давай, почему ты так всё хватаешь. Меня критикуют начальники и друзья, которые достигли больших высот, чем я, и говорят: зачем ты туда понёсся сам, зачем ты туда едешь сам, зачем ты лезешь в какую-то командировку сам. Делегируй. Я говорю: вы знаете, можно доделегироваться до того, что потом тебе будут объяснять, а ты не будешь понимать.
Елена Женина:
Не будешь понимать, о чем они говорят.
Владимир Уйба:
Потому что есть вещи, которые, ты пока на своей шкуре не принесёшь, ты не поймёшь, что делать. И это реально. Допустим, мы проводим диспансеризацию, проводим её уже несколько лет, причём полномасштабно, в этом году 190 дней практически, 189 дней.
Елена Женина:
Это вот эти передвижные медицинские станции.
Владимир Уйба:
Да, провели, и это более 200 человек, понятно, что с отрывом с погружением по месяцу, по полтора выезжали для того, чтобы провести эту работу. Если ты будешь сидеть в Москве, мне говорят: зачем ты туда ездишь, тебе что, времени девать некуда? Я говорю: у меня его не хватает, но если я не съезжу и сам не пойму, не поработаю с ними там на месте, то я не пойму, куда двигаться дальше. Из каждой такой командировки ты привозишь понимание следующего шага. Потому что если этого не сделать, то ты будешь мыслить чужим умом. Потому что тебе будут говорить, ты же сам не знаешь, как это. И тебе будут говорить: надо делать так. Ну, наверное, ты же сам не понимаешь, сам не был там, ты этого не видел. В общем, это уже будет не твоя история. В данном случае ты будешь статистом, но не руководителем. Поэтому моё глубокое убеждение, что делегировать, то делегировать.
Елена Женина:
Но тем не менее, погружаться в процесс нужно обязательно.
Владимир Уйба:
Обязательно, и тогда это будет действительно реальная уже роль руководителя, потому что это будет понимание. Да, ты слышишь, что тебе говорят, это очень важно, это крайне важно, слышать, что говорят твои подчинённые. Ты должен иметь вкус того продукта, о котором они говорят. Если ты сам этого не попробовал, то ты никогда не поймёшь. Это правильно то, что они говорят и то, что они предлагают в перспективе, тут надо двигаться в эту сторону или нужно передислоцировать всё и делать совершенно другую историю.
Елена Женина:
Вы жёсткий руководитель?
Владимир Уйба:
Вы знаете, я считаю, что я очень добрый человек. Но периодически мне люди говорят: вы зашли, и люди ничего не сказали, потому что они вас боятся. Знаете, на самом деле, для меня это не очень хорошая картина и не очень хороший образ. Я считаю, что человек, если он боится руководителя до такой степени, что он даже может чего-то не сказать, это неправильно. Поэтому я все равно стараюсь как-то сглаживать, но бывают вещи, я один раз спросил совета у человека очень мудрого и очень глубокого. Я говорю: как быть вообще, я понимаю, что иногда жёстко себя веду, но потом мне от этого не хорошо. Он говорит: если ты назвался руководителем, если ты стал руководителем, то ты пойми, что добренький руководитель, это не руководитель. Поэтому ты должен быть справедливый руководитель. Ты не должен ни в коем случае человека унижать и ни в коем случае не должен человека обижать. То есть ты должен объяснить, но ты должен принять жёсткое решение, если это человек тебя не услышал, если человек нарушил требования и правила установленные. И здесь это не жестокость, это обязательное принятие решения. Потому что всё равно люди смотрят на тебя. Если ты не сделаешь шага такого, чтобы, с одной стороны, двигаться дальше.
Елена Женина:
Как урок для других.
Владимир Уйба:
Да. Понятно, что кто-то пострадает, так не бывает, чтобы всё было хорошо и дальше, и всё двигалось хорошо. Но как урок, абсолютно справедливо, нужно давать, потому что в противном случае не будет понимания того, что так делать нельзя. И за этим последуют все равно меры и это нужно делать.
Елена Женина:
Вы даёте людям второй шанс?
Владимир Уйба:
Вы знаете, тут ситуация такая, что ты должен человека предупредить, рассказать и обучить. Если он оступился, это абсолютно со всеми, это нормально совершенно, то нужно объяснить. Другой разговор, что я смотрю, как человек реагирует. Если он реагирует, да мне всё равно, у меня есть своя какая-то цель и миссия, я буду её выполнять, что ты мне тут говоришь, наплевать мне на то, что ты говоришь, что за тобой люди, ты руководитель единственный на территории, что на тебе вся ответственность. То есть если я вижу, что человек не из этого теста, бесполезно, не надо даже второй шанс, ни второй, ни третий давать, потому что все равно толку не будет. Здесь просто какое-то такое чутьё, ощущение от человека. Если ты видишь, что он переживает, болеет реально, бывает, к сожалению, что-то случилось. Потом у нас же труд коллективный. Не всегда руководитель виноват вот конкретно. Он за всё отвечает, это правда, но всё равно бывает, что просто череда, хотя я всегда говорю, что ребята, череда, потому что мы недосмотрели. Вот мы, руководители недосмотрели, поэтому наступила череда. Потому что нужно было как раз ту поленницу по каждому полену складывать, как положено, тогда бы она не упала. А если её сложили кое-как кто-то за вас, поэтому она и упала, ясно, что вы отвечаете за это, хотя складывали не вы.
Елена Женина:
У нас осталось буквально пара минут до конца эфира.
Владимир Уйба:
Уже?
Елена Женина:
Да! Я хотела бы спросить, вы огромное количество сделали проектов, построили сейчас протонный центр, который будет заниматься ядерной медициной и будет позволять лечить онкозаболевания, службу крови. Перечислять можно много чего. Что вы ещё хотите сделать, какие у вас есть ещё какие-то мечты, задачи, цели, и что нужно для того, чтобы это реализовать.
Владимир Уйба:
Вы знаете, у нас есть кроме таких больших, грандиозных проектов есть жизнеобеспечивающие функции. А система была заложена всё-таки в далёкие советские годы. Это пятидесятые годы. У нас есть большое количество наших клиник, больниц региональных, которым мы сейчас вместе с агентством отмечали 70 лет уже. Что такое 70 л человеку и что такое 70 лет учреждению. Это же зданий огромное количество. И меня сейчас больше даже, знаете, угнетает не какое-то новое огромное дело, как, допустим, Димитровград, потому что это просто, на этом можно было жизнь спокойно совершено. А как раз модернизации того, что мы делаем, на чем мы работаем сегодня. Потому что это не менее важно, потому что ведь за нами, я сказал, 10 млн. человек, люди, которые каждый день приходят в наши клиники. И когда они из того советского прошлого и без модернизации, без ремонтов, это людям не добавляет оптимизма. Я считаю, абсолютно уверен, что человек, приходя в клинику, он должен видеть, что это храм, храм здоровья. Когда он видит вместо храма ободранные стены или устаревшее оборудование, то конечно, у него не улучшается настроение, путь к выздоровлению, он становится сложным. Поэтому как бы не было, может быть, это не по журналистски, но я сегодня совершенно точно понимаю, что следующий шаг, он должно быть как раз модернизацией системы. При этом я прекрасно понимаю, что, допустим, нашего центра одного в Димитровграде мало. На страну нужно таких центров в каждом субъекте, не в каждом субъекте, а в каждом округе. Вот 7 центров таких нужно. И это, в общем, может быть, не задача агентства. Но мы на примере Димитровграда говорим, что видите, мы сделали и нужно сделать подобных центров в каждом округе, потому что не наездишься с Дальнего Востока в Димитровград. Это нужно пролететь всю страну или проехать всю страну, это маловероятно и малореально. То есть люди с Дальнего Востока к этому виду крайне важной медицинской помощи, будет все равно сложно доступно. Конечно, нужно доступность людям осуществляется. Но ещё раз говорю, я же отвечаю за свою систему, я повторю, это 10 млн. человек, которые каждый день приходят в эти клиники. Потому что всё-таки следующий период жизни, это нужна модернизация системы и воссоздание её в том виде, в котором мы в своё время получили от наших дедов в 70-80-е годы, это была лучшая система.
Елена Женина:
Резюмируя сегодняшнюю нашу беседу, можно сказать, что, наверное, секрет успеха от вас, ваш секрет успеха, это постоянное движение и погружения в процесс и соответственно, движение дальше.
Владимир Уйба:
Совершенно верно.
Елена Женина:
Спасибо огромное, что вы сегодня приехали к нам. Большое спасибо за интересный рассказ. Я желаю вам огромных успехов, я желаю действительно, чтобы всё, что вы задумали, обязательно получалось, вы двигались вперёд, вверх как можно дольше.
Владимир Уйба:
Спасибо.
Елена Женина:
Спасибо большое. Напоминаю, что в гостях у нас был Владимир Уйба, с вами была я, Елена Женина. До новых встреч в эфире, до свидания.