Муслим Муслимов:
С Вами Муслим Муслимов в программе «Медицинский менеджмент». Мы сегодня поговорим о применении телемедицинских технологий при периодических осмотрах. В гостях у меня Цой Андрей Аркадьевич, директор по медицине АО «Технология Здоровья», и Брячак Михаил Васильевич, независимый эксперт, человек, который разделяет реализацию телемедицинских технологий по всей России и расскажет нам научно-исследовательскую роль с 12-летним опытом применения телемедицинских технологий.
Прежде всего, благодарю Вас то, что удалось Вам прийти, причём, удалось прийти представителям партнерских организаций, которые уже настроили взаимодействие между собой, где есть определённый опыт, определённое взаимодействие. Первый традиционный вопрос, с которого мы начинаем, это вопрос по поводу трендов в здравоохранении. Вопрос адресую сначала Андрею Аркадьевичу. Как Вы считаете, в чем тренды здравоохранения, в чём Вы их наблюдаете, куда движется российское здравоохранение? Как мы сможем увидеть реализацию пользы для пациентов? Что нас ждёт?
Андрей Цой:
Если говорить откровенно, то, конечно, это, прежде всего, цифровизация. Это мы видим все, она постоянно происходит. Законы, которые были приняты, и даже повод встречи у нас сегодня – это цифровизации здравоохранения, это сбор и обработка данных. Я надеюсь, что сбор этих данных приведёт к вполне логичным завершениям. У пользователей систем, у врачей, у пациентов появятся прогностические модели, соответственно, будет возможность проверить профилактические, конкретные мероприятия, для того чтобы, как это часто бывает, к чему мы стремимся, заболевания не лечить, а предотвратить.
Муслим Муслимов:
Такой же вопрос, Михаил Васильевич, к Вам. В чем тренды здравоохранения?
Михаил Брячак:
Я соглашаюсь с Андреем. Хочется поблагодарить Вас за то, что Вы организовали такую передачу, поскольку это очень большая перспектива и крайне необходимая для нас. Хочу сейчас отметить, что и в послании Президента было отмечено, что услуги медицины должны стать ближе к человеку. Как раз, цифровая медицина, телемедицина, и позволяет обеспечить на таких огромных просторах доступность медицинских услуг. Это говорит ещё раз о том, что телемедицину необходимо развивать и в общественном сознании, и в нормативных документах, и в государственных программах она должна иметь достойное место. Это важный очень фактор, и хорошо, что на сегодняшний день идёт уже обсуждение, идет уже конкретика. Конкретику мы можем подчеркнуть и доказать тем, что с 1 января у нас принят Федеральный закон о телемедицине, о котором, я думаю, мы сегодня сможем поговорить, о его достоинствах, недостатках, дополнениях, которые необходимы к нему в виде подзаконных актов. Цифровизация, телемедицинские технологии являются крайне важными на данном этапе развития. Здорово, что они сейчас есть, и в государственной политике они заняли своё место.
Муслим Муслимов:
Андрей Аркальевич, следующий вопрос к Вам. Ваша компания АО «Технологии Здоровья» это форма взаимодействия на площадках, которые уже реализуют медицинскую деятельность. Это формат некой цифровой медицины, которая интегрируется для того чтобы сделать благо как пациенту, так и медицинской компании, которая эту деятельность ведёт. Расскажите более подробно, чем вы занимаетесь, чем занимается АО «Технология Здоровья».
Андрей Цой:
АО «Технология Здоровья» совмещает в себе ряд компетенций, прежде всего. Это информационные технологии, мы занимаемся разработкой программного обеспечения. В частности, это медицинская информационная система. Но мы считаем, что медицинская информационная система не может быть абсолютно абстрактной, оторванной от пациентов, оторванной от работодателей, оторванной от врачей в плане того, что это просто документация каких-либо процессов. Поэтому стараемся совмещать, именно в платформе, как возможности классических информационных медицинских систем по учету услуг, по ведению, управлению ресурсами, так и телемедицинские возможности, когда врач непосредственно общается с пациентом. Когда, например, у работодателя, который проводит периодические осмотры, предрейсовые осмотры, есть возможность достаточно оперативно понять по аналитическим срезам, каково состояние его предприятия на данный момент.
Муслим Муслимов:
Какую пользу получает пациент, какая польза будет у медицинской компании от ваших предложений, которые вы сейчас формируете?
Андрей Цой:
У медицинской компании достаточно понятная польза: это электронный документооборот, это ведение ресурсов. За счёт этого идёт оптимизация процессов в медицинском учреждении, высвобождаются ресурсы, чтобы более качественно предоставить медицинскую услугу. Автоматизация несёт ещё и возможности контроля качества.
Муслим Муслимов:
Правильно ли я понимаю, что, грубо немножко скажем, вы некие алгоритмы и технические карты процессов нагромождаете на медицинские информационные системы, уже работающие в клиниках, к примеру?
Андрей Цой:
К медицинским технологическим картам есть, во-первых, ситуации, когда часть процессов автоматизированы. Автоматически назначаются исследования, могут быть классические схемы назначения препаратов и т.д., с одной стороны. С другой стороны, информационные системы позволяют нам оценить, сколько времени затратил врач.
Муслим Муслимов:
С каким информационными системами вы работаете?
Андрей Цой:
У нас своя собственная информационная система. Она называется «Медкарта 24».
Муслим Муслимов:
То есть, вы предлагаете установку информационной системы в клиниках и работу по настройке бизнес-процессов, налаживанию алгоритмов лечения, медико-экономических стандартов.
Я хотел бы задать вопрос Михаилу Васильевичу. Михаил Васильевич, Вы говорили ранее, что у Вас есть опыт внедрения, 12-летнего взаимодействия в виде телемедицинских технологий. Как я понимаю, разработаны некие стандарты и формы взаимодействия с пациентопотоком на крупных предприятиях. Расскажите, пожалуйста, что необходимо для внедрения, что вам необходимо сейчас, для того чтобы это пошло в жизнь, чтобы это реализовалось? Не хватает заказов, или неправильное восприятие у руководителей крупных организаций, или пациенты не готовы?
Михаил Брячак:
Очень хороший вопрос, он связывается с предыдущим вопросом. Дополняя предыдущий ответ Андрея, я ещё скажу и сконцентрирую внимание на преимуществах, помимо тех, что уже были сказаны. Предсменные осмотры, удалённые осмотры дают работодателю, а потом и в целом нашему обществу большую возможность избежать аварийных или предаварийных ситуаций на объектах, особенно, удалённых. Мы сейчас подойдём к предрейсовым осмотрам, которые нам необходимо ежедневно проводить, чтобы движущийся транспорт, перемещающий грузы и пассажиров, был максимально безопасен. Работодатель в этом заинтересован, у нас очень много удалённых объектов на такой огромной территории. Удалённые осмотры методом телемедицинских технологий дают возможность посмотреть здесь и сейчас, в режиме онлайн состояние здоровья конкретного человека на буровой, допустим, станции, или в целом коллектива, осмотреть его и снять параметры самочувствия этого человека, что крайне важно.
Понимаете, какая вещь, мы знаем много техногенных катастроф, мы знаем статистику дорожно-транспортных происшествий, жуткую статистику. Мы знаем, как ликвидировать последствия этих катастроф. Мы знаем, как наказывать виновников этих катастроф, но мы мало стоим перед этими событиями. Мы мало делаем для того, чтобы предотвратить эти события, которые несут в себе угрозу жизни и здоровья людей, не только находящихся на исполнении своих обязанностей, но и окружающих людей. Иногда очень большое количество людей находится под угрозой. Андрей, наверное, скромничает немножко, говоря про опыт компании. В группе компаний есть опыт 12-летней работы на удалённых опасных, потенциально опасных объектах. Выработаны определённые методики, программа, эксклюзивная техника, которая позволяет в рамках программно-аппаратных комплексов, находящихся на удалённых объектах, получить необходимую информацию, вовремя ее проанализировать, принять предупредительные меры. Тем самым можно избежать потенциальной угрозы жизни и здоровью, во-первых, людей, не только занятых на объекте. Во-вторых, это экономит у работодателя финансовые средства, которые необходимо будет тратить на ликвидацию происшествий. Поэтому, здесь надо рассматривать не только с медицинской точки зрения, что важно, безусловно, но и с точки зрения безопасности жизни и здоровья коллективов, которые работают, и окружающих, которые находятся на потенциально опасных объектах.
Станут нормой ежедневные предрейсовые осмотры, чтобы движущийся транспорт, перемещающий грузы и пассажиров, был максимально безопасен.
Муслим Муслимов:
Михаил Васильевич, мы понимаем, что это важно. Мы понимаем, что есть ряд направлений и ряд, так скажем, плоскостей, почему это важно. У меня возникает вопрос: почему это не реализуется, что необходимо для того, чтобы это реализовалось?
Михаил Брячак:
Закон о телемедицине есть. Сейчас разрабатываются подзаконные акты, которые дают возможность применения этого закона на практике в предрейсовых, предсменных осмотрах. Самый, наверное, сложный вопрос, и мы с Андреем обменивались мнением в ожидании этой передачи – это ментальность. На сегодняшний день трудно отказаться от привычных условий, от того, что многие сотрудники, фельдшера, медработники, занятые в предсменных осмотрах, будут заменены программно-аппаратными комплексами. Только некоторые из них, находясь в удалённом режиме, принимают решение по тем параметрам, которые получили здесь и сейчас у конкретного лица, который выходит в рейс, выпуск осуществляется без контакта. Выпуск осуществляется исключительно в строгом соответствии с теми параметрами, которые определились в организме человека на данный момент. Наша ментальность связана с сердобольностью, с возможностью пообщаться, поговорить. Я медработник, Вы ко мне пришли, я Вас давно знаю, Вам надо семью кормить, Вам надо как-то обеспечить себе доход. Но почему же я должен Вам запретить? Наверное, да не наверное, а мы знаем, что очень часто выпуск осуществляется без оглядки на параметры здоровья. Программно-аппаратный комплекс заставит от этого уйти.
Муслим Муслимов:
Вы очень правильно сказали по поводу ментальности. То есть и что нужно, на Ваш взгляд сделать, чтобы ментальность у нас изменилась, и чтобы наши соотечественники более ответственно относились?
Михаил Брячак:
Здорово, Муслим, замечательно ставите вопросы. Ментальность формируется годами, если не поколениями, и изменяется так же долго. Поэтому нам нужны законодательные акты, которые ускорят эти перемены, ускорит применение новых методик. 2017 год, 169.000 дорожно-транспортных происшествий, 19.000 погибших, 215.000 раненых, один год. Чтобы мы с Вами понимали и почувствовали эту трагедию, 10 лет войны в Афганистане, 10 лет, 1979-89-й, это 13 с лишним тысяч. Всего 15, с умершими в госпиталях, от болезней, от ран.
Муслим Муслимов:
Как статистика коррелируется с телемедициной?
Михаил Брячак:
Мы переживаем за потери, мы переживаем за потери в антитеррористической кампании в Чечне, тоже 10 лет, у силовиков от 9 до 10 тысяч потерь. В дорожно-транспортных происшествиях мы мирных людей, детей, женщин и всех других граждан в год теряем 19.000. 19.000 каждый год. Вот этому надо ужаснуться. По статистике ГИБДД за 2017 год 19.000 погибших, 215.000 раненых с разными категориями увечий. Поэтому срочно, крайне важно, необходимо применять телемедицинские технологии. Что самое главное, человеческий фактор является главной причиной дорожно-транспортных происшествий. Потом идут дорожные условия, потом идет техническое состояние автомобиля, всего их пять.
Муслим Муслимов:
По-вашему, теперь нужно тестировать каждого водителя перед тем, как он садится за руль?
Михаил Брячак:
Конечно. Обязательно. Тем более – тех людей, которые сегодня по закону определены на предрейсовый осмотр. Закон о безопасности дорожного движения.
Муслим Муслимов:
Из 19.000 происшествий сколько участвовало тех людей, которые должны были проходить предрейсовый осмотр? Есть ли у Вас такая статистика?
Михаил Брячак:
Статистика говорит о том, что около 40 % происшествий относятся к вине пешеходов. Небольшая часть – к вине велосипедистов, основная часть – людей, находящихся за рулём.
Муслим Муслимов:
Транспортная тема - Ваш профиль, Вы в ней хорошо ориентируетесь, как эксперт. Тем не менее, каким образом цифровые технологии в медицине коррелируются с концепцией, о которой Вы сказали, с этой статистикой, и как её применить?
Михаил Брячак:
Самым прямым образом.
Муслим Муслимов:
Андрей Аркадьевич, возвращаюсь к Вам. В проекте «Медкарта 24» чем вы отличаетесь от программ «Инфоклиника», «Медиалог», «1С: Медицина». В чём отличие, в чем плюсы, и какой объем вы сейчас берете на рынке?
Андрей Цой:
Во-первых, у нас программа облачная, платформа облачная. У нас свой собственный ЦОД в группе компаний, этот ЦОД сертифицирован.
Муслим Муслимов:
Насколько я знаю, у «РобоМеда» сделана программа «Открытая клиника», у них тоже всё облачное.
Андрей Цой:
Облачное, насколько я помню. Соответственно, Вам нужно установить программное обеспечение на конкретном компьютере, сертифицировать и т.д. Это влечёт за собой дополнительные расходы для медицинской организации. Не берусь утверждать, я полагаю, что так и есть. Что касается нас, у нас облачная, ещё раз, платформа, она позволяет из нашего собственного ЦОДа работать, практически, в любом месте при наличии просто доступа к сети Интернет.
Муслим Муслимов:
Какой объём на рынке сейчас реализован вами?
Андрей Цой:
Я не могу сказать в процентном соотношении. На нашем программном обеспечении работает несколько областных государственных клиник и несколько частных клиник. Плюс, наша собственная. У нас есть собственная медицинская лицензия, естественно, наша собственная медицинская организация работает на собственном ПО.
Муслим Муслимов:
Скажите, пожалуйста, какой штат сотрудников у вас задействован?
Андрей Цой:
Штат сотрудников, разработчиков, если я правильно помню, я, всё-таки, по медицине, что-то около 40 или 50 человек.
Муслим Муслимов:
Как Вы считаете, в процентном взаимодействии, сколько основного времени в штате медицинских сотрудников должно уходить на разработку алгоритмов в виде медико-экономических стандартов? Они же все разные: областные, московские, федеральные. Работаете ли вы с ними в целом? Контролируете?
Андрей Цой:
С медико-экономическими стандартами у нас работают аналитики, врачи консультируют, по большей части. Так исторически сложилось, что у врачей, к моему сожалению, наверное, достаточно сложные отношения с информационными технологиями. Естественно, наши врачи помогают, консультируют аналитиков, а аналитики уже перекладывают на понятный для разработчиков язык.
Муслим Муслимов:
В чем ваши интеграционные плюсы? В чем Ваши плюсы в том, до чего Вы дошли интеллектуально, чем Вы отличаетесь от всех остальных?
Андрей Цой:
От всех остальных отличаемся тем, что предлагаем, наверное, медицинской организации замкнуть цикл. Обычно взаимодействие с пациентами внутри системы учёта ресурсов, МИС, они разделены, это раз. Плюс к этому, вопрос информационной безопасности у нас также решается самостоятельно, потому что группа компаний исторически занималась именно информационной безопасностью. Мы можем предоставить сервис сразу из защищённого ЦОДа. Это К1, выше у нас только государственная тайна, как Вы знаете, сертификация ТЭК и так далее. Мы предлагаем комплекс мероприятий: пришёл, заказал, поставил.
Муслим Муслимов:
Михаил Васильевич, скажите, пожалуйста, как относитесь к закону о телемедицине? Какие ниши он нам открывает, какие даёт окна возможностей для реализации в рамках медицинского рынка как для частных структур, так и для структур государственной формы управления?
Михаил Брячак:
Безусловно, это очень серьёзный шаг вперёд в развитии медицины в целом, и доступность, во-первых, мы уже с Вами это отметили. Во-вторых, применение опыта или нужной квалификации, высокой квалификации для конкретного случая в плане консультации, в плане аналитической работы. Сегодня эти вещи необходимы в медицине. Поэтому закон важен, закон нужен, закон будет работать. Конечно, к нему ещё очень много предстоит сделать подзаконных актов, которые будут детализировать.
Муслим Муслимов:
Можете определить направление?
Михаил Брячак:
Например, мы с Вами затронули, чтобы далеко не уходить, предрейсовые осмотры. Обязательно нужны поправки в действующий закон. Мы с Вами говорили ментальности. Теряя в год по 19.000 наших сограждан в год, десятилетия должны уйти на изменение ментальности.
Муслим Муслимов:
Михаил Васильевич, я понимаю, цифра большая, но она не имеет прямую корреляцию.
Михаил Брячак:
Поэтому надо говорить о том, что нужны нормативы. Нужен закон о применении телемедицины в предрейсовых, предсменных осмотрах. Это необходимое дополнение к закону о телемедицине. Раз уж мы с Вами пришли к телемедицине в целом, то необходимо применять его здесь, где конкретная жизнь и здоровье людей защищаются этим законом. Я думаю, что поправки в действующий закон будут подсказаны ещё жизнью. То, что на сегодняшний день на поверхности. Поправка к этому закону или поправка к другому закону, как дающая возможность работодателям, руководителям применять телемедицину в предрейсовых осмотрах – это первое, что нужно сделать. Закон рамочный, если брать в целом.
Муслим Муслимов:
сейчас, Вы считаете, нет такой возможности?
Михаил Брячак:
Сейчас возможность есть, но она наносит рекомендательный характер. Да, могу осуществлять сейчас, как руководитель кампании, но инспектор ГИБДД на работе своей, на трассе, остановив мой автомобиль, у водителя запросит подпись врача и традиционный медицинский осмотр, который предусмотрен на сегодняшний день. Поэтому нужен норматив, который даст легитимность телемедицинским технологиям в предрейсовых, предсменных осмотрах. Это крайне важно в кратчайший срок сделать.
Муслим Муслимов:
Телемедицинские технологии и телемедицина – немножко разные понятия. В телемедицине электронная подпись врача обязательна при постановке того же диагноза или заключения. По закону, в любом случае, первая диагностическая консультация или консультация первичного осмотра обязательна врачом, то есть обязателен приём, так скажем. Далее уже возможно по телемедицине. Андрей Аркадьевич, у Вас были дополнения?
Андрей Цой:
Да, если позволите ряд комментариев. Первое, что касается первичной консультации. Предрейсовый, предсменный осмотр, это не диагноз, это просто заключение фельдшера, медсестры, врача о том, допущен ли человек или нет. Здесь противоречия не вижу.
Муслим Муслимов:
Но при каждом такого рода осмотре и контакте врача должна быть электронная подпись.
Андрей Цой:
Да, у нас в системе уже реализована такая ситуация.
Михаил Брячак:
Это предусматривается и сейчас, даже без принятия закона, извините.
Андрей Цой:
Что касается роли телемедицины именно в предрейсовых осмотрах, как снижение смертности, давайте брать внимание, что чаще всего это водители, которые водят большегрузы, большие пассажирские автобусы. Аварии, связанные именно с такими водителями, гораздо более травмоопасны. Я продолжу ответ, закон о телемедицине сейчас, на самом деле, большей частью касается ЕГИСЗ. Все читали текст и так далее. Если ЕГИСЗ будет равноудалена от всех медицинских компаний, частных и государственных, то это основа для большого цифрового пространства данных.
Муслим Муслимов:
Что значит равноудалена? Имеете в виду равные роли?
Андрей Цой:
Равноудалена, это значит, что сама система не будет брать на себя часть функций, с помощью которых медицинские организации зарабатывают деньги, оказывают услуги. Она не будет платформой для телемедицинских услуг. Иначе она становится монопольной, государственно финансируемой и прочее, прочее. Здесь я вижу роль ЕГИСЗ, я надеюсь, что это будет именно как связывающее звено. Мы видим опыт Великобритании, Австралии, они пошли по типу государственной информационной системы. Если в России это будет реализовано на том уровне, на каком это заявляется – будет прекрасно. Потому что в таком случае интероперативность различных информационных медицинских систем будет реализована. Тогда не будет такого, что Муслим Ильясович получил услугу в одном месте, в одном городе, но о ней не знают, вообще понятия в соседней поликлинике, понятия не имеет врач. Это самое главное, что даёт закон 242-й.
Муслим Муслимов:
Я Вам буквально пример приведу, коли затронули Муслима Ильясовича. Была такая ситуация, когда сотрудник ведомственного медицинского учреждения три раза делала рентген, условно, по первому месту обращения, в поликлинике, и при госпитализации в больницу, где ей сделали операцию. Причём, находится это в одном круге. Для меня было удивительно, что в государственной сетке три раза сделали человеку рентген-исследование только из-за того, что нет обмена данных, и только из-за того, что не выдавали на руки этих исследований.
Михаил Васильевич, есть ли какая-то проблема в рамках необходимого взаимодействия с крупными предприятиями? Мы говорили с Вами о ментальности, я на неё же обращаю внимание. Вы у нас были депутатом Государственной Думы шестого созыва, общались с избирателями на разных площадках и понимаете эту ментальность лучше, чем кто-нибудь из нас в этой студии точно. У нас есть крупные предприятия, огромные предприятия в России, которые разбросаны по всей стране. Скажите, есть на этих предприятиях руководители, которые могут принять решение и на базе этих предприятий будут установлены телемедицинские комплексы? Как Вы считаете, что необходимо сделать, и стоит ли уделять этому направлению большое внимание, или предприятию не стоит идти?
Михаил Брячак:
Стоит, и вот почему. Что касается угроз жизни и здоровью граждан, мы уже с Вами поговорили. Что касается предприятий. Для того чтобы выпустить водителя в рейс, осмотрев его, необходимо затратить, как минимум, 4-5 минут медицинскому работнику. Замерить, оформить, подписать и выпустить. Если 100 водителей, то мы уже понимаем, что не один медработник, даже не два медработника, их нужен штат, это затраты.
Муслим Муслимов:
Причём, нужно делать всё быстро, в короткий промежуток времени.
Михаил Брячак:
Абсолютно верно. Водители, которые стоят и ждут, получают заработную плату. Руководитель компании или работодатель платит заработную плату, потому что люди уже на работе.
Муслим Муслимов:
Я сразу подхвачу вопросом. Скажите, пожалуйста, какие сейчас решения уже Вы видите? Все знают про программные комплексы, когда без врача.
Михаил Брячак:
Я ещё раз вернусь к тому, что многие участники рынка перевозок склонны к тому, чтобы поставить программно-аппаратный комплекс, который экономит им время, экономит им средства и избавляет их от рисков, которые случаются на дороге.
Муслим Муслимов:
Почему не ставят?
Михаил Брячак:
Необходим тот самый подзаконный акт, который будет выпущен Минздравом. Это единственное, что необходимо, для того чтобы эта методика признавалась контролирующими органами, транспортной инспекцией, другими заинтересованными органами. Чтобы она признавалась, кроме разумного подхода и оценки, необходим ещё и норматив, который ГИБДД, транспортная прокуратура, кто угодно, участвующий в этом, должны признавать. Закон принят замечательный, но его необходимо дополнять, о чем мы говорим.
Сегодня закону о телемедицине крайне необходимы подзаконные акты, делающие его легитимным для контролирующих органов.
Муслим Муслимов:
Доработать. OK, я понял. Мы, фактически, будем говорить о том, что существует некая тенденция в формате работ. Не только тенденция – работа совместно с пластом медицинских организаций, государственных служб, которые так или иначе должны собирать обратную связь и дорабатывать нормативно-правовую базу.
Андрей Цой:
Если можно, дополню про работодателей. Дело в том, что от работодателя, на самом деле, ничего не надо. Они прекрасно понимают, что им нужно делать: сохранять темпы производства, сохранять ритмичность производства и так далее. Всё это зависит от того, насколько их человеческий капитал и их трудовой потенциал реально трудоспособен. Возможность цифровизации, скажем так, управления здравоохранением персонала за счёт не только телемедицинских, как таковых решений. Опять же, накопление данных, прогнозирование, статистика – общие слова, но, тем не менее, дают банальное понимание, в какой сезон у меня будет выпадение из-за гриппа. Мне надо прививать людей или нет, и т.д., витаминизация. То есть работодатель знает эти аспекты, ему надо дать инструмент и пример, он уже понимает.
Муслим Муслимов:
В теме реализации концепции телемедицины, опять же, вернёмся к банальным формам, казалось бы, периодических предрейсовых осмотров. Как Вы считаете, согласно правилу Парето, что является 20 % усилий, которые дадут 80 % результата, если это не ментальность руководителей крупных промышленных объектов?
Андрей Цой:
Мы возвращались к закону и подзаконным актам. Работодатель должен понимать, что для него это не самый главный риск. Это первый момент. Второй момент: для того чтобы ситуацию переломить, тратить 20 % усилий, он должен понять, оценить риски. У нас бывают ситуации, что люди формально проходят осмотры, если уж говорить откровенно. Или, например, если кто-то пользуется такси, Вы уверены, что водитель Вашего автомобиля прошёл предрейсовый осмотр, что у него сейчас не гипертонический криз или, допустим, что он вообще не выпивший. Надо оценить риски. Если работодатель реально поймёт риски, которые можно купировать, оценит их, тогда, я думаю, что это будет 19 %.
Муслим Муслимов:
По сути, мы должны каким-то образом собрать на каком-то форуме огромное количество работодателей, людей, которые принимают решения, или людей, которые действительно принимают решения. Собрать и объяснить им, что, ребята, есть концепция, есть смертность, например, есть определённая статистика, и Вы только выигрываете. Есть закон, есть формация работы в рамках реализации права в нормативно-правовой документации. Так или иначе, от Вас требуется – что?
Андрей Цой:
Подождите, во-первых, работодатель должен знать. Мы должны его собрать, сказать: ребята, подзаконный акт принят, всё, вперёд. Теперь от Вас требуется, чтобы Вы поняли, что это есть. Просто знайте.
Михаил Брячак:
Очень важно это подчеркнуть. Андрей говорит о том, что сохраняется традиционная форма, пожалуйста, держите медработника, если вам так удобнее. Но вы можете и программно-аппаратный комплекс установить, который ускорит, сэкономит и даст объективную информацию.
Муслим Муслимов:
Как Вы считаете, какова емкость рынка?
Андрей Цой:
Вам сказать по секрету? В России должно проводиться 6 миллионов осмотров в день.
Муслим Муслимов:
6 миллионов осмотров в день. А проводится, тоже по секрету, если позволите?
Андрей Цой:
Это совсем глубокий секрет, я его не знаю.
Михаил Брячак:
Простая ситуация. При всей добросовестности осмотра, который редко себе можно представить, на самом деле, чтобы всё было выполнено до конца. Но даже если перед рейсом водитель, который работает на междугородних перевозках, его прошёл, он действительно здоров, и давление, и пульс, и температура, и на алкоголь, у него всё соответствует норме. Но у него 5, 7, 10 суток до места погрузки или разгрузки, и ещё обратно. Представляем себе, что через сутки на дорогах при гололеде на него произошли воздействия. Сеть таких комплексов позволяют, остановившись на заправке или в гостинице, осуществить осмотр, работодателю и контролирующим органам получить эту информацию, и самому водителю тоже знать своё состояние, это очень важно. Даже при том, что сейчас можно добросовестно работать, но, не имея таких новшеств, телемедицинских технологий, мы не сможем организовать полный контроль над состоянием водителей. Отсюда берётся то, что водитель засыпает, грузовик врезается в автобус, мы эти случаи с Вами знаем, не хочется даже вспоминать.
Муслим Муслимов:
Михаил Васильевич, я скажу Вам следующее. Мы с Андреем Аркадьевичем представляем определённый пласт, так скажем, поколение, которое сейчас пришло к цифровизации. Вы - человек, который трудились в Государственной Думе и понимаете, где важность. Как соединить, так скажем, молодой, рьяный, направленный желанием в реализации опыт с тем концептом, который есть у Вас в виде реализации программ, в виде понимания того, что происходит? Вы говорите «важно», мы все понимаем, весь рынок понимает, что это важно. Вопрос, как это сделать? Что нужно сделать для того, чтобы у нас машина всё-таки поехала? Вот в чем вопрос.
Михаил Брячак:
Тут два момента необходимы. Первое, сделать легитимными, узаконить осмотры на основе новых технологий в удалённом режиме с применением телемедицины. Узаконить для того, чтобы они принимались всеми участниками процесса. Второе, создать информационную систему, которая будет собирать информацию, обрабатывать и представлять её контролирующим органам.
Муслим Муслимов:
Скажите, а в чем трудность? Вы говорите «узаконить», а сейчас она не узаконена? Сейчас уже телемедицинские есть консультации.
Михаил Брячак:
Сейчас не хватает подзаконных актов, не хватает применительных документов. Их необходимо доработать поправками к действующему законодательству и подзаконными актами, сейчас эта работа ведётся.
Муслим Муслимов:
Андрей Аркадьевич, Вы сказали о том, что в России ежедневно должно проводиться 6 миллионов осмотров. Как я понимаю, там есть выезды водителей, наверное, и по 12 часов, несколько смен. Есть ли у Вас статистика и примеры, когда подобного рода опыт за рубежом может быть применим в нашей стране?
Андрей Цой:
Сейчас, можно, я вернусь к предыдущему вопросу? Вы спросили, что надо делать работодателю. Закон принят, работодателю надо будет поднять руку в зале и сказать: мы готовы. Мы приедем к нему, и всё будет работать.
Муслим Муслимов:
Весь вопрос, как мы говорили с Михаилом Васильевичем, в ментальности?
Андрей Цой:
Нет, ментальность ни причём. Молодые технократы, можно в Экселе просто создать табличку и посчитать.
Муслим Муслимов:
Вы знаете, у меня такое ощущение, что работодателям нужно просто принести некую повестку, в которой есть описание проекта, и тогда он поднимет руку и скажет. Во всяком случае, я не знаю пока игроков, которые широко работают в этом направлении и ежедневно занимаются этой работой.
Андрей Цой:
Потому что есть риски, связанные с непонятной ситуацией, опять же, законодательства. Это раз. Собственно, мы сейчас с Вами этим и занимаемся. Мы сейчас вот такую маленькую программку и предоставляем работодателю, обсуждая эту тему.
Муслим Муслимов:
Андрей Аркадьевич, мы живём в стране, где ежедневно риски. Я не знаю, кого риски пугают вообще. Предпринимательскую сферу они вряд ли пугают, потому что, если ты не рискуешь, ты не зарабатываешь, фактически, бизнес на этом построен. Возвращаясь к моему вопросу касательно применения подобных технологий за рубежом: есть ли у Вас понимания, которые реализованы в зарубежье, которые мы можем применить у себя?
Андрей Цой:
Периодические осмотры вообще прерогатива бывшего советского пространства. Но в западных странах, в странах Юго-Восточной Азии очень высокий порог вхождения, в принципе, в профессиональную среду. Там, чтобы стать профессиональным водителем, нужно пройти очень сложный медицинский осмотр, который иногда затягивается по периоду на 2 недели. Например, в Британии, чтобы стать водителем такси, нужно пройти осмотр, который длится около двух недель.
Муслим Муслимов:
Потом необходимо проходить осмотры при выезде, к примеру.
Михаил Брячак:
В разных странах по-разному, я хочу Вам сказать. Нельзя сравнивать опыт европейских стран, и особенно азиатских стран, где не существует тех погодных условий, как у нас, нет таких расстояний, как у нас. Дорожно-транспортная инфраструктура в Европе и у нас – это разные вещи. Поэтому состояние водителя к тем вызовам, которые существуют на нашей автотранспортной инфраструктуре, очень разные. Или водитель в Испании, где и расстояния другие, и климатические условия другие, и инфраструктура иная. Тем не менее, многие страны, скандинавские страны, страны Восточной Европы, которые по климатическим условиям ближе к нам, практикуют такую форму, как предрейсовые осмотры. Эта практика себя доказала. В Чехии, допустим, она дала свой результат, резкое сокращение дорожно-транспортных происшествий с применением этих методик. Когда состоялся государственный совет в городе Рязани по безопасности дорожного движения, была чётко поставлена задача снизить это жуткое количество трагедий. На сегодняшний день эта работа идёт, медленно идёт. С развитием инфраструктуры, с повышением уровня технического состояния автомобилей, медленными такими темпами, но снижение идёт. Эта цифра была более ужасная 3-4 года назад, но без решительной формы в виде законодательства, обязывающего предоставлять сведения контролирующим органам, мы резких сокращений не сможем достичь.
Опыт применения в Чехии телемедицинских методик предрейсовых осмотров водителей резко сократил количество ДТП.
Муслим Муслимов:
Андрей Аркадьевич, вы уже что-то реализовали, внедрили технические карты, бизнес-процессы, алгоритмы лечения, медико-экономические стандарты. Чем гордитесь, в целом?
Андрей Цой:
Мы гордимся тем, что, как мы считаем, добились преемственности того, что пациент не теряет свои данные, хотя бы с этого начать. Всё остальное – это решённые вопросы, у коллег тоже.
Муслим Муслимов:
«Не теряет», Вы имеете в виду, он может пойти в другую клинику, и врач из другой клиники может подключиться к вашему серверу?
Андрей Цой:
В том числе. Можно предоставить обезличенный доступ.
Муслим Муслимов:
У каждого пациента есть доступ через мобильное приложение, или это не так?
Андрей Цой:
Мобильное приложение есть для Андроида, iPhone и так далее. Но всё равно, всё хранится у нас, естественно, в нашем прекрасном защищённом ЦОДе.
Муслим Муслимов:
То есть вы отличаетесь от многих других тем, что у пациентов и у врачей, вне зависимости от точки локации, это может быть Израиль, США, если пациент поехал на консультацию, врач может зайти и получить необходимые данные?
Андрей Цой:
Да. Это равноценный доступ.
Муслим Муслимов:
Скажите, пожалуйста, как должно происходить обучение врачей и обучение технических специалистов?
Андрей Цой:
Что касается предрейсовых осмотров, то, мне кажется, здесь программное обеспечение только инструмент, потому что по содержанию они не слишком отличаются от стандартной процедуры. Что касается остальных методов, то, полагаю, в настоящее время методических рекомендаций для телемедицинских решений в профессиональном сообществе очень мало. Поэтому обучать пока что нечему, кроме как, извините, элементарно пользоваться компьютером, и цифровой грамотности, и всё.
Муслим Муслимов:
Дорогие друзья, я хочу поблагодарить Вас за эфир!