Алена Франц:
Всем привет, в эфире авторская программа «Цена успеха» и я, Алена Франц. У меня сегодня необычный гость — Дина Анатольевна Григорьева, заслуженная артистка РСФСР, диктор высшей категории, выпускница Московского государственного института культуры, окончила режиссерско-постановочный факультет. В 1964 году стала диктором всесоюзного радио, в 1975 году — диктором центрального телевидения, с 1965 года несменная ведущая всех правительственных концертов в Кремлевском дворце съездов и Большом театре. Именно она имела честь вести церемонии открытия и закрытия Олимпиады-80, Игр доброй воли и Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Долгие годы Дина Анатольевна была ведущей информационной программы «Время». Сегодня она преподаватель школы-студии Ольги Спиркиной.
Дина Анатольевна — мой преподаватель, это потрясающая личность, потрясающий человек, с которого надо брать пример во всем. Профессионализм, мудрость, духовность, сплошной позитив и любовь к жизни.
Программа называется «Цена успеха», сегодня мы поговорим о становлении, творчестве. Вы родились не в творческой семье, расскажите, с чего все началось.
Дина Григорьева:
А вот тут Вы ошибаетесь, мой папа учился в институте ИФЛИ на режиссерском факультете, мама закончила Плехановский, но всю свою жизнь принимала участие в художественной самодеятельности до последних дней своей жизни. Поэтому, когда в храме было много молодежи, то просто спрашивали: «Кто умер такой молодой?» Мама рано умерла, могла бы еще пожить.
Алена Франц:
Какие в Вашей семье были традиции, что Вы в свою семью перенесли?
Дина Григорьева:
Самое главное — это любовь, это движитель всей жизни, любовь с маленького возраста к родным в первую очередь, к животным, ко всему, что тебя окружает. Вот это нравится, это не нравится, и умели задавать вопросы — почему не нравится, правда, время было тяжелое, 1940-й год, война. Я мало что помню из своего детства, вспышки помню, но мы это принимали за салют, а это были взрывы, битва под Москвой, мы из города не выезжали, жили на извилистой улице в селе Алексеевское, и наш дом был на том месте, где сейчас стоит памятник Циолковскому у метро ВДНХ.
Алена Франц:
Что больше всего запомнилось, когда Вы стали подрастать, послевоенный период жизни?
Дина Григорьева:
В детстве мы это не очень воспринимали, и кажется, что люди были другие, они были добрее, улыбчивее, отзывчивее. Даже когда стояли в очереди за молоком, нас маленьких мама будила, и мы часов в шесть стояли в очередь, потому что в восемь открывалась палатка. Нас приводили, уже была очередь, и какая бы женщина ни стояла, она и по головке погладит, и по плечику, в нашем селе все знали друг друга.
Алена Франц:
Расскажите, как Вы поступили в институт.
Дина Григорьева:
Этот момент был осложнен тем, что как раз наш выпуск попал под постановление Советского Союза — по окончании школы надо два года отработать на производстве, а только потом поступать в высшее учебное заведение. Я все равно пыталась после окончания школы поступить в театральное, но безуспешно, доходила до третьего тура и срезалась.
Алена Франц:
В 20 лет Вы все-таки поступили.
Дина Григорьева:
Поступила в институт культуры на режиссерско-постановочное отделение, но спасибо Богу, у меня были такие дивные преподаватели, не могу не отметить Пикуля, который преподавал у нас ИЗО. На его полулысой голове с одной стороны волосы лежали нормально, а со второй прикрывал ими лысину, он все это понимал, но считал, что так лысина прикрыта. И он всегда вбегал в аудиторию: «У нас такая интересная тема, у нас такой прекрасный художник, сейчас все вам расскажу». Колоссальная энергетика, это еще не говоря о профессии. Мне посчастливилось, у меня была преподаватель Галина Алексеевна Калашникова, ученица Штейна, она была режиссер, сама окончила факультет музкомедии ГИТИСа, они как раз с Татьяной Шмыгой заканчивали, Шмыга пошла в театр оперетты, а Галина Алексеевна вместе со Штейном в драматический театр, сама участвовала, была ассистентом режиссера и потом его заменила, стала главным режиссером народного театра ЗИЛ, там была детская студия, где я преподавала, учась в институте. Это было здорово, когда я получала от нее знания и тут же передавала 8-10-летним, и была взрослая группа с 14 до 15-16 лет.
Алена Франц:
Как Вас пригласили на центральное телевидение?
Дина Григорьева:
Когда я работала на заводе, у меня была общественная работа диктором. Там была настоящая хорошая редколлегия, это был завод среднего машиностроения (оборонка), и наш завод входил в 400 заводов-гигантов СССР, не только России. И с нами, дикторами этих заводов, проводили раз в году семинары дикторов всесоюзного радио, в их числе — Юрий Борисович Левитан, Ольга Сергеевна Высоцкая, Николай Павлович Дубровин, Валентина Сергеевна Соловьева, я работала в ее бригаде в последующем.
Моя сестра услышала объявление о наборе дикторов радио и говорит: «Дин, идет набор, попробуй». Я пришла на Пятницкую, 25, новое здание радиокомитета, народу тьма, и когда я подошла, выбегает молодая девчонка: «Не знаю, прошла или нет, но что-то спрашивают, а я ничего не понимаю». Я подумала, что такой контингент мне вообще не страшен, но попала туда только около 10 вечера. И когда я вошла, сразу увидела Юрия Борисовича Левитана с текстом, а чуть правее Ольгу Сергеевну Высоцкую, и мой голос ушел неведомо куда. Вдруг слышу, из глубины несется: «Девушка, вы представляете, куда вы пришли? На радио, здесь молодости мало, здесь голос нужен, мощь нужна, а вы!» Я собралась и выдала: «Добрый вечер, я Дина Морозова», — смотрю, они удивились и стали усаживаться в кресла. «К сегодняшней встрече я подготовила такие-то материалы. С чего вы предпочитаете меня выслушать?» Думала, как построить фразу, и сразу у всех стали другие глаза, с интересом. Они говорят: «А вам как удобнее? — С Евтушенко, казнь Стеньки Разина из его поэмы «Братская ГЭС»: как во стольной Москве белокаменной вор по улице бежит с булкой маковой, не страшен ему сегодня самосуд, не до булок, Стеньку Разина везут». Ольга Сергеевна говорит: «Все, деточка, иди сюда», — посадила рядом с собой, как сейчас помню, дала заметку в газете о Намибии, это была середина 1960-х годов, национально-освободительное движение по всему миру. И я такую клюкву развесила, видела сдерживающие улыбки, но доброжелательные, и она потом говорит: «Давай еще раз, только серьезнее». Я собралась, дала серьез, насколько тогда понимала: «Деточка, ты прошла на второй тур, тебе позвонят и дадут педагога». Те, кто проходили, занимались и приходили на второй тур.
Когда я о чем-то рассказываю, как будто окунаюсь в то время, может, я не скромна, но мне говорят: «Динка, за счет чего ты так молодо выглядишь?» А я умею окунаться в то время и вспоминать, у меня как будто внутренние клетки оживают.
Алена Франц:
Хочу признаться, Дине Анатольевне 83 года, человек любит жизнь. Помню наши занятия, это человек друг, преподаватель, мудрейший человек, который может обнять, сказать, и ты поймешь. Вспоминаю момент в Останкино, я была в юбке-карандаше и малиновой рубашке, и Дина Анатольевна сказала : «Вот она, Левитан в юбке, как я». Вас называли Левитан в юбке, почему?
Дина Григорьева:
Была прекрасная традиция в дикторской радио проводить собрания и зачитывать письма радиослушателей. Нам, практикантам, было дозволено только объявлять время, я входила в студию, включала микрофон: «Говорит Москва, 15 часов, московское время». На московском радио появился женский голос, который объявляет время так, как будто началась война. И кто-то из мужчин на собрании сказал: «Тоже мне, нашлась, Левитан в юбке». Все поняли, к кому это относится, потому что все мне говорили: «Диночка, мажорнее, светлее». Они были мудрыми, не говорили: «Выше!» — нет, они видели, что все резонаторы звенят, и не надо завышать, а просто с другим отношением говорить, нести мажор, оптимизм и уверенность в наше светлое будущее.
Алена Франц:
Каждое занятие — это волшебное время, но это было настолько жестко, уверенно, с любовью. Никогда не забуду, когда я начитывала тексты, и у меня тек пот, я до сих пор это вспоминаю с дрожью. Были жесткие моменты Вашего становления, как Вы из них выходили? Не упали, не сломились, Вы же человек целеустремленный.
Дина Григорьева:
На радио этого не было, но я вспоминаю это время, как волшебное. Когда человек входил в коридор, он шел и здоровался, потому что в нишах стояли столики, кресла, и там отдыхали или готовились дикторы. Помню, как шел Владимир Борисович Герцик, как он здоровался, это был аристократ, интеллигент, он делал поклон и так здоровался с женщиной, привет — с мужчиной. Все было написано на морде лица, в хорошем смысле слова, морда лица — это уже телевидение, потому что мы приходили с улицы, с нами работали парикмахеры, а лицо делали сами.
Алена Франц:
Наверное, поэтому идет обучение гриму.
Дина Григорьева:
Конечно, чтобы можно было привести себя в порядок.
Алена Франц:
Вы потеряли дочь и мужа, подскажите, как не упасть в такой момент, как себя сдержать?
Дина Григорьева:
Прежде чем ответить, я хочу предупредить всех — не надо себя программировать. У меня была прекрасная дочь Арина, красавица, закончила историко-архивный институт, по профессии не пошла, ей нравилась бухгалтерия, нравилось работать с документами, и она была хороший организатор. И ее пригласили работать вторым директором на картины. Работала отлично и даже за рубеж выезжала одна, без директора, все замечательно организовала. Но девочка немного сбилась с пути (алкоголь), мы боролись, помогали, но иногда она взбрыкивала и говорила: «Не хочу, 40 лет, но мои». И в 40 лет она ушла, это страшно, никогда не говорите подобных вещей, фразы материальны. И сколько вы сами вкладываете в это, все там слышно, не надо, лучше желайте себе, окружающим, как я желаю, а я всегда желаю только от чистого сердца, со своей белой энергетикой только здоровья, разума, радости и счастья, а счастье заключается в том, чтобы Бог тебе подарил твое любимое занятие, по душе, то, что ты любишь.
Насколько я любила слово, любила и продолжаю любить людей, поддерживать их, помогать всем, чем могу. И чем ты это делаешь от души, а главное не ждешь, что ты будешь иметь за это, тебе и возвращается с лихвой. Поэтому когда я иногда переключаю телеканалы — о, «Россия», Россиус, наша, «Доброе утро» — Ирочка Сашина, моя, и т.д., это очень приятно. И самое главное, что у меня дивные с ними отношения. Когда им надо получить консультацию, что-то подсказать, жизненный совет, потому что мой совет женщинам и девушкам — выходить замуж только за того, кто тебя любит, а ты его принимаешь, он тебя устраивает, потому что я так выходила замуж за своего Бориса Григорьева. Замечательный человек, прекрасная личность, лучше человека, чем он, я в жизни не встречала, я за это ручаюсь. Не потому что меня окружали люди хуже, чем он, нет, у нас с ним был невероятный союз, и когда мы с ним поженились, решили, что два режиссера в одной семье — это слишком много, это мы так смеялись, потому что я на четвертом курсе поступила на радио, и работая на радио практикантом, заканчивала дневной институт на левом берегу.
Алена Франц:
Ваш супруг известный режиссер.
Дина Григорьева:
Дважды лауреат премии МВД, хотя ее давали только один раз. Фильмы потрясающие — «Петровка, 38», «Огарева,6». «Наградить посмертно» — это была первая награда премии МВД СССР, наградить посмертно. Потом был ряд фильмов: «Исповедь содержанки», а двухсерийный фильм «Приступить к ликвидации» — наша милиция не устояла и присудила ему вторично лауреатство премии МВД СССР, и он так и является единственным дважды лауреатом этой премии, заслуженный деятель искусств РСФСР, кинорежиссер Борис Григорьев.
Алена Франц:
У него и внешность сама за себя говорит, как моя бабушка говорила, по лицу и интеллект. Дина Анатольевна Григорьева сейчас — состоявшаяся личность, мама, бабушка, профессионал, педагог, диктор, духовный наставник, мой друг, я всегда звоню Дине Анатольевне спросить совета, безумно люблю этого человека. Вы сейчас и маленькая Диночка, она только начинает свою жизнь. Какой Вы дадите ей совет?
Дина Григорьева:
Я скажу самое главное — уметь любить, потому что любовь — это невероятный движитель. И вообще, люди, говорите о любви любимым, говорите чаще, каждый день, не сдаваясь мелочным обидам, отвлекаясь от обычных дел, говорите — слышите, мужчины, — искренне, возвышенно, светло. Говорите вечером над кроваткой сына, вечером на танцах, в кино, в вашем старом, вашем новом доме, в час свиданий, руки на плечах, на перроне, на аэродроме, реактивный гул перекричав. Пусть толкуют вам, что это детскость, пусть стихи доказывают вновь истину известную, что, дескать, молчалива сильная любовь. Пусть при этом поглядят с налетом превосходства, даже торжества. Для чего придуманы народом добрые и нежные слова, для чего им в словарях пылиться, говорите, радуйте подруг и невест, и не бойтесь повториться, уверяю — нам не надоест. Говорите о любви любимым.
Алена Франц:
Я Вас сейчас попрошу, когда Вы открывали и закрывали Олимпиаду-80, скажите эти слова так, как говорили тогда.
Дина Григорьева:
Тогда не я и не Женя Суслов говорили эти слова, а Кириллов и Анна Шатилова. Шли позывные Советского Союза: «Внимание, говорит и показывает Москва», — это мужской голос, и тут же женский: «Внимание, говорит и показывает Москва», — это было завораживающе для всех. И в это время мы, дикторы, вас всех любили и любим сейчас, это точно. Принимайте мою любовь, други мои.
Алена Франц:
У меня в гостях была потрясающая Дина Анатольевна Григорьева, диктор, педагог, телерадиоведущая, замечательный человек. Пусть Вас всегда радуют Ваши ученики, люди, с которыми Вы работаете и дарите бесконечную любовь, и мы Вас любим бесконечно, долгие лета Вам. В эфире была программа «Цена вопроса» и я, ваша Алена Франц.