Андрей Реутов:

Добрый вечер, дорогие друзья, время очередного «Мозгового штурма» на канале Медиадоктор. Сегодня у нас нестандартный эфир. Все началось с того, что мы тему эфира выбирали с самого утра, потому что была активная дискуссия — либо обсуждать адаптивность, то есть способность головного мозга адаптироваться, приспосабливаться, не разрушаться вследствие новых факторов нашего зачастую непростого мира, а вторая тема была про созависимость - как выйти из треугольника «тиран, жертва, спасатель». В итоге мы проголосовали за адаптивность, и именно эту тему мы будем сегодня обсуждать с нашим прекрасным гостем, которая не раз была в нашей студии, психотерапевтом, гипнотерапевтом, мастером НЛП Арменой Аракеловой.

Армена Аракелова:

Тема очень актуальная, особенно в наше время, когда приходится максимально использовать все резервы психики, для того чтобы адаптироваться к условиям внешней среды.

Андрей Реутов:

Разберемся в терминах. Мы привыкли слышать фразу, что нам надо адаптироваться: мы пересекли другой часовой пояс, приехали во Владивосток либо поменяли климат. То, о чем мы будем говорить, это оно или что-то другое?

Армена Аракелова:

Адаптивность бывает физиологическая, то, о чем Вы сейчас говорите, психологическая, что сейчас актуально, и социальная, это адаптация во внешнем мире, в социуме и т.д. Механизм один, но разные точки приложения.

Андрей Реутов:

То, что мы будем обсуждать сегодня, это умение быстро принимать решения в зависимости от меняющихся факторов. Это была первая часть экспромта с выбором темы, а вторая — признаюсь честно, что до эфира я обычно накидываю примерный сценарий, какие вопросы нужно обязательно проговорить, а сегодня я решил проверит себя на адаптивность, у меня чистый лист.

Армена Аракелова:

Что такое адаптивность и что такое адаптация? Адаптивность — это свойство человека или животного приспосабливаться к меняющимся условиям внешней среды. И самый показательный пример адаптивности — это естественный отбор. 5 миллиардов лет эволюции, которые показали, что выживает тот, кто умеет приспосабливаться. Если бы рыбы в свое время сказали — нет, мы не хотим на сушу, все бы вымерли, потому что физиологическая способность трансформировать, модифицировать свойства организма позволила им выйти на сушу. Адаптация — это процесс, в принципе, одно и то же, корень один, с латинского переводится, как приспосабливаемость. И мы сегодня поговорим о том, что есть подмена понятий, слово приспособленец используется в негативной коннотации, а на самом деле качество и свойство очень важное, особенно в наше время. Поэтому важно тренировать, и в конце передачи я дам несколько упражнений, для того чтобы натренировать эту адаптивность.

Андрей Реутов:

У меня при этом слове крутилось в голове слова прозорливость, ушлость — это синонимы или разные вещи, когда человек знает, когда что сказать, вывернуться?

Армена Аракелова:

И да, и нет. Человек прозорливый и ушлый, скорее всего, и адаптивный, это как симптомокомплекс, который дает возможность приспосабливаться, выживать и еще извлекать выгоду, ведь важно не просто приспособиться и адаптироваться, важно еще извлечь выгоду из новых обстоятельств. Это как «лучший старт в худшее время». И очень многие люди действительно стартуют в тяжелые времена, и они характеризуются той ушлостью, адаптивностью. Есть такое понятие «фокусы языка», и термин «ушлость» можно даже использовать как комплимент.

Андрей Реутов:

Если мы говорим «рубаха-парень», «простой, как 5 копеек», вряд ли он будет способен адаптироваться?

Армена Аракелова:

Возможно, он тоже адаптивный, но ушлый ли? Расскажу исторический факт, есть в воинском уставе такая команда - идти не в ногу.

Андрей Реутов:

Считается, что когда отряд идет в ногу, мы создаем резонанс, и когда мы переходим мост, за счет того, что материя приходит в резонанс, это чревато последствиями.

Армена Аракелова:

Колебания моста входят в резонанс со строевым шагом, и случается та синергия, которая усиливает результат, и мост может рухнуть. Впервые во Франции произошел такой случай, потом в Санкт-Петербурге в середине XIX века, сейчас нет таких мостов, тем не менее с тех пор появилась такая команда в официальном уставе, как идти не в ногу. Я считаю, это один из самых ярких примеров адаптивности про то, что даже в такой жесткой ригидной структуре, как армия умеют приспосабливаться, потому что адаптивность нужна, надо выживать несмотря на принципы: у нас устав идти в ногу, мы не можем по-другому, но мы хотим жить, поэтому мы можем в какие-то периоды поступиться своими принципами, для того чтобы выжить. Это прекрасный пример того, как важно смотреть широко и быть более гибкими, для того чтобы в изменяющихся условиях уметь выживать.

Андрей Реутов:

Как в песне «Наутилуса Помпилиуса»: «Марш, марш левой, марш, марш правой». С прошлого нашего эфира я запомнил теорию выжившего, для меня это было открытие, а сейчас про то, что идти не в ногу — это пример адаптивности. Это врожденный навык, от чего он зависит?

Армена Аракелова:

Зависит от врожденных качеств, потому что мы все рождаемся с какими-то генетическими предрасположенностями, можно привести в пример иммунитет, у кого-то он сильнее, у кого-то слабее, в разных ситуациях проявляется по-разному. Здесь то же самое, есть врожденное качество, на которое накладываются воспитание, установки, которые приняты в семье, характер, который формируется в процессе, эти установки накладывают отпечаток, и плюс опыт, который тоже формирует у ребенка, а потом у взрослого эту способность.

Как правило, люди, выросшие в парниковых условиях, которые не имеют психологической травмы, меньше подвержены адаптивности, потому что адаптивность формируется в том числе в процессе изменяющихся условий, ребенок приспосабливается, и это очень помогает сформировать навык во взрослом возрасте. Часто говорят, что родители были военные, мы часто переезжали, у меня много травм, нет привязанности — можно с этой стороны смотреть. Я всегда рекомендую клиентам смотреть на травму, на сложности, как на ресурс, что благодаря этому я научилась быстро входить в контакт, в новом коллективе понимать, кто за что отвечает, как себя вести. Очень много зависит от взрослых, и если ребенку говорить о том, что это проблема, это будет проблемой, если взять вектор, что это наоборот, умение приспосабливаться, умение выживать, быть шустрым и уметь быстро адаптироваться, это огромный плюс.

Андрей Реутов:

Если мы говорим о воспитании детей, то жизнь должна побить, покидать, как иммунитет, когда мы закаляемся, чтобы повысить иммунитет, мы принимаем контрастный душ. Тут примерно то же самое, то есть не должно быть так, что мы как с хрустальной вазой носимся, оберегаем? Может ли человек, который воспитан в парниковых условиях, обладать адаптивностью?

Армена Аракелова:

Может, жизнь не должна побросать, но если это случается, тут как в метафоре с батутом — чем глубже прыжок, тем выше подпрыгнешь, от земли так не оттолкнешься. Поэтому даже если случаются такие моменты, нужно формировать у ребенка убеждения, что это для того, чтобы ты научился.

Андрей Реутов:

Где же та грань, чтобы жизнь не сломала? Человек бьется, постоянно непонимание, резонанса нет, и думаешь — не хочу я уже ничего, не хочу адаптироваться, и человек находит другие способы избавления от стресса.

Армена Аракелова:

Нет никакой грани, все очень индивидуально. Но есть такое понятие, как выученная беспомощность, как раз то, о чем Вы сейчас говорите. Один из самых жестоких экспериментов на животных, мои подписчики 100% это знают, потому что я часто об этом рассказываю. Суть в том, что брали двух собак, сажали в вольер, у одной собаки был полностью железный пол, у другой половина пола деревянная. В этот вольер поставляли ток, и собаки какое-то время метались по вольеру и искали место, где им не будет больно. Естественно, та, у которой было деревянное покрытие, рано или поздно находила это место, потом их меняли местами и выяснили, что та, которая не могла найти спасение, даже не пыталась его искать в новом вольере, где оно было. И вот это свойство называется выученная беспомощность, оно было открыта в 1976 году. А та собака, у которой был положительный опыт, затратила намного больше времени на то, чтобы найти спасение, потому что у нее уже был зашит опыт спасения.

И если отвечать на вопрос где та грань, это результат, то есть если человек выходит из сложных ситуаций, то это та закалка, как у той собаки, которая нашла деревянное покрытие, а если постоянная череда неудач, то это выученная беспомощность. Еще один распространенный пример про выученную беспомощность со слоненком, которого привязывают к маленькому колышку, и он ходит вокруг него, так учат цирковых слонов ходить по кругу, и он не может отойти в сторону, не хватает сил. Но когда он уже взрослый слон, ему стоит только дернуть лапой. Он этого не делает, потому что у него есть негативный опыт, что как ни пытайся, не получится.

Андрей Реутов:

Я вспомнил мишку, который несколько лет ходил в клетке, а когда клетку убрали, он продолжал ходить.

Армена Аракелова:

С крысами тоже был очень жестокий эксперимент, их бросали в ведра с водой, они бултыхались, попытались выжить, и когда уже силы были на исходе, в среднем это было 15-20 минут. Когда они уже тонули, их вытаскивали и реанимировали, для того чтобы потом еще раз туда бросить. Как Вы думаете, сколько раз крыса, у которой был опыт повторно выжить, выдерживала в этой воде в следующий раз? 60 часов. Вот так хороший результат влияет на способность выживать. Грань, мне кажется, в результате, если все-таки получилось, то в следующий раз сил будет больше.

Андрей Реутов:

С одной стороны, показательные примеры, с другой стороны, жестокие. А как тогда тренировать эту способность? Понятно, что никто не будет топить, или держать в кипятке, или бить током. Как в детях воспитывать способность, которая в последующем должна помочь в жизни?

Армена Аракелова:

Это та самая нейропластичность мозга, которая обеспечивает гибкость, то есть гибкость — это одна из самых мощных составляющих адаптивности, там много компонентов, например, открытость, толерантность, но гибкость — самый мощный компонент, который важен для того, чтобы это качество было. Раньше считалось, что взрослым невозможно ее тренировать, а потом проводились исследования и выяснилось, что взрослые люди способны тренировать адаптивность. Можно дома начинать делать каждый день, чтобы потихоньку эту нейропластичность мозга тренировать. Даже у взрослых людей этот навык вырабатывается, то есть не только врожденные качества, но и навыки в процессе жизни.

Андрей Реутов:

После нашего прошлого эфира мама говорит, что стала по 10 минут в день писать левой рукой.

Армена Аракелова:

Делать привычные действия нерабочей рукой — это одно из самых простых и доступных упражнений, которые рекомендуется делать, для того чтобы развивать пластичность и гибкость мозга. Я мастер НЛП, и в НЛП есть такие понятия, как пресуппозиции, это как теоремы в геометрии, то есть понятия, которые имеют место. Одно из моих самых любимых про то, что системой управляет самый гибкий элемент. Вы сейчас машете головой, и самый гибкий элемент — это сустав, но тем не менее в организме человека самый гибкий элемент управляет системой, даже взять камеру, микрофон...

Андрей Реутов:

То, что в начале эфире у нас рухнуло, это был как раз тот гибкий элемент.

Армена Аракелова:

Управлял целой системой, то есть я позвала оператора, мне помогли установить микрофон, поэтому гибкость — это крайне важное качество, которое нужно тренировать и стараться развивать.

Андрей Реутов:

Мы озвучили термины прозорливый, ушлый и тому подобное. А есть ли какой-то фенотип, то есть кому это все свойственно? Мужчина, высокий лоб, такая-то внешность?

Армена Аракелова:

Мне сейчас опять приходит на ум сравнение с иммунитетом. Человек ростом 1 м 55 см и человек ростом 1 м 80 см могут обладать отличным иммунитетом и наоборот, то есть это не зависит от гендерной принадлежности. Единственное, ребенок более склонен к адаптивности, его мозг более мягкий, пластичный, у взрослых все-таки более ригидный мозг, но в целом нет национального, гендерного различия.

Андрей Реутов:

Хотя какие-то стереотипы есть.

Армена Аракелова:

Есть определенные народности, национальности, и это связано с тем, что людям приходилось очень часто приспосабливаться, и это уже коллективное бессознательное из поколения в поколение. Плюс к этому внутрисемейные установки и особенности воспитания детей позволяют получить такое качество, которое очень способствует развитию, росту, в том числе умению в практически любых условиях не просто адаптироваться, но и извлекать выгоду.

Андрей Реутов:

Мне кажется, что это должен быть очень длительный процесс, если мы говорим про народности, те же самые североамериканские индейцы, которые просто не успели адаптироваться, им не дали такой возможности, мы все знаем о гонениях, войнах, которые были.

Армена Аракелова:

Вполне возможно, что те, кто выжили, сумели мимикрировать, что тоже адаптивность, для того чтобы жить, потому что адаптивность ради выживания.

Андрей Реутов:

Что отличает адаптивных людей? Гибкость, а что еще? Извлечение выгоды? Просто тут мы опять уходим в негативный окрас, существует понятие гибкость с извлечением последующей выгоды.

Армена Аракелова:

Мы же про выгоду сейчас говорим не только в контексте денег или каких-то благ, выгодой может как улучшение качества жизни. Вернемся к рыбам, было же выгодно заменить жабры на легкие, потому что тогда вид выживал. Чем больше вид умеет приспосабливаться, тем он лучше выживает. Если мы выгоду рассматриваем именно в этой коннотации, то да.

Андрей Реутов:

У деток это распространено больше, с годами такая вероятность снижается, но если говорить про хронические стрессы, считается, что женщины более адаптирующиеся, чем мужчины, или это стереотип?

Армена Аракелова:

Мне кажется, что это зависит от личности, потому что мы знаем огромное количество женщин, которые не умеют адаптироваться и которые лишены этого свойства. Я бы не делила на женщин и мужчин, но есть статистика, которая доказана исследованиями. Американский социальный психолог Сьюзен Сильвер проводила исследование в калифорнийском университете из совершенно разных социальных групп, она брала людей, которые пережили теракт, или людей, которых внезапно уволили, компания обанкротилась, или жертв насилия, стихийных бедствий, то есть это абсолютно разные люди, которым пришлось в какой-то период времени приспосабливаться к чему-то новому. И выявила, что две трети из каждой группы склонны к размышлениям, почему это произошло, как могло быть иначе, сожалеть о прошлом, а одна треть из всех этих людей сумела адаптироваться и думать, как дальше жить. И эти люди были очень успешны в будущем благодаря тому, что сумели принять новые события как данность и не рефлексировать о прошлом, а думать наперед.

Есть данные, что уровень интеллекта вообще никак не влияет на адаптивность. Исследовали руководителей с абсолютно одинаковым уровнем интеллекта и смотрели на эффективность их компании. Эффективность была у тех, у кого адаптивность высокая, при том, что интеллект был одинаковый, то есть это качество, которое плюс к интеллекту обязательно нужно развивать.

Андрей Реутов:

Мы говорили про связь между гениальностью и размерами мозга, и я как-то начал все это анализировать, думал, что все гении обязательно будут склонны к адаптации или наоборот, и вот Вы меня опередили.

Армена Аракелова:

Вы, как нейрохирург, не обращали внимание на взаимосвязь между размерами мозга и характерологическими особенностями, гениальностью?

Андрей Реутов:

Этого точно нет, единственное, что мы объективно видим, что если пациент злоупотребляет либо алкоголем, либо у него хронические интоксикации, мозг визуально меняется, это видно и невооруженным взглядом, и под микроскопом, во всех остальных случаях такой закономерности нет. Есть ли какие-то тесты или балльные системы, чтобы проверить адаптивность?

Армена Аракелова:

Есть тесты-опросники, но это абсолютно субъективные данные, тут тонометром не измеришь, титр антител тоже не получится в лабораторию отправить. Такие исследования проводят в массе, обязательно должна быть большая выборка, большое количество людей, для того чтобы можно было определить хоть какой-то средний показатель.

Андрей Реутов:

Вы обещали рассказать про какие-то притчи, потом у меня будет пара замечаний, которые у меня возникли по ходу эфира, а дальше перейдем к волшебным упражнениям.

Армена Аракелова:

Есть такая поговорка Конфуция: принципиальность — показатель глупости. Существует подмена понятий про то, что надо быть принципиальным, следовать своим убеждениям. Мы сейчас не говорим про ценности, я призываю разделять, что такое ценностный уровень, то есть то, через что я никогда не перешагну, это своя мораль и свои ценности, и та принципиальность, которую сейчас во многом навязали, стереотипы, и происходит подмена понятий между прогнуться и быть гибким.

Андрей Реутов:

Вспомнились слова из песни «Не стоит прогибаться под изменчивый мир».

Армена Аракелова:

Эта песня для многих людей оказалась той самой подменой понятий, люди решили, что гибкость — это плохо, а это разные вещи. «Прогнуться» здесь про поступиться своими ценностями, моралью, а «быть гибким» — это та самая адаптивность. За миллиарды лет эволюции мир еще ни под кого не прогнулся, поэтому эти громкие фразы и те же слова из песен, которые становятся крылатыми фразами, очень ограничивают людей. Я часто слышу про то, что мой папа всегда так говорил: не стоит прогибаться под изменчивый мир. Я задаю вопрос — хоть один пример назовите, под кого мир прогнулся. Примеры, связанные с психологией, часто печальные, жестокие. Взять концлагерь, если я привыкла есть из фарфора и спать на накрахмаленном белье, и я попадаю в концлагерь, это как раз про то, чтобы быть гибким и суметь адаптироваться к новым условиям, а иначе как выжить. А прогнуться — это когда мне надо переступить через мораль, допустим, пытать своих. Большая разница между гибкостью и прогибанием, и это очень важно понимать, потому что мораль у каждого своя, уровень ценностей у каждого свой, но даже солдат со своей моралью и принципиальностью идет не в ногу, для того чтобы выживать.

Андрей Реутов:

У меня флэшбэк из детства, у нас уже была отсылка в плане экспериментов с животными, с моей стороны это никаким образом не был эксперимент, но так случилось, что в детстве, когда мы жили за рубежом, на территории, где мы жили, было три собаки — Кузя, Фрося и Рыжик. Мы их кормили в одно и то же время, но когда они приходили раньше, я начинал ругать. Фрося нервничала, бросалась, Рыжик огрызался, Кузя отходил, через 3 секунды подходил и начинал есть. В итоге можете догадаться, кто прожил долгую и счастливую жизнь, и кто был самым толстым, упитанным, который просто научился на все это не реагировать. В итоге даже имя нарицательное было, как Кузя, потому что он адаптировался.

Армена Аракелова:

Самые банальные примеры самые показательные. Если опустить в кипяток картошку, яйцо и кофе, картошка станет мягкой, яйцо станет твердым, а кофе изменит среду. И это та самая следующая ступень адаптивности, которая как интеграция, когда я не просто адаптируюсь и с выгодой адаптируюсь, но еще соединяюсь со средой, интегрирую и вношу свои особенности. Я не просто сумела выжить, а еще привнесла что-то свое, что среду изменило и сделало лучше. Это тоже очень важный момент, который многие люди упускают в своей принципиальности, упрямости. Мы можем не просто адаптироваться, но еще интегрироваться и делать среду лучше, чем она была при помощи своих особенностей, как тот кофе, который из кипятка сделал прекрасный напиток.

Андрей Реутов:

На свой утренний кофе в турке я теперь буду смотреть совсем другими глазами.

Армена Аракелова:

Кто-то становится мягким, кто-то крепчает, а кто-то меняет среду.

Андрей Реутов:

Опять мне вспомнились бедные животные с экспериментами: если лягушку якобы бросить в горячую воду, она попытается выскочить, а если медленно доводить до кипения, то она зачастую не почувствует.

Армена Аракелова:

Эта печальная история, с одной стороны, про негативную коннотацию адаптивности, но мы же еще люди разумные и можем оценивать какие-то ситуации. У лягушки явно менялся цвет кожи, и лягушка в кипятке — это к теме созависимости, но об этом мы поговорим в следующем эфире, про то, что надо включать критическое мышление, это же природные особенности, но у нас есть неокортекс в отличие от всех животных. Когда клиенты в депрессивном расстройстве говорят о том, что череда отрицательных событий, руки опускаются, ничего не хочу, все бесполезно, мы им рассказываем про эксперимент, который доказал выученную беспомощность — может быть, уже совсем рядом тот самый деревянный пол, который меня спасет, а я перестаю пытаться что-то делать. И это придает много силы, это как раз про то, что предупрежден — значит вооружен, и критическое мышление всегда помогает справляться.

Андрей Реутов:

У нас остается чуть-чуть времени до окончания эфира, перейдем к упражнениям.

Армена Аракелова:

Буквально несколько слов скажу, что тот стресс, который сегодня Вы испытали, я его каждый раз испытываю, для меня это всегда волнительно, но тот стресс, который мы испытываем, как раз путь к адаптации, через стресс происходит адаптация. И теперь уже проводить эфир без сценария, без вопросов не так страшно.

Что касается упражнений, нейропластичность можно развивать, и первое упражнение Вы уже назвали — писать, работать нерабочей рукой, например, чистить зубы, писать какие-то фразы. Очень хорошо развивает, казалось бы, мелочь, просто перестановка, просто убраться на рабочем столе. Я часто меняю местами на экране телефона привычные иконки. Мы на автомате что-то делаем, а тут надо поискать, и это тоже провоцирует развитие новых нейронов. Про усохший мозг, у этих людей 100% снижена способность к адаптации, потому что рост нейронов, а их можно растить очень много и очень разветвленно, это то же самое упражнение, которое помогает развивать. Перестановка дома, даже есть в непривычном месте, поменять посуду и переставить ее в шкафах на кухне, где обычно лежат тарелки, тем самым мы корректируем привычки и развиваем адаптивность. Внедрение новых привычек, очень рекомендую сейчас взять лист бумаги и записать 10 вещей, которые я давно хочу сделать, но никак не доходят руки: встать на коньки или попробовать серфинг.

Андрей Реутов:

У меня есть такой список, сделал — вычеркнул.

Армена Аракелова:

Внедрение нового в жизнь очень помогает развивать адаптивность и новые нейронные связи. Делать какие-то вещи, которые приводят к стрессу, как неподготовленный эфир экспромтом, или делать какие-то вещи, о которых я не могу просить, и мне нужно, перешагивая через свои «не могу», у коллег просить помощи. Я не гуманитарий — начать читать стихи или писать, то есть делать какие-то вещи, которые мне заведомо не свойственны.

Андрей Реутов:

Я хотел вокалом заняться, не представляю себя в этом, но пришло время.

Армена Аракелова:

Это прекрасно, как говорят мои знакомые преподаватели по вокалу, нет таких людей, кто не умеет петь, надо просто правильно поставить голос, так же, как не умею писать — все умеют писать. Можно загуглить нейроупражнения, их огромное количество. Если обеими руками показывать «класс» и потом «оk», потом попробовать чередовать разными руками, это очень сложно, и это как раз про то, чтобы соединять нейроны между правым и левым полушарием. Таких упражнений много, как то ладонь, ребро, кулак и т.д.,а если говорить скороговорку в процессе выполнения, то это тоже очень хорошо провоцирует рост новых нейронов и способствует развитию адаптивности.

Андрей Реутов:

Вы сказали, что можно бесконечно стимулировать и нужно выходить из зоны комфорта. Какое-то время назад читал очень интересную статью, как измерялся объем гиппокампа у водителей кэбов в Англии. Им запрещено пользоваться навигаторами, они потомственные водители, и у них объем головного мозга, который отвечает за навигацию, больше развит, то есть к разговору о том, что мы все можем тренировать, и начинать надо с таких малых вещей.

Армена Аракелова:

Просто в быту чистить зубы левой рукой — это самое простое, что мы делаем каждый день. Если при этом стоять на игольчатом валике и завтракать не в привычном месте и пить не из той чашки, к которой привык, мешать в турке кофе другой рукой — банальные вещи, но это должно быть системой, долго. Как говорят, два раза сходил к психологу, мне не помогло, как я всегда говорю — если два раза сходить в зал, пресс не накачаешь, это долгий процесс, и эти новые навыки нужно интегрировать, расширять зону комфорта для себя. Одно дело, выйти из зоны комфорта, а другое дело, ее для себя расширить, и это всегда приводит к росту адаптивности и интеграции, получению выгоды.

Андрей Реутов:

Спасибо громадное, наш эфир завершился. Друзья, давайте выходить по чуть-чуть из нашей зоны комфорта, и все-таки задумайтесь над фразой по поводу прогибаться под мир, пусть он прогнется под нас — эти устои нас зачастую ограничивают, а нам так нельзя, мы должны развивать свой головной мозг. До новых встреч.