Юлия Каленичина:
Здравствуйте, дорогие друзья, вновь в эфире программа «Точка приложения», и с вами мы, ее ведущие, Оксана Михайлова и Юлия Каленичина. Тема нашего сегодняшнего эфира – волонтерство: зачем это нужно? Беседовать мы сегодня будем с отцом Владимиром, Сухановым Владимиром Андреевичем, настоятелем храма Живоначальной Троицы ДГКБ святого Владимира, и Мериновой Марией Петровной, координатором добровольцев ковидного госпиталя. Кто же такие волонтеры и зачем им это нужно?
Отец Владимир (Суханов):
Начну немножко издалека. Человек – существо в первую очередь духовное, у него есть свои потребности, ему нужна пища, жизненные радости, нужно работать, должны быть хобби, интересы, но это не все. Человек – это существо, которому нужно иметь духовную основу. Каждый человек имеет внутри желание не просто брать, а желание отдавать.
Больничные волонтеры – это прежде всего люди, которые хотят что-то отдать тем, кто в этом нуждается, то есть не просто кому-то что-то отдать, потому что можно отдать свою любовь детям, можно отдать свое внимание близким людям, это естественно, и это потребность каждого человека. Но часто бывает, что человеку этого мало, потому что мы живем в переходное время, трудное, тяжелое. Совсем недавно была пандемия, очень много людей болело, многие лежали в госпиталях, больницах. К сожалению, далеко не все оттуда вышли, и очень много людей, которые потеряли своих близких родственников, это была серьезная беда, вызов нашему обществу. И в этот момент стали появляться в госпиталях люди, которые, не будучи медиками, имели искреннее желание что-то сделать для больных людей в ковидном госпитале – волонтеры, причем необязательно это были люди церковные.
В наших командах даже встречались люди другой веры, были и атеисты, хотя я считаю, что человек, который хочет послужить ближнему, хочет что-то отдать, уже не является атеистом, потому что атеист в таком максимальном удалении – это человек, который не верит ни во что и живет только ради себя. И если есть потребность что-то отдать, это уже говорит о том, что он не атеист. Может быть, он не верит в Бога в том изводе, в котором мы понимаем, не придерживается ни одной из конфессий, но желание послужить, что-то отдать влечет людей в больницы. Сейчас тему пандемии мы практически закрыли, хотя ковидные госпитали до сих пор работают, пациентов там не так много, как было в периоды пандемии, но все равно они есть, и до сих пор есть наши волонтеры, которые там трудятся. Они приносят огромную пользу, потому что врачи делают свое дело касательно медицины: медицинские препараты, правильная терапия, но волонтеры дают людям тепло, то, чего им не хватает. А если человек чувствует, что его любят, он намного быстрее поправляется.
Юлия Каленичина:
Человек не остается один на один со своей болезнью, проводя многие часы в своих мыслях, человек зачастую уходит в болезнь, а тут есть люди, которые что-то спрашивают, рассказывают, поддерживают.
Отец Владимир (Суханов):
Человек впадает в уныние, и в этом состоянии резко замедляется возможность выздоровления. Я всегда привожу в пример Первую градскую больницу, Свято-Дмитриевское сестричество сестер милосердия. В 1990-е годы сестры начали ходить в больницу, и как только в отделениях появились сестры, смертность упала в два раза, то есть врачи делают свое дело хорошо, но если на этапе выздоровления человеку не дают надежду, не поддерживают, не дают любовь, многие не выкарабкиваются.
Оксана Михайлова:
По поводу волонтеров, что это – работа, повинность, зов сердца? Как вы направляете человека?
Отец Владимир (Суханов):
Я расскажу, как это было изначально и как это сейчас построено, потому что кроме того, что я священник, я являюсь сотрудником Синодального отдела по социальной работе, больничная комиссия, и у нас при социальном отделе создана группа, на сайте можно записаться, пройти обучение, потому что волонтеров мы стараемся обучать, и прежде чем человека допускают к больному, он должен получить основы медицинского образования.
Приходят совершенно разные люди, мы с ними беседуем, кого-то благословляем, кого-то нет. Если человек приходит, а у него шесть грыж в позвоночнике, и он хочет переворачивать больных, то, конечно, мы ему рекомендуем другое служение. Мы никого не заворачиваем, но можем предложить другое служение.
Юлия Каленичина:
Вы сказали про азы медицины. Что входит в эту подготовку?
Оксана Михайлова:
Сложно ли быть волонтером, только честно, какие знания вы получаете, прежде чем вас допускают к больным?
Мария Меринова:
Расскажу о своем пути в волонтерство. Я пришла к отцу Владимиру и сказала: «Батюшка, мне надо что-то делать», – он говорит: «Вам подойдет служение в Первой градской больнице». Я пришла, посмотрела, что делают сестры милосердия, и честно скажу, что я вышла оттуда – у меня как будто весь мир с ног на голову перевернулся. Во-первых, я удивилась, что кому-то не все равно. Приходит сестра милосердия в палату и как волшебница, как пчелка окутывает вниманием всех, кто там есть. Я смотрела и думала: «Что, серьезно, так бывает? А зачем она это делает, как она это делает, как она спрашивает, почему они просят помощи, как она узнает, что им нужно сделать?» – то есть для меня это было вообще непонятно, и я вспоминаю свои первые разы, это было что-то невообразимое: ты как будто окунаешься в другой мир.
Я знаю, что у меня есть родные, близкие люди, ради которых я готова на все, то есть я готова позаботиться, поддержать, ухаживать, если человек болеет. Но каково это, когда ты заходишь в палату и видишь абсолютно незнакомых людей, которые страдают, которым нужна эта поддержка. И когда ты отзываешься, какая реакция у людей, какие чувства ты при этом испытываешь, это описать невозможно, если ты никогда не пробовал. У человека все в глазах написано, ты смотришь и понимаешь, что здесь и сейчас только ты можешь ему помочь, ему тяжело, больно, он не может перевернуться, он голоден, испытывает дискомфорт от физических манипуляций, которые он сделал бы себе сам – я просто в инсультном отделении была. Человек в состоянии сходить в туалет, подстричь себе ногти, почистить зубы, причесаться и покушать, инсультный пациент этого сделать не может, и он лежит день, два, три, медсестра пришла, сделала укол, ушла, пришел врач, сделал назначение. Только представьте себе женщину, которая не причесывалась несколько дней, у нее уже образуются колтуны, а каково кушать, если у тебя нечищенные зубы. Казалось бы, абсолютно простые вещи, которые мы сами можем делать каждый день, здесь ты можешь их сделать только с волонтером, потому что ни у кого из медицинских сотрудников нет ни возможности, ни времени этим заниматься, пациентов много. И когда ты доставляешь такие простые радости, даже чашка горячего чая, чистые руки, ты подходишь с тазиком и моешь человеку руки, он умывается, чистит зубы, и у него на глазах меняется настроение.
Когда спрашивают, что делают волонтеры – ухаживают за пациентом. Все думают: ну и что он там делает, как он ухаживает? Просто то, что мы каждый день делаем сами и нам кажется абсолютно естественным, мы не замечаем, что это делаем, но когда человек этого вдруг не может сделать, здесь начинается сказка, когда кто-то приходит и просто делает это для тебя.
Оксана Михайлова:
Какая нужна подготовка?
Мария Меринова:
При больнице святого Алексия есть курсы, которые позволяют стать дипломированной младшей медицинской сестрой, тебе дают все необходимые знания.
Юлия Каленичина:
Сколько по времени?
Мария Меринова:
72 либо 114 часов. Человек может и без этих знаний помогать, просто подойдя к профессиональной сестре и помогая ей в паре. Я первое время так и делала, ходила хвостиком за сестрой милосердия, куда она, туда и я, и она мне говорила: «Здесь делай так, здесь вот это подай, а тут лучше так не делать». И я благодаря ее опыту сама начала впитывать и тоже была полезна пациентам.
Отец Владимир (Суханов):
Мы поздравляли пациентов на Рождество. У меня в руках была корзинка с фонариками, которые делают наши волонтеры, то есть это не покупные фонарики, а собираются прихожане нашего храма, волонтеры, которые их клеят, туда вкладывают свечку на батарейке, она мерцает, и получаются красивые подарки, дети очень радуются. И когда идешь через несколько дней по палатам, смотришь – в некоторых мерцают эти огоньки, потому что вешают над кроватями, дети радуются.
В ковидном госпитале поначалу было очень непривычно священнику ходить в защитных одеждах, потому что священника воспринимают как человека, который идет в рясе, с крестом, видны его лицо, волосы, а тут идет что-то непонятное в капюшоне, но, правда, крест виден. Некоторые люди пугались поначалу, но очень радостно, когда видишь глаза пациента, и когда ты начинаешь с ним разговаривать, меняется выражение лица, появляется тепло, потом улыбка. И после того, как священник отходит, некоторые люди искренне благодарят.
Оксана Михайлова:
Благодаря общению с Вами я услышала такое слово – окормление больничного стационара, окормление госпиталя. Что это такое и зачем это нужно?
Отец Владимир (Суханов):
Окормление – это общая фраза, которая заключает в себя различные направления. Первое, то, что касается людей церковных: церковный человек ходит в храм, молится Богу, участвует в церковных таинствах, таких как исповедь, причастие. И таинство может совершать только священник, то есть человек, который был рукоположен архиереем или патриархом и которому дана благодать от Бога совершать эти таинства. Если вкратце сказать, таинство причастия – это самое главное таинство нашей церкви, оно совершается по той заповеди, которую дал Христос перед своим распятием. Он собрал своих учеников в Сионской горнице, благословил чашу, благословил хлеб и сказал: «Сие есть тело мое и кровь моя, сие творите в мое воспоминание». И церковь, воспоминая это событие, исполняя эту заповедь, причащает святыми дарами, телом и кровью Христовой, всех своих учеников и тех, кто верит в Бога.
Могу сказать и по детской больнице, и по ковидному госпиталю: человек умирает, приходит священник, исповедует, если есть возможность, если нет, то просто причащает, и думаешь – все, в какие-то моменты уже ничего не сделать. Приходишь через какое-то время, а человек ходит, настолько поправился, и ты понимаешь, что это чудо, потому что даже врачи разводят руками и часто говорят такие вещи. Я привожу такой пример: когда я только стал священником в детской больнице, ко мне подошла одна мамочка и попросила покрестить ребенка, а ребенок умирал, у него была онкология, опухоль мозга. Очень часто бывает, что мы к Богу прибегаем только тогда, когда уже нам врачи говорят, что мы ничего сделать не можем, надо смириться и принять то, что есть. Я пришел к этому ребенку, делают ему раз в две недели снимки, динамика отрицательная, опухоль растет, и я по-человечески думал – сейчас мы его покрестим, причастим, и на этом, наверное, больше не увидимся. Приходит через две недели мамочка, говорит, что сделали снимок, а опухоли нет вообще, то есть она просто исчезла. Я свидетельствую, что это чудо, и таких чудес огромное количество, и каждый священник, который ходит в «красную зону», и волонтеры тоже очень много таких вещей видят.
Окормление человека – это прежде всего дать ему возможность участвовать в церковных таинствах, но не только. Священник часто нужен просто для того, чтобы человек мог выговориться.
Мария Меринова:
На фотографии наши дорогие, любимые волонтеры, они сейчас ездят в Мариуполь. Когда ситуация с ковидом немножко потеряла свою остроту, ребята поехали туда, где они нужны, потому что ситуация была очень тяжелая, у них были все необходимые навыки. Владыка Пантелеимон направил наших обученных ребят, особенно тех, кто обладал самыми лучшими характеристиками и стрессоустойчивостью, лучшими навыками по уходу, они все прошли курсы.
Мария Меринова:
Причем на первом этапе они были единственными, кто оказывал санитарский уход за пациентами, потому что там поначалу настолько все было тяжело. Врачи делали операции, помогали, их некем было заменить, и волонтеры единственные, кто мыл, кормил, причесывал этих больных.
Юлия Каленичина:
Отец Владимир, как же строится служение в госпиталях священников, сестер милосердия, как сама структура организована?
Отец Владимир (Суханов):
Сестры милосердия, волонтеры делятся на несколько групп. Есть требные сестры – это люди, которые проходят по отделениям, беседуют с больными на предмет того, кто хочет пообщаться со священником, может быть, кто-то хочет покреститься, причаститься, просто поговорить, собирают требы – мы называем эти вызовы требами.
Оксана Михайлова:
Таким образом можно попросить прийти священника.
Отец Владимир (Суханов):
Конечно, мы стараемся, чтобы в ковидных госпиталях два раза в неделю по всем отделениям проходили волонтеры. Они обычно подходят, говорят, что мы волонтеры, и если кто-то хочет пообщаться со священником, пожалуйста, вы можете записаться, к вам придет батюшка. На следующий день приходит священник, с ним идет требная сестра, которая помогает ему, потому что священникам часто трудно ориентироваться в отделениях, в палатах, бывает так, что священник первый раз приходит, и поэтому нужна сестра, которая могла бы просто его провести по отделению, перед этим подойти к больному, сказать, что сейчас придет батюшка, поэтому вы никаких медицинских процедур не делайте, не кушайте пока. И человек уже морально готов, что сейчас придет батюшка, он будет с ним общаться, разговаривать.
Дальше приходит священник, общается с человеком, и уже священник сам принимает решение, что делать дальше, потому что некоторые люди со священником сталкиваются первый раз на больничной койке. Кто-то хочет, чтобы помолились за его близких, очень часто бывает, что человек лежит в тяжелом состоянии и очень переживает за своих близких, и когда священник молится, поминает его близких, люди радуются, успокаиваются, кого-то можно просто маслицем освященным помазать. Несколько раз было так, что люди других вероисповеданий просили их помазать освященным маслом, я обычно ношу с собой масло мощей святой блаженной Матроны Московской, и несколько раз было такое, что я помазываю человека, рядом лежит женщина, видно, что мусульманка, и говорит: «Меня помажьте, пожалуйста, мне так плохо». Мы никому не отказываем, всех благословляем.
Оксана Михайлова:
А сейчас с учетом военных госпиталей, вы никому не отказываете, сама видела. Получается, если человек никогда не ходил в храм, он некрещеный, это не является противопоказанием пригласить к нему священника.
Отец Владимир (Суханов):
Нет, конечно.
Юлия Каленичина:
А крестить тоже можете в палате?
Отец Владимир (Суханов):
Да, есть специальный чин, разработанный собором нашей церкви, который разрешает крестить человека в случае экстренных ситуаций в больничной палате.
Оксана Михайлова:
Вы приходите, когда человек вас приглашает, а чем можете помочь, если близкий человек тяжело болеет, какие можно найти слова? Или сейчас воюют, как можно успокоить мать? Если человек умер, как вы можете помочь принять, даже психологи с этим не могут справиться?
Отец Владимир (Суханов):
Бывают ситуации, когда бесполезны любые слова, но мы должны понять, что церковь наша живая, и молитва, которую возносит священник, очень часто утешает человека лучше любых слов. Я несколько раз сталкивался, очень боюсь этих моментов, но когда они происходят, понимаю, что священник должен быть – когда умирают дети. В нашей детской больнице было несколько случаев, когда привозили детей, и приходят родители, я вижу, что от них разбегается персонал, потому что не знают, что сказать. Идет убитая горе мать, ее приводят в храм, и дальше ты садишься рядом с этим человеком. Я понимаю, что сам не могу сдержать слезы, и плачу вместе с этими родителями, а потом говорю: «Давайте пойдем помолимся». Много раз видел, когда читаешь молитвы, когда просишь Бога о том, чтобы Господь утешил этих людей, происходит чудо. Я не понимаю, как это происходит, единственное, что могу сказать – это благодать Божия, человек утешается. Бывают ситуации, когда ты боишься за жизнь этого человека, как бы с собой ничего не сделал, потому что люди в таком состоянии способны на любые действия. И молитва творит чудеса, я это сам на себе много раз видел и могу сказать, что действительно благодать Божия утешает человека лучше любых слов.
Оксана Михайлова:
Давайте поговорим о сестричестве. Я понимаю, что есть медсестра, а сестра милосердия – это что-то другое. Почему они носят белые платы с крестиком, чем они отличаются, что за иерархия такая?
Отец Владимир (Суханов):
Раньше в церкви были два чина людей, которые служат церкви: это монахи и мирские люди, соответственно, монашествующие священники и белые священники. Люди, которые хотели отдать себя на служение Богу, ближним, либо принимали священный сан, либо монашество. Но в начале 20 века великая княгиня Елизавета Федоровна Романова основала сестричество сестер милосердия, которое подразумевало в себе то, что там могли находиться люди, которые не принимают монашеского пострига, у которых есть семьи, которые живут обычной мирской жизнью. И сестричество сестер милосердия как раз в преддверии революции показало себя с наилучшей стороны, потому что не каждый человек может отречься от мира, уйти в монастырь, полностью посвятить себя Богу, а сестры милосердия, люди, живущие в миру и хотящие послужить, это в некотором смысле тоже священное служение, то есть это люди, которые посвящают себя этому служению, они хотят двигаться в этом направлении.
И самое главное, часто бывает так, что человек хочет сделать какое-то хорошее дело, говорит: «Я пойду в госпиталь, буду трудиться», – потом начинаются мирские житейские дела: летом на дачу надо поехать, посадить картошку, потом через месяц собрать колорадского жука, потом еще что-то. И человек, угнетаемый мирскими делами, имеет желание, но не имеет возможности. В тот момент, когда человек начинает молиться Богу, просить, Господь устраивает так, что у человека все складывается так, как он хочет, у него появляется возможность идти путем служения.
Сестры милосердия – это люди, которые хотят не разово, а посвятить свою жизнь этому служению, при этом оставаясь мирскими людьми, живя в миру, но понимая, что без помощи Божией это служение очень тяжело, потому что приходя в больницу, видя умирающих людей, которые находятся на грани или в коме, не каждый человек может это выдержать, это довольно тяжело морально, и без помощи Божией, без особой благодати Божией это невозможно.
У сестричества есть духовник, который молится за каждую сестру, просит, чтобы Господь дал им силы. Повторюсь, священническая молитва очень важна, особенно в таких серьезных, важных и нужных делах, потому что на этом служении можно и сломаться. Человек может пойти потрудиться раз, два, три, а потом сам впасть в депрессию, видя то, что происходит, и принести самому себе вред. Мы не можем отвечать за всех, но даем всем возможность: если ты хочешь просто разово прийти, пожалуйста, если ты хочешь на системной основе, тебе нужна особая помощь Божия, особая молитва священника, тогда человек вступает в сестричество и старается трудиться вместе с сестрами милосердия.
Второй момент, очень часто бывает, когда приходят волонтеры, это люди, которые приходят со стороны и ничего не умеют. Может быть, они прошли курсы, но все равно у них нет практического опыта, им нужен человек, который мог бы быть с ними рядом, опытный наставник. Обычно такие опытные наставники – это люди, которые посвящают себя служению, сестры милосердия, потому что волонтер может прийти один раз, а потом больше не прийти.
Юлия Каленичина:
Сестра милосердия – это же тоже волонтер в каком-то смысле?
Оксана Михайлова:
Лежа на больничной койке, как их различить, волонтера и сестру милосердия?
Отец Владимир (Суханов):
Сестра милосердия отличается визуально от обычных людей, у нее на голове плат с крестом, по ее виду сразу видно, что это человек, который несет служение.
Оксана Михайлова:
В больницах их иногда называют монашки.
Отец Владимир (Суханов):
В военных госпиталях часто бывает совсем другое отношение, потому что там бойцы иногда ничего не знают ни о вере, ни о церкви, но когда они видят сестер милосердия, действительно воспринимают их как монашек, и полное доверие, спокойствие и принятие.
Оксана Михайлова:
Значит с крестиком – это сестра милосердия, без крестика – просто волонтер.
Отец Владимир (Суханов):
Есть разные правила, сначала была сестра милосердия с крестом, но потом мы поняли, что плат, конечно, очень хорошо.
Мария Меринова:
Сразу понятно, кто ты и что от тебя можно получить: добро, тепло, заботу. И когда человек приходит просто даже без креста в плате, ты сразу понимаешь, что это хороший человек, и он обязательно тебе поможет.
Отец Владимир (Суханов):
Поэтому мы решили, что наши волонтеры тоже будут одевать платы.
Мария Меринова:
Отличительная черта, чтобы было понятно, что ты из храма.
Оксана Михайлова:
Я хочу стать волонтером. А кто отследит, что я делаю с пациентом? Первый раз пришла, не так повернула, не так помыла. Как это построено, ведь люди же с улицы, они прошли какое-то обучение, с ними поговорил священник, часть отсеивается, но это же не гарантия. Как допускать к пациенту?
Мария Меринова:
Допускать к пациенту обязательно под контролем опытного наставника, сестры милосердия. Например, я координатор ковидного госпиталя, мне поступает информация о том, что какой-то человек прошел собеседование, что его можно направить к нам, потому что ему территориально удобно. Этот человек либо уже прошел курсы, либо только начинает, и он готов за тобой хвостиком ходить и все, что ты ему рассказываешь, делать.
У нас разработана инструкция, потому что все рассказать и учесть все нюансы можно только тогда, когда у тебя много времени, а человек приходит, 15 минут с ним встретились, основные вводные передали, и все. Накануне я обязательно отправляю сообщение, в котором указаны все правила, что можно, что строго нельзя, а что по согласованию, и обязательно идет наставник в смену. Наставник позволяет решить те вопросы, которые может можно, а может и нельзя. Поэтому когда ты идешь и понимаешь, что ты не один, что рядом с тобой есть кто-то, кто точно знает ответ на вопрос, тебе комфортно, ты делаешь то, что умеешь. Если не умеешь, ты подойдешь и спросишь, тебе подскажут, или вы что-то сделаете вдвоем.
Юлия Каленичина:
Это всегда целая бригада.
Мария Меринова:
Хотя бы два человека, то есть наставник и волонтер.
Оксана Михайлова:
Выбраковка существует?
Мария Меринова:
Я бы сказала, что это просто чуткое руководство.
Отец Владимир (Суханов):
Люди сами выбраковываются, то есть человек походит пару раз, потом говорит: «Нет, вы знаете, это не мое, я очень хочу, но лучше буду жертвовать деньги, помогать бедным, а здесь мне тяжело».
Мария Меринова:
Есть такой вариант, как мамочка, ты ходишь, подсказываешь, объясняешь, где-то исправляешь, и человек благодаря такому чуткому участию все-таки может приносить пользу. Я за такой вариант, если человек хочет, если у него есть желание помогать, нужно просто это желание оформить и помочь быть полезным.
Оксана Михайлова:
Вы стоите во главе пирамидки, которой руководите.
Мария Меринова:
Я знаю всех волонтеров, у меня есть их номера телефонов, я знаю, кто из них прошел обучение, кто не прошел, к кому есть замечания, может быть, кто-то уже готов стать наставником, учить других.
Юлия Каленичина:
Есть какой-то график работы? Люди же в свободное от основной работы время приходят.
Мария Меринова:
Строго придерживаемся смен, потому что если дать возможность человеку ходить тогда, когда он захочет, мы не сможем подобрать ему наставника на этот период. Что касается ковидного госпиталя, у нас 4 смены по 3,5 часа. В эти дни человек записывается, вместе с ним записывается наставник, и если наставник в эту смену есть, то может пойти обычный волонтер тоже, то есть смена запускается в том случае, если есть старший. В период пандемии ходило в 4 смены до 20 человек в общей сложности за день, таким образом мы интенсивно помогали. Сейчас такой необходимости нет, у нас сейчас смены в свободном режиме один раз в день, иногда два раза в день ребята ходят, но уже не 4 смены и не по 20 человек.
Юлия Каленичина:
Как сотрудники медицинского учреждения к вам относятся?
Мария Меринова:
Сотрудники медицинского учреждения нас очень любят, они нас всегда встречают, благодарят, потому что то, как мы делаем свою работу, они физически сделать не могут. Если на палату идет одна санитарка, младшая медицинская сестра, то приходящая команда из 3-4 человек за час-два может сделать то, на что одному штатному сотруднику нужен целый день. Конечно, мы облегчаем их труд.
Отец Владимир (Суханов):
Когда только начинали ходить волонтеры, было видно, что нас пристально изучают, очень осторожно относятся, потому что непонятно, кто это и с чем это все едят. Но через какое-то время, когда разобрались, увидели, что действительно волонтеры нужны, от них огромная польза, стали заявки присылать.
Мария Меринова:
Основное, что их интересовало – я не верю, что вы делаете это бесплатно. Единственное, что до сих пор вызывает шок, потому что они ходят на работу, где делают достаточно тяжелую работу, а тут приходят люди, которые в свободное время пришли и делают их работу бесплатно.
Оксана Михайлова:
Благодаря отцу Владимиру я есть в одном из чатов. Сестры милосердия, волонтеры в больнице, я видела, как вы работаете, даже один раз ходила, это правда очень тяжело, мне хватило одного раза. И когда я вижу, как вы общаетесь между собой в чате, передаете больных: «Зайдите в эту палату, он себя плохо чувствовал, надо сделать ему то-то», – с какой душой вы это делаете, и вас не надо побуждать к этому, надо немножко даже тормозить, потому что вы готовы сделать больше, чем это надо, чем это возможно. Коллеги, сестры, это то, что не хватает нам, профессиональным медицинским сестрам, и когда ты имеешь честь оказаться там, изнутри увидеть работу сестер милосердия, ты понимаешь, что будущее еще есть, потому что если есть такие люди, мне очень хотелось бы, чтобы они пришли в профессию, хотя я понимаю, что они заняты другим делом. Спасибо вам большое!
Юлия Каленичина:
Скажите о среднем возрасте сестер милосердия, волонтеров, которые приходят на эту работу.
Мария Меринова:
От 18 и до пенсионного возраста, пока физически человек может это делать, пожалуйста.
Оксана Михайлова:
Хотелось бы поговорить о волонтерах детских больниц.
Отец Владимир (Суханов):
Есть требные сестры, которые помогают священникам, потому что приходит священник в детскую больницу, ему нужно поговорить с подростками, а подростки очень часто ничего не знают, ничего не понимают, поэтому священнику надо минут 15 потратить на то, чтобы с подростком поговорить, что-то ему объяснить, рассказать, привести примеры из жизни. А когда у тебя 20 человек в списке, каждому надо одно и то же говорить, поэтому нужны помощники. Но это в доковидные времена было, когда приходили сестры, сейчас это невозможно, а раньше так было, что проходит сестра по палатам подростков, не младенцев, а с которыми надо беседовать, собирает их в холле, батюшка с ними беседует. Потом кто хочет исповедоваться, исповедуется, а сестра в этот момент, чтобы дети не разбежались, с ними беседует на духовные темы, например, пытается задать им вопрос – вы знаете молитву Отче наш, как ее перевести? И пока священник исповедует, идет беседа с детьми.
Часто бывает так, когда священник подходит, мамочки говорят: «А мы не знали, что священник сюда приходит, можно нам тоже записаться?» Сестра выполняет функцию, параллельно собирает дополнительные требы, это требные сестры. Есть волонтеры, которые приходят пообщаться с детьми. Существует такой момент, что детей в больнице никто не останавливает с телефонами, и они сутками сидят в них, красные глаза, через несколько дней они уже не могут видеть телефон, начинают слоняться по отделению, им нечем заняться. Естественно, медперсонал занимается тем, что он должен делать, медицинскими манипуляциями, и здесь приходят волонтеры.
У нас есть волонтеры, которые клеят из бумаги замки, привлекают детей: «Давайте сейчас сделаем красивый замок, там будет жить принцесса, у нее будет сад, кто-нибудь деревья будет делать». Это удивительная история, и эти замки стоят потом много месяцев. Вечернее чтение – приходят волонтеры и читают на ночь детям книжки. Кукольные театры, рисование, раньше была возможность простейшие музыкальные инструменты приносить, и оказывается, что это очень нужно, потому что мамочки в этот момент имеют возможность просто немножко отдохнуть, так они все время с ребенком, не могут ни на секунду отойти.
Мария Меринова:
Бывают дети, брошенные в больнице, это особенная помощь.
Оксана Михайлова:
Как и кому молиться в больницах, если человек некрещеный?
Отец Владимир (Суханов):
Вопрос в некотором смысле провокационный, потому что я очень часто слышу разговоры о том, есть ли специализации у святых, то есть одному молятся, если что-то потерялось, другому молятся, если надо найти мужа, третьему, чтобы денег было много. И люди сами приписывают святым эти функции, хотя это не так, надо молиться Богу. Но есть уже некие традиции, мы молимся Блаженной Матроне о том, чтобы наши житейские дела устроились, мученику Трифону молятся, если что-то потерялось, святителю Николаю молятся, если человек едет в путешествие, а Пантелеймону, если кто-то болеет. Вероятно, это связано с тем, что в житии каждого из святых были такие моменты, которые его к этому приблизили. Но я считаю, что молиться можно всем. Молиться надо тому, к кому у тебя лежит сердце.
Оксана Михайлова:
А если человек некрещеный, ему тоже можно молиться?
Отец Владимир (Суханов):
Господи, помилуй, если ты есть, Господи, помоги мне.
Оксана Михайлова:
Спасибо большое, надеюсь, мы были полезны. Наверное, кого-то наш эфир побудит стать волонтером. До новых встреч.