Виктория Данильченко:

Здравствуйте, уважаемые слушатели канала Мediametrics, с вами я, Виктория Данильченко, и программа «Мужской вопрос». В нашей программе мы обсуждаем историю успеха мужчин из различных сфер деятельности. Сегодня со мной в эфире Юрий Голубев, кинолог, заводчик и дрессировщик. Говорить мы сегодня будем о приятном, потому что я сама очень люблю наших братьев меньших, это наши животные, но придется поговорить о проблемах, которые сегодня испытывают владельцы домашних животных.

И первый вопрос – что сейчас с кормами происходит, я так понимаю, полки относительно пустые? В одном из больших магазинов были большие полки для домашних животных, там был любой корм, я приезжаю – и просто стало страшно, не потому, что корма нет, а потому, что переставляют, многих кормов уже нет, и нужно эти полки сужать. У меня на первый момент шок – что делать? И паника, естественно. Как Вы считаете, мы с импортными кормами в пролете?

Юрий Голубев:

Давайте будем не считать, а отталкиваться от реалий, которые на сегодняшний день существуют. Есть бренды, которые находятся в различных странах, есть определенная схема, когда эти бренды допускаются на рынок Российской Федерации и стран СНГ. Существует проблема с нашей стороны, когда ставятся препятствия, и проблема со стороны продавца или производителя, то есть у нас есть система сертификации заводов, которые вы можете увидеть на сайте Россельхознадзора. и Россельхознадзор периодически закрывает страны, бывает, по политическим моментам, по реальным целесообразным моментам, когда нарушение технологического производства, но чаще всего это политика. Есть еще предположение, что это лоббирование интересов российского рынка, определенных компаний, которые производят мясо и пытаются сделать так, чтобы даже тот же Royal Сanin или Pro Рlan, которые делаются в России, закупали их мясокостную муку, а не импортную, потому что импортная, как ни крути, на сегодняшний день качеством выше и стоит дешевле, то есть мясо у нас все равно дороже, чем в Европе. Это связано с климатом, у нас корову надо растить, зимой кормить, содержать в тепле, сено и так далее. В той же Италии температурный режим другой, поэтому производство дешевле.

Виктория Данильченко:

Есть отечественные производители, которые будут не менее достойны, чем западные, к которым многие владельцы животных привыкли?

Юрий Голубев:

По многим брендам, достаточно неплохим, поставки идут, есть затруднение по логистике, недавно они опять начались, когда запрет ЕС фур с российскими, белорусскими номерами, люди ищут обходные логистические пути, находят, просто это ведет к удорожанию.

По поводу отечественных кормов, у нас производится достаточно большое количество кормов, производители бьют себя пяткой в грудь и кричат, что у нас качество не хуже. Нет, ребята, по качеству вы не дотягиваете, потому что ингредиенты похуже, экономите вы побольше, и технологическое развитие заводов, производящих продукцию, на другом уровне. Можно кормиться и нашими кормами, но все-таки по уровню они не достигают западных и еще очень долго будут не достигать.

Виктория Данильченко:

Один из самых распространенных кормов Royal Сanin это наш корм или нет?

Юрий Голубев:

Завод – это огромный компьютер, к нему подходит куча емкостей, в которые закладываются ингредиенты, программа заводит все эти ингредиенты в определенные технологические производства, смешивает, дает температуру, и на выходе мы получаем гранулы корма. Это огромнейшие деньги, не один миллион, и заводов такого уровня, как у Royal Сanin, наверное, нет, он один. Но закладывают импортные ингредиенты, конечно, что-то берут здесь, но основные ингредиенты – мясная мука – чаще импортные, витаминные добавки импортные. Если неправильно все это сбалансировать, мы получим вроде бы корм, но к чему приведет кормление этим кормом, мы не знаем.

Виктория Данильченко:

Вы говорите, что с логистикой проблема, то есть под санкции эти корма не попали? Никто нам не говорит, что вы больше не получите эти продукты?

Юрий Голубев:

Это продукты питания для непродуктивных животных, более того, есть такая тема, как российский бренд, но вроде бы он импортный. Корм Grandorf высокого качества, всю жизнь он был российским, но при этом он всегда производился то во Франции, то в Испании, то в Бельгии, а основной владелец бренда россиянин. И сейчас этот бренд продается в Европе, но всегда этот корм воспринимался в России как западный. Вот пример, когда вроде бы российское, а вроде бы импортное. Пока он поставляется достаточно стабильно, единственное, ценник хотелось бы пониже.

Виктория Данильченко:

У меня есть один знакомый, который года 3 тому назад сказал, что они начали выпускать некие корма, но у них корма для котов, у меня тогда не было такого питомца, и я передала друзьям, что попробуйте. Они сказали: «Да, классно». У меня сейчас есть кот, захожу в магазин, и там стоит цепочка этих кормов, говорю: «Как хорошо, наши корма», – а мне продавщица говорит: «Ну какие ж они наши? Смотрите, на обороте написано – сделано в Таиланде». Я сама обалдела, потому что непосредственно знаю человека, который за этим стоит.

Юрий Голубев:

Дело в том, что многие влажные европейские корма делаются в Таиланде, потому что там наиболее дешевое производство и наиболее близкие ингредиенты, это все экономика. Выгоднее там – будут делать там, тот же самый итальянский бренд Almo Nature делается в Таиланде, на этом же заводе производятся кошачьи консервы для Grandorf, французский Applaws, а завод тайский. Любой человек может стать владельцем бренда, если у вас есть деньги, обращаетесь на завод, вам объясняют, на каких условиях ваш бренд, они его произведут, и торгуйте, развивайтесь.

Виктория Данильченко:

Как бы мы не говорили, что корма под санкции вроде бы не подпадают, между тем логистика есть логистика, через Турцию, Казахстан это все приедет, но пока этого нет. Владельцам, которые не закупили миллионы килограммов корма, что делать с животным? Переводить его на другой корм – тоже сомнительно.

Юрий Голубев:

Есть проблемы, потому что идет привыкание, и тут отчасти виноваты сами люди, потому что если рынок нуждался в определенном объеме, он этот объем получал. У нас начинается паническое настроение, как с тем же сахаром, все начинают скупать и создают провал, а на заполнение провала надо время, и тут еще проблемы с логистикой, люди сами создают эту ситуацию.

Виктория Данильченко:

Произошло то, что произошло, бывает, бренд с рынка ушел, бывает, не довезли, не допоставили, что делать владельцам?

Юрий Голубев:

Подбирать другой корм.

Виктория Данильченко:

Или переводить на крупы с мясом.

Юрий Голубев:

Я, как человек армейский, прекрасно понимаю, что такое приготовить для шпица, а что такое для овчарки, вам надо ведро каши в день, плюс овощи, нормальное мясо, не то, что многие покупают по дешевке непонятного происхождения. И когда вы посчитаете, у вас выйдет примерно то же самое, только еще затраты на то, чтобы приготовить еду и поиски ингредиентов. Проще сушку подобрать, она же не просто так появилась.

Виктория Данильченко:

И как в этой ситуации лучше – вводить постепенно тот, который еще остался?

Юрий Голубев:

Считается, что лучше постепенный перевод, но насколько я знаю, все равно две недели идет привыкание, поэтому зачастую не всегда это помогает. Можно много говорить о кормах разного уровня, разного качества, содержании мяса, есть корма, которые приводят к тому, что желудок у животного становится мегаленивым, потому что там высокая степени расщепления. Те же самые куриные перья, кости расщепляют кислотой, потом выпаривают, измельчают в  порошок, и это называется из курицы – ну какая это курица, там отходы. А кто-то берет мясо курицы, превращает его в муку, это более крупные фракции, и чтобы желудку переварить, надо работать, соответственно, он не такой ленивый, и с таким животным проще жить, проблем меньше.

Виктория Данильченко:

Может быть, я сейчас говорю о достаточно давних установках, но я встречала очень много людей, которые говорили: «Ты что, обалдела, какой еще корм, мы каши варим, мясо добавляем».

Юрий Голубев:

Если животное хорошо себя чувствует, люди могут себе это позволить, пускай делают так.

Виктория Данильченко:

Мне как раз и кажется, что граждане, зачем вы живете вчерашним днем, когда можно сегодняшним днем жить, и собаке от этого ничуть не хуже, если бы она ела кашу с мясом.

Юрий Голубев:

Для самой собаки не хуже, вы же видите по ее состоянию, потому что когда мне рассказывали, что сушку нельзя собаке, будет плохо – ребята, собаки моего разведения доживали до 16-17 лет, она рождалась, я брал ее на руки, оставлял эту собаку себе, и она у меня с трех недель питалась сухим кормом и дожила до 17 лет. У меня есть свои личные примеры, плюс по дрессировкам постоянно мотаюсь, этих собак наблюдаю, со щенка мы начали заниматься, и потом хозяин говорит, что пес умер, ему 16 лет. Вы можете рассказывать про вред сухого корма, но я реально сам вижу не одну, не две, а десятки собак, до какого возраста они проживают.

Виктория Данильченко:

У меня был йоркширский терьер, и он прожил до 17 лет, мы были на сухом корме и не только, то есть это не та история, когда выживает только тот, который ест кашу с мясом.

Юрий Голубев:

Я знаю таких собак, которые жили на каше с мясом и умерли в 5 лет.

Виктория Данильченко:

С питанием мало-мальски понятно, и кислород нам не перекрыт, а проблемы с логистикой. Что происходит с препаратами, например, от паразитов? Я знаю только Мильбемакс, Бравекто, Симпарика, потому что у меня маленький появился в доме, весит мало, и нам сказали, что ему только Симпарика.

Юрий Голубев:

Был очень жесткий провал, все начали метаться, скупать. Я звонил оптовикам, приезжал, видел, что действительно нет, и сам купил упаковку из 10 штук, потому что у меня две овчарки и шпиц, кто дрессируется у меня, иногда нужно срочно дать. Сейчас опять начинает появляться, опять начинается ввоз. Да, произошла проблема с Западом, на основе этого у нас порушились логистические связи, взаимоотношения, но все должно устаканиться, все придет в норму, пускай это будет дороже, но придет, потому что это бизнес, люди хотят зарабатывать деньги, продавая нам, и если у нас этого нет, значит рынок пустует, а раз пустует, значит можно заработать, кто же откажется.

Виктория Данильченко:

Хорошо, будет это стоить насколько-то дороже, но это же не тот препарат, который тебе жизненно необходим, которым ты изо дня в день пользуешься.

Юрий Голубев:

Стоил 1300, сейчас 1800, то есть определенное подорожание произошло в размере 40-50 процентов, но как мы видим по продуктам питания, в элементарной «Пятерочке» тот же йогурт, который стоил 70 рублей, сейчас 320.

Виктория Данильченко:

Что касается вакцинации, в частности от бешенства, пользовались импортными вакцинами, как с этим дело обстоит?

Юрий Голубев:

Я буквально недавно разговаривал со знакомым ветеринаром, как раз вакцинировал своих собак, и была проблема по вакцинам. Сейчас говорит, что вакцины и препараты для анестезии возвращаются, наверное, тот же логистический провал, который был, никто не понимал, как ввезти, правила поменялись, и все в ступоре. Думаю, сейчас эти вопросы решатся, и все будет заезжать.

Виктория Данильченко:

Мне тоже нужно было маленькому сделать прививку от бешенства, и я не почувствовала, что что-то произошло, никто мне не сказал, я не искала специального ветеринара, специальную клинику, то, что было рядом со мной, туда и обратилась.

Юрий Голубев:

Есть еще проблема платежей, которые на сегодняшний день существуют, потому что когда бренд импортный, надо платить в валюте, напомню, что недавно было перекрытие этих валютных платежей, народ ищет обходы. Бизнес есть бизнес, хочешь заработать – крутись, все будут искать.

Виктория Данильченко:

В любом случае в этой части унывать нам точно не надо, пропал один корм – значит будем выходить из этой ситуации, будем брать другой, третий, тут паника плохой попутчик. Кормим себя, значит сможем прокормить и животных.

Юрий Голубев:

Как отцы-командиры говорили: пинок под зад есть стимул движению вперед.

Виктория Данильченко:

Сейчас очень много говорим про зоопсихологов, насколько это модное течение?

Юрий Голубев:

Шаман с бубном в операционной, который решает проблемы больного, вот как я это называю.

Виктория Данильченко:

Мне этот момент достаточно любопытен, потому что их появилось очень большое количество, успевай только доставать деньги. Есть большое количество людей, которые подвержены эмоциональной отдаче, зоопсихолог же не может быть только зоопсихологом, он должен совершенно четко чувствовать и твою психологию.

Юрий Голубев:

Как вытягивать деньги из человека и рассказывать, почему он глупый. Есть такое понятие зоопсихология, поведение животных в стае и т.д. Но есть такое понятие – я не животное, я человек, я не должен подстраиваться под его поведение, я должен знать, как его использовать и попытаться подвести под то, как мне удобно, это уже другое, это называется дрессировка. Я не дрессировщик, я инструктор по дрессировке, профессиональный кинолог. У нас все, кому не позвонишь, кинологи, и когда спрашиваешь: «Где ты работал кинологом?» А он на дрессировочной площадке работал, и какой он кинолог, он дрессировщик. Кинолог – это профессия, я взял бронежилет, автомат, собаку, и собака для меня предмет, который я использую в работе: поиск взрывчатки, наркотиков. А дрессировщик – это тот, кто дрессирует. Я к вам прихожу, вы берете собаку на поводок, вы дрессировщик, а я инструктор по дрессировке, то есть в тот момент я даже не кинолог, а инструктор по дрессировке. И это словоблудие, которое используется людьми, авторская методика дрессировки – ребята, Павлов все исследовал, а мы используем. И чем больше на себя званий навешивают, тем проще вытягивать из человека деньги, он думает, что занимается у великого светоча, а результат зачастую бывает смешной. Люди приходили после зоопсихолога с такой проблемой, как «она у меня бросается на собак, нам рассказывали, что мы тут неправы». Не надо искать, где вы не правы, у нас есть проблема, есть собака, есть поведение, и нам надо решить проблему. Проблема решается так –15 минут, и все, а можно было полгода ходить к зоопсихологу.

Виктория Данильченко:

Я никогда не снимаю ответственности с самого заводчика и говорю в определенной степени о себе. Животное требует твоего времени, и с животным нужно заниматься, оно не всегда у тебя есть, если говорить честно, то его, к сожалению, очень мало. В моей жизни тоже присутствовали зоопсихологии, и видя определенную проблему, например, собака выскакивает к тебе из вольера – нет, вот так нельзя, чтобы выскакивала, она должна лечь, и  только после того, когда ты скажешь собаке, что теперь ты можешь выйти, она должна выйти. Это работало на момент, когда был зоопсихолог, когда этого человека не оказывалось рядом, то все установки, которые были даны вчера, сегодня уже не работали. Ты наблюдал, как пришел фокусник, фокус-покус показал, и собака и так, и сяк, а ты приходишь, и этой собаке все равно. Я эти вещи ощущала, принимала, и я думаю, что очень много таких же людей, как я, которые пошли по пути того, что я очень многие вещи теперь знаю, а воз и ныне там. Если я ежедневно не работаю и не занимаюсь, то собака опять как с нуля, он, конечно, может лапу дать, сидеть, лежать, но это же не совсем то, о чем мы говорим.

Юрий Голубев:

Я с этим сталкиваюсь даже с собакой своей девушки, которая меня слушается лучше, чем ее. Животное живет по иерархии, тот зоопсихолог, который занимался с собакой, он не зоопсихолог, он дрессировщик. Не он должен быть дрессировщиком, а вы, и если собака подчиняется ему, значит это его собака, а не ваша, ему надо поставить эти рамки и перекинуть это на вас. И когда человек говорит: «Мне некогда, у меня не получается», – ты позанимайся, дрессировки с передержкой ничего не дадут, то есть можно много чего красиво рассказывать, пока сам не взял в руки, пока сам не отработал, пока не подчинил себе животного, и не надо такого, что не хочу унижать его достоинства – да нет у собаки достоинства, потому достоинство может быть у интеллектуально развитого существа, не обладает собака разумом и высоким интеллектом, то есть собака –  это часть меня, я должен думать, что ей делать, как ей делайте и почему. Если вы эти границы начинаете расширять, собака начинает думать: «А, можно вот так? Можно добавить. Прошло? А я еще добавлю».

Виктория Данильченко:

А разве это не разум?

Юрий Голубев:

Нет, это сопоставление, то есть собака работает через сопоставление, у нее подкрепление должно быть в момент действия. Собака четко сопоставляет – мое действие привело к такому-то результату. Раз повтор, два повтор, три повтор, я понимаю, что это действие лучше не делать, или можно делать, или нужно делать, сопоставить с голосовой командой или командой жестом. У меня постоянно спрашивают: «Юра, как вы собак на поиск наркотиков учите? Наркотиками кормите? – Конечно, а тех, кто взрывчатку, тротилом кормим».

Есть сопоставление и подкрепление. Подошел, почувствовал запах – попа упала, подкрепление – мячик вылетел, вкусняшку дали. 150 раз – запечатление, потом наработка до автоматизма, то есть собака идет, она запах почувствовала, и еще сама не поняла, а у нее задница уже опустилась. Кинолог вспотел, потому что это на службе, схватил собаку и убежал, потому что иначе печально может быть. Слишком много мы придумываем и додумываем, могу классный пример привести. Я пришел на международную выставку прямо со службы и со шпицем, то есть ствол на боку, наручники болтаются, в камуфляже, черном берете, вывожу собаку, у судей большие глаза. И люди спрашивают: «А что собака делает, наркотики ищет?» Буквально час проходит, на выставке все говорят про какого-то шпица, который нашел тонны наркотиков. Никогда в жизни он этим не занимался, то есть люди придумали, додумали, кто-то добавил, и вот такие взаимоотношения у нас происходят частенько по отношению к собакам, люди придумывают, вот и все.

Виктория Данильченко:

Я понимаю, что общего рецепта нет, но никогда не поздно собаку начать обучать или начать заниматься с собакой. Я слышала в своей жизни две темы: первая тема, что если ты собаку до года не начал обучать, то потом обучить невозможно, и другую, что пока собаке нет года, ничего с ней делать не надо.

Юрий Голубев:

Собака, которая рассматривается как предмет для чего-либо – для поиска, задержания, отбирается, потому что из алюминия вы клинок не сделаете, как ни куй, поэтому это отбор. Дальше идет развитие, мы же ребенка в институт не устраиваем в 18 лет, он сначала ходит в садик, школу, он развивается, то есть процесс обучения собаки – это процесс развития собаки, мы должны ее вести и подстраивать под себя, под свои нужды, но исходя из ее возможностей. Может быть, жестоко, но в определенный момент собака для службы должна быть отбракована, если она не способна, как бы я ее не любил, потому что от нее зависит результат, а результат – это жизнь, и я отдам ее кому-то на дачу, потому что не тянет.

Если брать человека, который просто любит собак, есть моя жизнь, в которую я ее встраиваю, потому что мне так удобно. Я ее приучаю мыть лапы, есть по команде, не подбирать вкусняшки, по команде ко мне подбегать, мне этого достаточно и мне это удобно. И как только у вас появилась собака, так и надо начинать. Но бывают отказные собаки, в моей практике раньше очень часто попадались отказные собаки, особенно агрессивные, и мы их успешно обламывали, переучивали, и они становились одними из лучших розыскных собак на соревнованиях, и на службе неплохо работали, то есть можно обучить, но просто эта собака способна, а с другой не получится. И если бы ее взяли раньше, то она была бы с еще лучшим результатом. Поэтому оптимально так – вы взяли щенка в полтора месяца и начинаете с ним работать. Тут и нужен специалист, чтобы не собаку учить, а чтобы вас обучить этому алгоритму.

Виктория Данильченко:

Чем отличается профессия кинолога от профессии дрессировщика?

Юрий Голубев:

Кинолог – это достаточно широкий спектр.

Виктория Данильченко:

Любой кинолог дрессировщик и не любой дрессировщик кинолог?

Юрий Голубев:

Любой кинолог уже дрессировщик, потому что он работает с собакой, дрессировщик – это низшая степень подготовки, то есть владелец – уже дрессировщик по факту. Дальше идет инструктор по дрессировке, тот, кто может обучать дрессировщика и дрессировать собаку. Кинолог – это уже человек, который профессионален, он знает и содержание, и условия использования, и эксплуатации собаки, слова жестокие, гражданским, может быть, неприятные, но это человек, который использует собаку для основных целей, задач, знает физиологию, питание, очень много всего. Если у меня направление по взрывчатке, я должен знать, как ее искать, даже как закладывают, это вообще другая степень, это не курсы в РКФ, когда контрольные работы написал и получил бумажку, что он специалист, а это серьезная практическая работа и долгие годы  обучения, потом опыт нарабатываешь и становишься профессиональным кинологом. Но необязательно быть кинологом, хорошего дрессировщика на самом деле достаточно. Если вам надо собаку подрессировать, то не нужен профессиональный кинолог, инструктора по дрессировке достаточно. Как у водителей, кому-то нужен профессиональный водитель на гоночном болиде, а кому-то чтобы просто умел ездить.

Виктория Данильченко:

Что Вы посоветуете, человек купил собаку, он не знает, как ее дрессировать, куда ему пойти? Есть же школы, площадки, это действенно или нет?

Юрий Голубев:

Это действенно 100 процентов, и каждый специалист индивидуален, у многих очень много гонора, а результат низкий, кто-то не умеет себя красиво разрекламировать, но достаточно хорошо работает. И сложность в совокупности: насколько повезло с собакой, насколько повезло с хозяином и насколько повезло с инструктором, то есть эти три вещи должны сойтись в одну точку, только тогда мы будем иметь действительно хороший результат. Как мой знакомый говорил, из собаки сделаем хорошую собаку, из хорошей собаки сделаем классную собаку, из классной собаки суперсобаку, тут уже как повезет.

Виктория Данильченко:

А что делать, если была собака, ходила на подготовку в школу, была послушная, и вдруг бац – собаку перемкнуло, и она перестала слушать хозяина, такое может быть?

Юрий Голубев:

Во-первых, это животное, у них тоже свои проблемы бывают, и гормональные, и физиологические, то есть бывает, собака не садится рядом и все тут. Я говорю: «На рентген своди, не нравится, как она подсаживается», – сводил, а у собаки сращение позвонков. Иногда мы просто не можем понять, а они не могут объяснить. В таких случаях я говорю, что я кинолог, а не экстрасенс.

Виктория Данильченко:

С моей точки зрения, если люди все-таки приобретают собаку…

Юрий Голубев:

Сначала нужно понять, какую собаку приобретать.

Виктория Данильченко:

В свое время у меня был йорк, который долгую жизнь прожил, и это была чудеснейшая собака, он по выражению взгляда уже понимал, имеет смысл подходить или нет, он был абсолютно нам органичен. Потом мне так понравился шпиц, и как сейчас помню, мы отдыхали в этот момент, не было нас в Москве, и я прошу свою знакому: «Они не ждут, даже резервировать нельзя, можешь поехать и купить?» Привозит этот комочек, все с ней играют, все замечательно.

Потом в один момент этот комочек начинает чуть-чуть расти, а колени у комочка как у кузнечика, в обратную сторону, и я не могу понять. Звоню заводчикам, рассказываю ситуацию, говорят: «Вы не волнуйтесь, это к полутора годам пройдет». Но это не только не прошло, и на сегодняшний момент этому комочку 6 лет, она ходит только на передних лапах, а задние волочет, и объективно можно было что-то сделать, совесть у других людей должна быть, но я сейчас даже не об этом говорю. Этот шпиц гавкает просто на все, на каком-то этапе ты просто понимаешь, что слава Богу, что она такая маленькая, потому что если бы я могла, я не знаю, что бы я с ней сделала. Она уже не просто гавкает, она орет, и как это заткнуть, по-другому и сказать не могу, я не знаю.

Юрий Голубев:

Тут ничего не сделаешь, это физиология, есть нарушение, это больное животное, проблемы физические и проблемы с психикой.

Виктория Данильченко:

Во-первых, я не прочитала про эту породу, имея йоркширского терьера, я просто-напросто поняла, какие они замечательные. С первым опытом собаки, когда мы завели овчарку, начали с ним заниматься, и так получилось, что собаке еще не исполнилось даже года, я родила ребенка. Он начал очень ревновать, я была напугана, позвонила своим товарищам кинологам, которые служили на границе, они приехали, посмотрели. Я рыдала не могу передать как, но я была напугана. Он прожил огромную жизнь, до 17 лет, я  выясняла где он, как он, он искал наркотики, и говорили, что это была не собака, а что-то фантастическое. Я с ним недолго прожила, но это была мечта иметь овчарку, потом был йорк, и я подумала, что они все такие хорошие. Если бы я прочитала про шпица раньше, то крайне вряд ли эта девочка появилась бы в моем доме.

Юрий Голубев:

Шпицы очень разные.

Виктория Данильченко:

Написано, что они бесконечно гавкающие, и это частая проблема психики.

Юрий Голубев:

Если брать разведение в породе шпиц, особенно рыжих, там подмешан чихуахуа и пекинес, изначально шпиц совершенно другой, белые шпицы, так называемые средние, изначально такие. Если гравюры посмотреть, вы увидите совершенно другую собаку, чем та, которую вы видите сегодня на проводке. Карликовость – это уродство, и уродство ведет за собой и физиологические проблемы в расположении внутренних органов, и психические: истеричность в поведении и т.д. Поэтому когда вы берете собаку, вы должны понимать для чего вы ее берете, а не так, что мне нравится лабрадор, а потом я понимаю, что у меня есть дача, и я хочу, чтобы он ее охранял. Я смотрю и думаю – дядя, ну как я тебе из седана сделаю крузака, так не получается. Надо понимать, что охотничьи породы – это тоже определенные проблемы, берут таксу, а она все разорвала, почему? Да потому что она охотник, ей хочется все рвать, она такой и должна быть. Много всяких градаций, поэтому люди иногда звонят мне и спрашивают, какую собаку лучше взять: «Для кого? – Бабушке с дедушкой. – Ну какой вам алабай, не надо такого».

Виктория Данильченко:

Резюмируя все сказанное, исходя из сегодняшней ситуации, в которой все мы оказались, с Вашей точки зрения, все-таки не имеет смысла отказываться дальше людям, которые любят собак, и ничего трагически страшного для животных не происходит, то есть как заводили собаку, так и можно заводить?

Юрий Голубев:

Все зависит от возможностей человека, который ее заводит, надо понимать, что это временной интервал и финансовый интервал, готовьтесь к тому, что определенные затраты будут. Если вы к этому готовы, то заводите, если не готовы, то лучше не надо, чтобы потом не пристраивать куда-то. Один из очень хороших вариантов, если у кого-то из знакомых есть собака, взять ее, потискаться, почаще с ней пообщаться, чтобы не было таких ситуаций, что у вас вылезла аллергия, и вы купленного щенка через две недели будете отдавать. Все эти вещи надо продумывать, это не игрушка, это живое, и с ним вам жить всю жизнь.

Виктория Данильченко:

Люди, которые вдруг начинают рассказывать о том, что надо же, взяла собаку без подшерстка, а все равно глаза красные, нос течет, и теперь я ее забираю от своих знакомых только на субботу, воскресенье, а дальше нет. Это издевательство над собакой, которая тоже не понимает, что происходит.

И я резюмирую вопрос кормов, о которых мы тоже много говорили, что нет ничего  страшного, как хотите, так и делайте, хотите, чтобы собака у вас ела кашу с мясом – ну и пусть ест. Если хотите, чтобы она ела какие-то корма, значит будет есть корма, которые есть сегодня на рынке.

Юрий Голубев:

Это от человека зависит, один человек решает проблему, а другой человек уходит от проблем.

Виктория Данильченко:

Та проблема, которая на сегодняшний момент есть, в целом легко решаема, и вряд ли люди, которые совсем не имеют финансовой возможности,  заморачиваются и берут серьезную собаку, которую нужно воспитать и кормить, потому что на все нужны деньги, нечего от этого прятаться, это наша сегодняшняя действительность. Я вам очень благодарна, что вы нашли время, чтобы к нам прийти, и очень хорошо было говорить о приятном, потому что все время в этих санкций мы говорим о чем-то плохом, а здесь мы поговорили о домашних питомцах, а это всегда очень здорово. У меня в гостях был кинолог, заводчик и дрессировщик Юрий Голубев.