Натэла Ломакина:

Добрый вечер, друзья, в эфире авторская программа «Философия улыбки» и с вами я, Ломакина Натэла. У меня в гостях великолепный эксперт, профессионал Алиби Максутов. Сегодня поговорим о теме, которая интересует всех: что такое ортопедическая стоматология, самые современные концепции в ортопедической стоматологии и как надо лечить наших пациентов. Но сначала расскажи о своих регалиях.

Алиби Максутов:

Я врач стоматолог-ортопед прежде всего, затем хирург и теоретик ортодонт, потому что изначально моя первая специализация была ортодонтия, но потом я перешел в ортопедию. Все эти знания помогают при планировании лечения.

Натэла Ломакина:

Ты еще лекции читаешь и у тебя очень много абитуриентов и докторов, которые хотят послушать, как ты работаешь. Сегодня очень большая проблема правильно выбрать план лечения. С чего должен начинать доктор?

Алиби Максутов:

Все начинается с консультации. На первичной консультации мы слушаем пациента, собираем его жалобы, анамнез, нам нужно услышать пациента, что он хочет получить, потому что в зависимости от пожеланий пациента может быть составлено несколько планов лечения.

Натэла Ломакина:

Зависит от финансовых возможностей или именно подход, потому что некоторые доктора пытаются сделать дешевый или дорогой план лечения, или приходят из других клиник уже с планом лечения, показывают и спрашивают: «Не могли бы вы сделать дешевле?» Я сразу отметаю эти варианты.

Алиби Максутов:

Если мы говорим про правильную стоматологию, правильную медицину, то мы не должны во главе угла ставить именно стоимость лечения. Мы должны прежде всего предложить то, что необходимо сделать пациенту, и только потом могут подниматься вопросы о стоимости этого лечения. Я поначалу не смотрю в карман пациенту, я смотрю на ситуацию и предлагаю максимально правильное решение.

Натэла Ломакина:

В стоматологии без гнатологии и биомеханики зубов нельзя, очень много нюансов и очень много индивидуальных случаев, поэтому каждому пациенту мы подбираем в зависимости от того, какие дисфункции у него есть, сколько отсутствует зубов в полости рта, когда последний раз он был у стоматолога или какие конструкции у него на данный момент. Иногда я вижу весь рот в пломбах, они обточены, сточены, потому что пациенту так удобно. И ни один из предыдущих докторов не посылал пациента на КТ, чтобы посмотреть, есть ли проблемы с височно-нижнечелюстным суставом, а они всегда бываю в таких случаях, что происходит при напряжении мышц, в каком положении находится нижняя челюсть, а для нас это самое главное, чтобы нижняя челюсть находилась в правильном положении. Что мы дальше делаем?

Алиби Максутов:

Когда пациент приходит к нам на первичную консультацию, в первую очередь я начинаю осмотр с пальпации ВНЧС, мышц, потому что для меня, как для ортопеда, первичным является здоровый сустав ВНЧС. Для нас стоит задача сначала поставить сустав в правильное положение, то есть поставить нижнюю челюсть в правильное положение и в этом положении уже проводить ортопедическое лечение.

Натэла Ломакина:

Как мы ставим нижнюю челюсть? Я знаю многих докторов, которые определяют на глаз завышение высоты, потерянной у пациента, потому что стираемость зубов есть, и это потом приводит к очень плачевным последствиям.

Алиби Максутов:

Для того чтобы поставить челюсть в правильную позицию, есть несколько способов. На глаз это не самый точный способ, есть методики, чисто гнатологический подход, есть нейромышечный подход, когда мы во главе угла ставим работу мышц, тонус мышц смотрим, как они реагируют на положение нижней челюсти в переднем или заднем положении. Также я смотрю на положение суставного диска, потому что самое главное – мы должны поставить суставную головку в то комфортное положение, чтобы диск находился между суставной ямкой и головкой нижней челюсти, чтобы мышцы находились в нормальном тонусе, а не в гипертонусе, и в этом положении происходит регистрация.

Как это происходит? Есть инструментальный подход, когда при помощи специального аппарата мы расслабляем жевательные мышцы, если они находятся в гипертонусе, и уже после расслабления жевательных мышц проводим эту регистрацию. Есть мануальные методы в зависимости от того, в каком положении находится сустав. Если там патология, щелчки, посторонние звуки, особенно при втором классе, когда нижняя челюсть уходит назад, это одна из самых распространенных проблем, именно ВНЧС.

Натэла Ломакина:

Пациенты должны на это обращать внимание и рассказывать об этом доктору, потому что когда собирается анамнез, мы должны знать все, начиная от того, какие препараты принимает пациент, чем питается, какой образ жизни ведет и какие ощущения у него бывают. Некоторые считают, что это не дискомфорт. Но на самом деле доктор не должен в этом случае идти на поводу у пациента, для него это сейчас не дискомфорт, а проблемы начнутся в любом случае через определенное время. Хорошо, если доктор это все понимает и доносит до пациента, но у нас при ортопедическом лечении в основном КТ не делают, посмотрели, предложили план лечения и пошли дальше. Какая ошибка последует за этим?

Алиби Максутов:

КТ не делают, а уж тем более МРТ, но хотя бы надо делать КТ суставов. Если есть проблемы с суставом, щелчки, нужно обязательно отправлять на МРТ, тем более, если вы планируете проводить такое серьезное лечение, как тотальная реабилитация. Многие пациенты могут не предъявлять жалоб, не обращать внимания на эти щелчки, некоторые пациенты могут считать, что это норма, головные боли не связывают с этим. Задача врача, специалиста, который понимает, к чему это все может привести, объяснить пациенту, что это является причиной головных болей, болей в шее, онемения кончиков пальцев рук, ночного апноэ, потому что все это взаимосвязано.

Натэла Ломакина:

Я часто вижу у пациентов и даже определяю, на какой стороне кушает постоянно, потому что половина лица расслаблена, а вторая половина лица перенапряжена. Часто вижу пациентов, у которых идет перекос плеча, одно плечо опущено. Если мы прикладываем два пальца к лопатке, и пациент нагибается, сразу видно, не убирая пальцев, какой перекос идет, и объясняешь пациенту, что проблема уже существует. Начинаем план лечения, объясняем пациенту, но он нас не слышит, он говорит: «У меня не хватает жевательных зубов, но это неважно, я хочу, чтобы я красиво улыбался». Часто ли такое у тебя было?

Алиби Максутов:

Раньше было очень часто, когда я сам толком не понимал важности каких-то моментов, это первый год после института, когда я еще не прошел курсы по гнатологии. Но мне повезло, спустя один год всего лишь моей практики я попал в хорошие руки, к хорошим учителям на курс гнатологии, это было 15 лет назад. Мое мировоззрение, мой взгляд на стоматологию полностью поменялся, и с тех я говорю: если проблема с передними зубами, смотрите на боковые зубы, и нет смысла решать проблемы передних, если там проблема не решена. Сейчас я ставлю вопрос ребром: либо мы делаем все комплексно, когда ситуация критическая, невозможно по-другому сделать, любые реставрации а-ля виниры впереди, в боковых отделах хоть трава не расти, я говорю нет, это не мой случай, я делаю либо хорошо, либо не делаю вообще, потому что принцип не навреди никто не отменял. Если вы пойдете на поводу у пациента, будете проводить какое-то ортопедическое лечение, не решив проблемы с боковыми зубами, все это может усугубиться, ваши реставрации могут ломаться, нижняя челюсть может уйти еще дальше, сустав может заблокироваться. Пациент этого не знает, это должен знать врач, который ведет этого пациента, и объяснить, что так делать нельзя.

Натэла Ломакина:

Я видела много тотальных работ, когда приходили пациенты, и суставные боли, головные боли были сумасшедшие, открывание рта ограничено, прием пищи не доставлял никакого удовольствия. Вся беда на сегодняшний день, что очень много рекламы в Инстаграме, соцсетях дешевых виниров: приходите, мы вам сделаем, у вас будет изумительная тотальная улыбка. Но никто не будет объяснять, что если мы вам сейчас это сделаем, а у вас проблемы с желательными, то ваша конструкция обязательно сломается.

Алиби Максутов:

Все повально начали делать виниры, керамические реставрации, ортопедическая стоматология сузилась до уровня виниров, и можно подумать, что вся ортопедическая стоматология это только виниры. На самом деле, виниры – только малая часть ортопедической стоматологии, и надо делать все правильно, должна быть подготовка. Не должно быть такого, что пациент пришел, мы увидели и сразу же все зубы начали обтачивать под виниры, не понимая, к чему это может привести. Когда пациенты приходят и просят сделать красивую улыбку, я их понимаю, но врач по умолчанию должен закладывать в лечение функцию.

Пациент, как правило, не говорит: «Доктор, я пришел за классной функцией, хочу классно пережевывать еду». Пациенты, молодые девушки приходят и говорят: «Доктор, я хочу красивую улыбку». Я говорю: «Ок, я сделаю вам красивую улыбку». Но я-то понимаю, что я еще должен сделать правильное жевание, то есть это должно быть по умолчанию. Но многие идут навстречу пациентам, не понимая, что будет дальше с функцией.

Натэла Ломакина:

Это большая проблема, и очень обидно за тех докторов, которые соглашаются на эти услуги, потому что потом не в адрес этого доктора будет укор, а в адрес всех стоматологов.

Алиби Максутов:

Я часто встречаюсь с такой ситуацией, когда мы занимаемся переделкой чужих работ, когда пациент утратил доверие к стоматологам, и нам приходится это доверие возвращать. Переделывать после кого-то всегда сложнее, нежели брать первичного пациента. Но, с другой стороны, когда пациент видит результат работы, он более благодарный, когда он говорит, что наконец-то начал верить докторам, что у нас есть такие доктора, которым можно довериться.

Натэла Ломакина:

Много проблем именно в постпостановочных болях, все болит, чувствительность, реакция на холодное и горячее, пациент не может ни есть, ни говорить, зимой не может выходить на улицу. И это с самого начала ошибка доктора, потому что он не произвел правильную адгезию, обточка имеет значение, чем ты работаешь, каким наконечником, это уже должен знать каждый. Что с адгезией в этом случае должно быть?

Алиби Максутов:

Чувствительность после фиксации виниров встречается достаточно часто, и многие пациенты, которые пришли по рекомендациям, услышали, что подруга моя сделала где-то виниры, у нее зубы болели после фиксации, что будет с моими зубами после фиксации виниров.

Натэла Ломакина:

У моей пациентки после двух месяцев боли не прекращались.

Алиби Максутов:

Тут проблема изначально в препарировании зубов, потому что если мы говорим о винирах, есть такое правило: нет эмали – нет виниров. Фиксация виниров должна производиться на эмали. Это означает, что мы должны малоинвазивно препарировать зуб, то есть мы должны снять тонкий слой эмали сверху, глубокие слои эмали мы должны сохранить максимально, насколько это возможно. Иногда приходят пациенты, и у них уже мало эмали, так что работа в пределах эмали, это первый момент.

Второй момент – это точность прилегания реставрации по границам препарирования. Третий момент – это адгезия, как она была произведена, насколько доктор владеет современными методами адгезивной фиксации. Сейчас часто производители адгезивных систем упрощают фиксацию, работу стоматолога, говорят: зачем вам три баночки, вот у нас есть одна волшебная баночка, три в одном. Но золотым стандартом на сегодняшний день, несмотря на то, что прошли уже десятилетия, является адгезия четвертого поколения, когда отдельно праймер, адгезив, протравка. Считается, что она обеспечивает максимальный герметизм, лучшую фиксацию, запечатывание вскрытых канальцев, и, соответственно, снижение чувствительности после фиксации.

Но еще такой момент для молодых докторов, лайфхак, совет – не пересушивайте зубы, зубы не любят, когда пересушили, а потом зафиксировали, потому что за мою практику было несколько случаев чувствительности, как правило, это случалось после того, когда зуб был пересушен.

Натэла Ломакина:

Это практика, без наблюдения ни один доктор не обходится.

Алиби Максутов:

Порой проходят годы, для того чтобы понять, что ты сделал не так, потому что на сегодняшний день вроде бы все хорошо, прошло два-три года, и ты увидел отдаленные результаты, и тогда ты можешь делать выводы, правильно ли ты все сделал. Благодаря тому, что я уже столько лет занимаюсь винирами, огромный опыт накопился, и сейчас чувствительность крайне-крайне редко встречается в моей практике.

Натэла Ломакина:

Я еще встречаю пациентов, которые не согласны на временные конструкции, а без них правильное лечение никак невозможно, потому что они считают, что это дополнительная вещь в расходах, она не нужна.

Алиби Максутов:

То есть они хотят ходить с обточенными зубами без временных коронок?

Натэла Ломакина:

Да. Протокол – раскрыли имплант, поставили формирователь, потом делаем временную коронку, чтобы создать ложе для постоянных, и уже потом делаем постоянные. На временных коронках мы можем отрегулировать все, а здесь идет категорическое нет. Но мы в любом случае, когда начинаем работу с пациентами, сначала объясняем, что мы должны делать, в чем проблема, и сразу же подключаем работу техника, потому что он нам должен смоделировать.

Алиби Максутов:

По поводу временных реставраций, это обязательно, особенно когда сточенные зубы, чувствительность будет высокая. Что касается имплантатов, мы рекомендуем делать временную реставрацию, для того чтобы сформировать контур прорезывания, десневые сосочки, тогда мы получаем более прогнозируемый результат. У всех по-разному, мы по умолчанию все это включаем в план лечения, и другого варианта быть не может. За результат же отвечает врач прежде всего, и для того чтобы врач был уверен в конечном результате, он должен так спланировать свою работу, возможность финансовой стороны, объяснить пациенту, что это необходимо именно для того, чтобы достичь максимальный результат. Мы с десной работаем, междесневые контакты отрабатываем, это своеобразный тест-драйв.

Натэла Ломакина:

А если мы завышаем высоту, то пациент ходит с ортотиком.

Алиби Максутов:

Рассмотрим клинический случай. Данный пациент обратился к нам для эстетики: стоят прямые композитные реставрации, определенное время прошло, они потеряли свой вид, можно ли поменять на другие композитные реставрации. У него глубокий прикус, то есть нижних зубов не видно вообще, такое ощущение, что они отсутствуют, верхние зубы лежат на нижней десне. Он был категорически настроен на композитную реставрацию, и когда я ему говорил, что ему нужны керамические реставрации, виниры и коронки, он очень настороженно воспринял информацию и пропал на несколько месяцев. Потом он вернулся, и мы его убедили в том, что ему все-таки нужно проводить тотальную реабилитацию с использованием непрямых керамических реставраций.

Мы поднимали высоту прикуса, для того чтобы обнажить нижние зубы, я поднял на целый сантиметр, что очень много, причем я поднял это не просто постепенно, а за один визит, сделал ему специальную капу на нижнюю челюсть, провели своеобразный тест-драйв, насколько комфортна ему эта высота. Прошло три месяца, он адаптировался к этой высоте, ему комфортно, и более того, он говорил, что когда снимает капу, ему уже некомфортно, не хочется с этой капой расставаться. Мы поняли, что с этой высотой он может прекрасно жить, и на этой высоте можем проводить протезирование. Финальный результат прекрасный, учитывая то, что мы работали с капой, плюс протезирование, примерно шесть месяцев всего лишь потратили, до этого у него еще имплантаты приживались, но моя работа заключалась в том, чтобы восстановить высоту прикуса и поменять все эти композитные реставрации на керамический. При этом ни один зуб не был депульпирован, сохранили витальность всех зубов. Прошло полтора года, он недавно был на контрольном осмотре, все прекрасно.

Что поменялось, кроме улыбки? Поменялось лицо, у него увеличилась высота нижней трети лица, он мужчина видный, спортивный, но при этом раньше нижняя треть лица была сильно занижена, старческое лицо. И когда мы подняли высоту прикуса на сантиметр, он помолодел, настолько уверенно он начал себя чувствовать, настолько благодарный. И когда такая ответная реакция пациента видна, идет обратный фидбэк, нам тоже приятно, мы понимаем, что не зря делаем свою работу.

Натэла Ломакина:

Самое главное – никуда не спешить, и когда пациент уже в полном контакте с тобой, работа получается очень успешной, результаты налицо, это для доктора вдвойне большее счастье, чем для пациента, и хочется больше и больше людям доставлять удовольствие.

Бывают пациенты, у которых полностью отсутствуют зубы, и приходят молодые люди со съемными протезами. Мало того, что убыль костной ткани, объясняешь, что нет иннервации, нет кровоснабжения, косточка уходит. Это если есть протез, у некоторых практически отсутствуют зубы, там идут провалы, и основной вопрос – это финансы. Но говоришь: «Если у вас нет возможности поставить импланты, давайте сделаем съемный протез, давайте туда добавим косточку, пройдет определенное время, и у вас появится шанс поставить туда имплант. Но если вы будете так ходить, то процесс начнет цеплять соседние зубы, вы потеряете и другие зубы, нагрузка идет очень сильная на фронт, перегруз пародонта, и убыль ткани будет на всех зубах». В этом случае, если нет финансовой возможности, у тебя идут курсы, можно пригласить пациента и сделать показательный зуб или помочь в этом случае?

Алиби Максутов:

Скажу честно, я особо не специализируюсь на съемном протезировании, я в основном занимаюсь несъемным протезированием на зубах и на имплантатах. Но что касаемо таких случаев, есть же методики «все на 4», это считается альтернативой, когда мы раньше ставили на челюсть 6, 8, 10 имплантатах, для того чтобы сделать максимально анатомически правильную, эстетически красивую работу на имплантатах. Но вариант «все на 4» был специально придуман, для того чтобы уменьшить количество имплантатов, но при этом сделать несъемную конструкцию, даже в тех случаях, когда достаточно серьезная атрофия, можно обойтись всего 4 имплантатами на нижней и на верхней челюстях и сделать 2 несъемных протеза, это относительно недорого. На сегодняшний день это золотая середина, если мы говорим про бюджет и про качество жизни, это выход.

Натэла Ломакина:

Самое главное, чтобы пациент смог жевать, это основная функция, которая должна быть достигнута врачом-ортопедом, но подготовительная работа тоже в этом случае огромная, ведь когда полностью отсутствуют зубы, мы практически создаем новый прикус пациенту.

Алиби Максутов:

Здесь ничего не меняется. Изготовление двух съемных протезов – это, считайте, вы проводите тотальное протезировании, неважно, на зубах, или имплантатах, или на съемных протезах, все равно нужно находить правильное положение нижней челюсти, регистрировать его и в этом положении проводить протезирование.

Натэла Ломакина:

Это не означает, что пришел пациент, нет зубов, сразу сказали: «Садитесь, мы вам поставим 4 импланта и сразу сделаем несъемное протезирование».

Алиби Максутов:

Всегда происходит планирование, вся ортопедическая работа начинается с планирования. Мы делаем компьютерную томограмму, прицельные снимки, все необходимое, для того чтобы поставить правильный диагноз и составить план лечения, поэтапно все это расписать, дать примерные сроки, сколько для этого потребуется времени.

Натэла Ломакина:

Даже иногда дать пациенту походить со съемными протезами.

Алиби Максутов:

Съемные протезы – это классные протезы. Есть пациенты, которые прекрасно жуют на этих протезах, они уже адаптировались к ним и не хотят ничего менять. Они приходят и говорят: «Сделайте мне просто новые съемные протезы, потому что на старых уже стерлись зубы».

Натэла Ломакина:

Некоторые приходят и говорят, что у них съемный протез валяется где-то, потому что неудобно было носить, и никто из них не понимает, что если неудобно, то нужно прийти к доктору на коррекцию, он сделает перебазировку, и нужно приходить не один раз, а два, три раза, пока не наступит полный комфорт.

Алиби Максутов:

Новый протез – это как новая обувь. Если где-то натирает, нужно что-то с этой обувью сделать, подкорректировать либо растянуть, то же самое с протезом.

Натэла Ломакина:

Если у кого-то нет возможности, то это выход. Самое главное – не потерять жевательную функцию, потому что передние зубы не предназначены для еды.

Алиби Максутов:

Они стираются быстрее либо расшатываются, идет компрессия в суставе, смещение нижней челюсти дистально, нарушается дыхание, западает язык, много проблем из-за этого, то есть не только эстетика нарушена. Доктор, который понимает это, может спокойно пациенту объяснить. Пациенты у нас все умные, образованные, взрослые, к нам же не приходят пятилетние дети, мы работаем со взрослыми, и все они адекватные и прекрасно понимают, нужно просто логически объяснить. Если доктор сам не понимает, есть пробелы, то он не сможет донести это пациенту.

Натэла Ломакина:

Сегодня появилось очень много инструментов безошибочно составлять план лечения. У нас есть внутриротовой сканер, слепки снимают мало докторов, потому что с этим сканером удобнее работать, мы снимаем и понимаем, какую работу делаем. Есть виртуальный артикулятор, но если нет виртуального, то работаем с обычным. Есть программа, где КТ накладывается на улыбку и создается план лечения. Что еще у нас нового, о чем еще не знают пациенты?

Алиби Максутов:

Для меня может казаться не новым, какие-то рядовые инструменты используются, методы, а пациент: «Вау, ничего себе». И мне бывает порой сложно сказать, что это у нас новое. Тот же сканер появился 10-15 лет назад, это уже не новое, другой вопрос, что поколение сканеров меняется, они становятся более четкими, быстрыми, точными.

Цифровой дизайн улыбки. Перед тем, как проводить протезирование, изготовление тех же самых виниров, я сначала делаю цифровой дизайн, проводим фотосессию, делаем ротовые, портретные фотографии, в специальной программе я моделирую новую форму зубов, которые я хотел бы видеть у этого пациента, и техник в 3D-программе восстанавливает новую улыбку, ориентируясь на этот дизайн.

Натэла Ломакина:

При этом каждому типу лица подбираем определенную форму зубов. Иногда мы просим пациента принести старые фотографии, чтобы понять, какая улыбка была, и предложить. Наш знаменитый техник Нассер всегда говорил, что он даже зубы подбирает под цвет лица, под цвет белков глаз, и дизайн улыбки, который он создавал за 20 минут, мы создаем за определенное время, пациенту переносится эта улыбка временной конструкцией, и мы видим сразу, какое счастье наступает у пациентов. И когда такой правильный подход, ты нашел правильную точку, где от всей души пациент начинает улыбаться со слезами на глазах, потому что он давно добивался этого, это самое большое достижение. С временной конструкцией постоянная работа будет идеальной, потому что на временной конструкции можно исправить все. Очень много случаев, когда сделали уже постоянную работу, и вдруг пациент говорит: «А мне этот цвет не нравится».

Алиби Максутов:

Цвет может не нравиться, форма зубов может не понравиться. Буквально лет 10 назад как мы работали? Приходил пациент, мы планировали улыбку. Мы даже не делали воскового прототипа, дизайна, мы отдавали слепки технику, техник сам моделировал, не видя пациента, держа в руках только 2 гипсовые модели, так, как ему хотелось, и все ортопеды зависели от этого техника, насколько он рукастый, творческий художник. Конечно, не все техники выдавали такие красивые работы, и мы постоянно это правили, отправляли заново в лабораторию, было постоянное перемещение гипсовых моделей из лаборатории в клинику и обратно. Пациент постоянно приходил на осмотры, примерки, то есть много времени тратили. Сейчас благодаря тому, что я делаю цифровой дизайн улыбки, мы практическим с первого раза, редко когда небольшие коррекции проводим, попадаем в форму, технику не нужно придумывать. Здесь на первый план идет работа врача, который видит пациента, общается с этим пациентом, понимает, какой характер у этого пациента, насколько он яркий либо скромный, и ему не нужно блич 1 ставить, что-то попроще, мы совместно принимаем решение о выборе цвета. И ту форму, которую я предлагаю, я тоже беру определенную ответственность на себя.

Натэла Ломакина:

Если это мужчина, он согласен, потом он приходит домой, и жена говорит: «А мне это не нравится».

Алиби Максутов:

Для этого мы и проводим примерку прототипа, мокап. У меня был пациент, который приходит со своей супругой, он говорит: «Я в этом особо не разбираюсь, супруга меня привела». Мы применяем мокап, она смотрит, классно, идем дальше. Мы сейчас примеряем постоянную работу, он тоже приходится с супругой, и он посмотрел, и она посмотрела.

Натэла Ломакина:

У тебя есть клинический случай с обратным прикусом, давай про него расскажем.

Алиби Максутов:

Третий класс, обратный прикус, когда нижняя челюсть выходит вперед. Второй момент – у нее отсутствовал 23-й зуб, клык сверху слева, зуб был удален в 13-14 лет, когда он прорезался вестибулярно, а это наша коллега, она обратилась к доктору и попросила это зуб удалить, потому что он торчал. И за счет этого сместилась челюсть, произошло недоразвитие верхней челюсти, много проблем.

Сначала мы проводили ортодонтическое лечение, но ортодонтическое лечение в таких случаях не всегда приводит к идеальному первому классу, то есть промежуточное состояние. Но благодаря тому, что я умею работать с суставами, с мышцами, я нашел центральное соотношение, комфортное для пациента, приподнял высоту прикуса, и за счет этого мы смогли красиво обыграть. И даже с левой стороны, где отсутствует 23-й зуб, сейчас визуально непонятно, что его нет. На самом деле это четверка, я визуально благодаря специальной методике препарирования и работе с десной выровнял зениты, сделал симметрию с правым клыком, потому что для меня важна не только симметрия режущего края, но и симметрия шеек зубов, особенно если это пациентка с десневой улыбкой.

Натэла Ломакина:

В любом случае это очень кропотливая работа, она делается не один день и не два, иногда это может быть больше года. Каждый пациент, если он хочет достичь результата, должен быть к этому готов. Когда вы приходите к доктору, подготовьтесь к тому, чтобы вы сами сказали, что вы хотите. Если вам доктор будет говорить, что нужно сделать это, это, это, значит доктор уже правильно видит вашу проблему в полости рта. Если ваше лечение будет растянуто на годы, может быть совместно и с хирургом-имплантологом, и с ортодонтом, и с терапевтом, то есть каждый доктор принимает участие, в итоге красоту завершает такой доктор, как ты. Поэтому если есть какие-то вопросы и недопонимания, лучше лишний раз спросить у доктора, лишний раз прийти на консультацию, сделать дополнительные анализы и найти компромисс. Самое главное – должны быть жевательные зубы, без них никуда, а потом уже красота и эстетика. И все, что связанно с проблемами в организме, без правильного прикуса, без такой науки, как гнатология и биомеханика ни один ортопед не может двигаться вперед, это страховка любого доктора.

Алиби Максутов:

Не только ортопед, любой терапевт, ортодонт, пародонтолог, то есть любой специалист, который занимается прикусом, должен в этом что-то понимать, базовые знания должны быть.

Натэла Ломакина:

А если их у вас нет, есть прекрасный лектор, к которому можно обратиться. Спасибо огромное нашему великолепному эксперту доктору Алибу. Улыбайтесь, любите друг друга, чтобы у вас улыбка всегда исходила из глубины души и выражало ваше счастье, а в глазах всегда была радость. Будьте любимы и счастливы, я вам желаю самого наилучшего и до новых встреч.