Антонина Цицулина:
Добрый день, коллеги! В эфире программа «Да - Игра!», которая проходит при поддержке Ассоциации предприятий индустрии детских товаров, и я, Антонина Цицулина руковожу этой замечтательной организацией. Сегодня у меня очень важный, долгожданный гость. Зовут его Александр Кологреев, он руководит и развивает такую замечательную производственную компанию, которая находится в далёком, не снежном ещё, далёком близком...
Александр Кологреев:
Уже снежном.
Антонина Цицулина:
Уже снежном городе Архангельске, «СКВ-Компани», и занимается она производством детской мебели. Здравствуйте, Александр.
Александр Кологреев:
Здравствуйте!
Антонина Цицулина:
Ну что, будем говорить сегодня о нашей профессиональной деятельности, о детской мебели. Но вначале немного о тебе. Знаю тебя очень много лет, но такой вопрос, я его задаю абсолютно всем. Какая же была любимая игрушка у маленького Александра, во что он любил играть?
Александр Кологреев:
Сейчас конечно уже сложно вспомнить, что конкретно было. Но хорошие воспоминания из детства, когда мы с моим старшим братом строили из кубиков такую крепость, наполняли её солдатиками, которые алюминиевые, пластмассовые, всякие разные, целая армия, потом их ломали, эти крепости. Это самые такие ранние детские игры были.
Антонина Цицулина:
Ранние вряд ли солдатики детские, но тем не менее.
Александр Кологреев:
Такие воспоминания. Потом, может быть, что в детстве были конструктор металлические которые на винтиках собирались, потом они перешли в такие более интересные электронные кубики, из них складывали разные схемы. То есть что-то такое.
Антонина Цицулина:
Конструировали. Сейчас, когда ставки расставляешь в новом цехе, напоминает немного.
Александр Кологреев:
Да.
Антонина Цицулина:
Сын во что любит играть, продолжает увлечение папы?
Александр Кологреев:
Сын, ему уже три с небольшим года, он уже вовсю.
Антонина Цицулина:
Взрослый уже совсем.
Александр Кологреев:
Да, он уже вовсю то же самое, и строит, конструирует, особенно железная дорога, любые машинки, любая техника.
Антонина Цицулина:
Наша история.
Александр Кологреев:
Да, это очень интересно для него.
Антонина Цицулина:
Конечно, целая коллекция. Гараж есть. Давай вернёмся и поговорим о компании. У компании в этом году юбилей, 20 лет. Когда?
Александр Кологреев:
15 декабря 99-го года компания образовалась, через чуть меньше два месяца.
Антонина Цицулина:
Расскажи, как произошла такая история, почему детская компания.
Александр Кологреев:
Там была, может быть, история не совсем детская, мы занимались деревообработкой, как и все в своё время начинали, делали вагонку, какие-то изделия из древесины. И один из предпринимателей, который был наш знакомый, попросил сделать элементы детской кроватки, которые он продавал в Москве, компания оптовая. Вот он их заказывал, заказывал, в какой-то момент он их заказал, но не выкупил, и у нас осталось огромное количество этих элементов. И всё, с этим бизнесом он завязал. У нас вариантов просто не было, мы собрали из того, что было кроватки, предложили их в компанию московскую одну, чтобы просто...
Антонина Цицулина:
Вы помните своего первого покупателя?
Александр Кологреев:
Это «Стрелец», была компания «Стрелец».
Антонина Цицулина:
Сейчас она на рынке?
Александр Кологреев:
Не знаю. В тот момент мы просто от них избавились. Но этому покупателю стало интересно, он сказал: а может ещё сделать, можете ещё сделать. В конечном итоге мы уже с того момента и по настоящее время только делаем мебель, всем остальным уже не занимаемся.
Антонина Цицулина:
Только детскую мебель.
Александр Кологреев:
Да. Сейчас мы пытаемся диверсифицироваться, потому что рынок просит, но всё равно детская мебель, это основное направление, на чем мы специализируемся.
Антонина Цицулина:
Ты сказал, рынок просит, а что просит рынок?
Александр Кологреев:
Просто сейчас ситуация демографическая в стране меняется, рождаемость последнее время сильно падает, соответственно, на рынке сжатие происходит. То есть потенциальных покупателей меньше становится, они не успевают родиться. А производители особо никуда не уходят, как они были на рынке, так есть, поэтому конкуренция...
Антонина Цицулина:
Ну, не скажи, не уходят, я бы тут поспорила. К сожалению, уходят, но конкуренция возрастает.
Александр Кологреев:
Да, конкуренция возрастает, но с другой стороны, те дети, которые родились 3 и больше лет назад, 5 лет, когда было очень хорошо всё с рождаемостью, они сейчас подросли, им требуется мебель более старшего возраста, поэтому рынок, немножко перекос туда.
Антонина Цицулина:
Мебель растёт вместе с ребёнком, ты хочешь сказать.
Александр Кологреев:
Практически, да. Спрос на подростковую мебель сейчас резко вырастает. С учётом моды, кроватей домиков и всего остального этот немножко сегмент стал более активный для нас. И экспорт, соответственно. Раз в России доля рынка сжимается, мы пытаемся её заместить другими странами, другими территориями, и поэтому всевозможными усилиями делаем так, чтобы этот спад рождаемости на нас не сильно отражался.
Антонина Цицулина:
Сейчас у вас уже большая фабрика, я помню, ты мне присылал такие замечательные фотографии, с учётом разницы во времени они приходили мне вовремя. Я засыпая, смотрела, и было так вдохновляюще. Сколько там сейчас у нас?
Александр Кологреев:
Последний участок, который мы ввели в эксплуатацию, он активно работает, на 12.000 м². Мы приросли на этот, я думаю, что тут, может быть, площади не так важны.
Антонина Цицулина:
Сейчас производительность оборудования, станков.
Александр Кологреев:
Сейчас усилия мы делаем на то, чтобы эта автоматизация, производительность труда, чтобы структуру затрат в себестоимости максимально минимизировать. Потому что сейчас с учётом общей ситуации в стране, и падение рождаемости, и доходы населения.
Антонина Цицулина:
Что же ты про эту рождаемость.
Александр Кологреев:
Потому что она важна для нас, мы всё равно реагируем, смотрим статистику, анализируем её. Пытаемся сделать так, чтобы наша мебель была доступная, но при этом, чтобы она была достойная, качественная в том сегменте, в котором мы находимся, это средний, ниже среднего, допустим.
Антонина Цицулина:
Основной продукт кроватка?
Александр Кологреев:
Да. Кроватка из массива, потому что, во-первых, это классический вариант кроватки. У нас ещё кровати ЛДСП, круглые кровати, которые сейчас входят в моду, кровати смешанные, массив плюс ДСП, МДФ может быть. В любом случае, кровати из массива - это то, что мы умеем делать хорошо, интересные по цене варианты. Классика, она достаточно устойчивая, хоть новые какие-то веяния происходят в моде или еще в чем-то, но классическая модель, она продаётся.
Антонина Цицулина:
Классическая модель продаётся. Насколько я знаю, вы ещё используете такое, если говорить по технологии, то, что вы диверсифицируете, растете, то что вы выходите на смежные рынки, вы ещё развиваете сырьевое направление или больше сказать комплектующие какие-то. Расскажешь об этом?
Александр Кологреев:
Я в двух словах, может быть, просто остановлюсь на том, что мы пытаемся из дерева, из массива, это же всё-таки живой организм, постараться извлечь максимально с пользой то, что можно использовать в кроватях, это те элементы, которые определённой длины, определённого сечения, они ценятся в мебели. А то, что, допустим, до последнего времени мы просто сжигали или утилизировали каким-то образом, мы сейчас это превращаем в элементы, допустимы, для детских игрушек. У нас большой контракт с компанией из Китая, по их спецификациям мы делаем заготовки, из которых они дальше перерабатывают что-то. Сейчас по аналогичной схеме мы поставляем в Европу вот эти элементы, мебельные заготовки, которые...
Антонина Цицулина:
В основном русская берёза.
Александр Кологреев:
Да, это берёза, она востребована сейчас, с учётом нашего курса рубля спрос хороший этот элемент. Мы пытаемся из дерева сделать максимальный выход, что-то для кроватей, что-то для других элементов. В конечном итоге, чтобы это всё сложить, было приятно потребителю и по цене, и для нас для максимальной прибыли.
Антонина Цицулина:
Наши производители игрушек не обращаются, не знают, наверное.
Александр Кологреев:
Может быть не знают, но для нас.
Антонина Цицулина:
Выгоднее.
Александр Кологреев:
Да, для нас просто..
Антонина Цицулина:
Экспортные поставки.
Александр Кологреев:
Да, потому что это достаточно большие объёмы одинакового сечения. Для производства это нам удобнее. Время покажет, может быть.
Антонина Цицулина:
Может начнёшь игрушки делать.
Александр Кологреев:
Немножко не наше.
Антонина Цицулина:
Я вообще считаю, что у кроватки должны быть игровые элементы, играть надо прямо сразу. Кроватка-игра, представляешь.
Александр Кологреев:
Сейчас у нас есть идеи, может быть, не время их озвучивать сейчас.
Антонина Цицулина:
Да, давай сначала реализуешь, картинку покажешь, запатентуем, а потом расскажем.
Александр Кологреев:
Запатентуем, а потом расскажем.
Антонина Цицулина:
Давай по говорим о качестве.
Александр Кологреев:
Давайте.
Антонина Цицулина:
Ты возглавляешь сейчас комитет по мебели в ассоциации, благодаря твоей активной деятельности сейчас у нас пришли такие интересные игроки и в премиальном сегменте, и в массовом. Пошла вот эта профессиональная дискуссия, и она начинается и заканчивается стандартизацией, сертификацией, требованиями, выбором. Коротко расскажу нашим слушателям недавно у нас была такая бурная беседа, переходящая порой в крик, когда мы обсуждали требования к той мебели, которая у нас покупается государством в ясли, в детские сады, эти двухэтажные, трёхэтажные выкатные кровати и всё, что с этим связано со стандартами. Я бы хотела, чтобы вначале ты рассказал или мы с тобой поговорили, это о том, где заканчивается личный выбор или личная ответственность и начинается ничего кроме бизнеса.. Ты тогда сказал какую-то фразу, и мы не успели с тобой об этом поговорить. Давай сейчас поговорим. Ты тогда сказал, что когда мы проанализировали все стандарты, или отсутствие стандартов, или каких-то понятных, внятных требований однозначных, вы приняли решение в этот сегмент не идти. Расскажи, и в целом давай поговорим, что тебе кажется наиболее сложным, важным и актуальным сегодня.
Александр Кологреев:
Да, я начну с того, что нашу деятельность регламентирует наш регламент безопасности мебельной промышленности ТР ТС 025, который так и называется «О безопасности мебельной продукции». Поэтому это слово «безопасность», оно стоит во главе всего. В прошлый раз разговор был о том, что, к примеру, по веяние времени два или три года назад, когда в детских садах не хватало места, пытались увеличивать группы, наполнить, чтобы напряжённость в стране снизилась.
Антонина Цицулина:
Сокращать количество метров на одного ребёнка для того, чтобы увеличить количество детей в группе. Без увеличения количества воспитателей.
Александр Кологреев:
И в тот момент появляются двух-, трехъярусные кровати в детских садиках. И когда, допустим, на сегодняшний момент к нам обращаются заказчики, говорят: нам нужна такая мебель. Мы говорим: мы такую сделать не сможем. Одноярусные стандартные кровати, которые комплектовались всё время в детский сад, да. А двух-, трёхъярусные нет.
Антонина Цицулина:
Поясни.
Александр Кологреев:
Почему, потому что требования, которые к этой кровати должны быть, они нигде не описаны. Нет испытаний. Допустим, что касается обычных классических кроватей, которые для малышей или для подростков, есть специальные нормы.
Антонина Цицулина:
Написанные кровью.
Александр Кологреев:
Да, методы испытаний, функциональные размеры, всё описано, расстояние от пола, расстояние между палочками, расстояние до высоты бортиков. То есть производитель понимает, что ему нужно сделать, он понимает, что если он это всё сделает, он с большой долей вероятности уверен, что продукт будет безопасный и качественный. По двухъярусным кроватям, во-первых, сложная квалификация наша не определяет, что двухъярусная кровать может быть детской. Потому что детская мебель, в терминах и определениях специальный ГОСТ есть, там описано, двухъярусной кровати там нет. Если применить обычные методы испытании к обычной кровати двухъярусной, то там...
Антонина Цицулина:
Обманули сами себя и сами понимаем, кого.
Александр Кологреев:
Да. Про трёхъярусные там вообще вопросов нет. Мы понимаем, что дети с 3 лет которые идут в детский садик.
Антонина Цицулина:
Уже с полутора.
Александр Кологреев:
И которых более 20 человек в группе.
Антонина Цицулина:
Более 30.
Александр Кологреев:
И одна или с помощником воспитатель, которая может просто физически не успеть углядеть за каждым ребёнком или успеет за одним, в этот же момент а двое других могут делать всё, что угодно. Это повышенный травматизм, когда, может быть, ребёнок скатится, слезет, упадёт с верхнего яруса.
Антонина Цицулина:
Знаешь, я тут остановиться немножко хотела. Я занимаю такую, мне кажется, об этом надо говорить, занимаю достаточно прагматичную позицию. Если, например, в системе образования сегодня, неважно, в семье ли, требуется, чтобы кроватка была круглая, квадратная, парила в воздухе, крепилась к дереву, приставлялась к маминой, папиной кровати, трансформировалась, то производитель должен это обеспечить. Она всегда должна быть однозначно безопасна. Будет ли она двухъярусной, трехъярусной, я не знаю, 12-ярусная. Потому что стандарты и профессионалы в области стандартизации, и технологи, они понимают, это определённая задача, задача для проектировщиков, для эргономистов, ещё много-много специалистов, которыйе с этим. И мы конечно понимаем, что трёхъярусная кровать может быть безопасной при соблюдении каких-то услови. Как так получилось, что сегодня мы понимаем, массово оснащаются и показывают по телевидению в очень многих новостных передачах, комплектуются, как твоя гипотеза, понятно, что ты не директор сада, не закупаешь. Это же незаконно, сейчас трёхъярусные кровати - это незаконный оборот на рынке. Их нет. Их нет по определению ни в регламенте, на них нет стандартов, их не проверяют на безопасность. И тот производитель, который их делает, он это понимает.
Александр Кологреев:
Да, я думаю, что здесь два варианта. Или жадность, то есть не хочется отпускать клиента, который сделал заказ. С другой стороны, производить или всё равно должен понимать, что он ответственный за то, что он производит. И не дай бог, что-то произойдёт, с большой долей вероятности придётся отвечать за то, что он, зная заранее, что эта мебель будет в детский садик поставляться, её такую сделал не в соответствии всяким регламентам. Понятно, что пока, если ничего такого серьёзного, крайнего не делают воспитателям за то, что он не углядел, недосмотрел.
Антонина Цицулина:
Но мы же с тобой знаем, читаем и видим публикации, и крайние уже есть, и трагические случаи уже есть и очень много.
Александр Кологреев:
Иногда производитель, пытаясь себя как-то защитить, может быть, делает попытку сертифицировать эту мебель, вставляя её в пул...
Антонина Цицулина:
Ещё раз подожди, давай остановимся, давай будем абсолютно честными. У нас с тобой B2B передача, мы с тобой профессионалы, слушают нас профессионалы, спасибо, коллеги. Но мы понимаем, что нет детской мебели, которая не сертифицирована. То есть у нас вся детская мебель, особенно которая по госзакупкам, она обязана и она поставляется по госзакупкам с сертификатами. Мы с тобой сейчас поговорили о том внутреннем выборе, на этой встрече ты когда сказал, что мы приняли решение не делать. А другой, не хочу давать какую-то оценку, производитель сказал, что они делают и делают её много, более того, она включена в сертификат. И вот тут начался этот знаменитый крик, когда директор сертификационного центра говорил: нет, мы не ставили свою печать и не подтверждали, мы не выдавали сертификат на трёхэтажные выкатные кровати. Производитель говорил: да как же так, они включены в протокол испытаний, и они у меня с сертификатами, я это докажу. Но мы же понимаем, что не докажет ни одна, ни вторая сторона.
Александр Кологреев:
Да, закончится тем, что Росаккредитация в конечном итоге, может и Роспотребнадзор. Росаккредитация накажет лабораторию, Роспотребнадзор отзовёт сертификат у производителя. В любом случае, производитель, он всё равно должен понимать.
Антонина Цицулина:
Это не выход для промышленности и это не выход для системы образования. Здесь необходимо запускать серьёзную работу, делать эти кровати безопасными со всеми стандартами. Или же в результате этой работы выяснится, и мы сможем обосновать, что ни в коей мере для коллективного применения, для такого количества персонала эти кроватки применять нельзя. Иначе тех воспитателей, которые сейчас на третьем этаже, на втором простынями привязывают детей, чтобы они не упали во время сна, либо спросонок, когда соскочат с кроватки, думая, что они дома, в домашней кроватке. Это конечно чревато.
Александр Кологреев:
Да, но тут ещё другой момент, когда вот эти трёхэтажные кровати, они же трансформируемые, выкатные, которые собираются после сна в такой в короб. Здесь ещё детский садик, это же дети, надо понимать, что у кого-то может быть какое-то недержание, ещё что-то, матрасы надо, чтобы они проветривались, чтобы это всё было с точки зрения...
Антонина Цицулина:
Гигиенично.
Александр Кологреев:
Гигиенично. Этот аспект, он тоже, не будут ради экономии, кровати собрали все в одно место, а потом все матрасы раскидали по всей группе, чтобы сохнуть. То есть эти моменты тоже надо учитывать.
Антонина Цицулина:
Знаешь, я думаю, что может быть, нам поговорить, как раз собрать по итогам заседания технического комитета, который мы 25 октября собираем по большой такой повестке, а потом собрать наш комитет, собрать представителей институтов и провести какой-то мониторинг, исследование. Потому что, я думаю, здесь все заинтересованы. Здесь заинтересованы родители, в первую очередь, чтобы обеспечивалась безопасность и комфортность пребывания ребёнка. Извините, он 8-10 часов проводит в детском саду и важно, чтобы не только кроватка, но и вся среда была доброжелательна к нему, безопасна, чтобы всё было замечательно в таком тем более возрасте. Я думаю, что добросовестные производители в этом заинтересованы. Думаю, что и добросовестные испытатели лабораторий в этом заинтересованы. Здесь надо подумать, в том числе, и матрасы, и подушечки, и одеяльца, и все замечтательное наше детское, что укрывает, на чем спит наш ребёнок.
Александр Кологреев:
Да, тем более, наполнение, оно не только кроватями, там и шкаф для раздевания, столы, стулья.
Антонина Цицулина:
Я не могу, я так вникла в эту тему, я не знаю, наверное, надо как-то это дело проговорить, надо с этим что-то сделать, вот эту статистику, которую мы собираем, я сейчас направила запрос в следственный комитет с просьбой, чтобы они поделились статистикой о таких случаях. Пока то, что публикуется в прессе, ведь сталкиваемся с абсолютной безграмотностью представителей системы образования, когда они не задумываются об этом. Я думаю, что на определённом этапе, когда принимали мы все совместное решение, что у нас будет входной контроль на рынке, все так успокоились, что кто-то осуществляет этот входной контроль. Я считаю, что здесь 99,9% это ответственность производителя, непосредственного человека, непосредственно выпускающего этот продукт. Он, в свою очередь, очень многие говорят, мы платим очень большие деньги, отдаем профессионалам в экспертную лабораторию, и они должны нас проверить и сказать, что у нас не так, а мы потом технологически это сделаем. На определённом этапе переложили эту ответственность. Дальше так как мы очень молодая страна с очень молодой экономикой, у нас очень мало добросовестных участников, там эти бумажные сертификаты, по которым нет никаких испытаний, просто выдали бумажку. Но это же государственный документ, на него смотрит директор детского сада, директор школы либо ещё кто-то. И ему в голову не может прийти, что это государственный, он даже в системе есть, этот сертификат, и что он может быть совсем не на ту кроватку, и вообще нет никаких протоколов, и вообще там написан абсолютный просто бред. Сейчас буквально две недели помогаю одному из регионов, отвечаю на вопросы. Мы разбираем каждый документ, каждый протокол испытания. И, честно говоря, мне глубоко стыдно за некоторых наших производителей, которые на это идут осознанно. То есть мы, есть спрос, есть предложение. То есть мы как бизнес ответственны за тот спрос на пустые бумажки, которые ничем не обеспечены. Я не понимаю, почему, например, в сегменте детской мебели, когда такая большая конкуренция, почему производители для того, чтобы продемонстрировать свои конкурентные преимущества, свою безопасную, например, кроватку компании «СКВ-Компани», не кричит во весь голос, что надо что-то с этим делать. Вообще-то вы кричите, честно говоря, это я немножко сгустил краски, извини.
Александр Кологреев:
На рынке просто ещё такая ситуация сложилась, что изменения в регламент, даже не в регламент, в ГОСТах, в стандартах, они сейчас в последнее время достаточно часто происходят. Некоторые производители..
Антонина Цицулина:
Не успевают.
Александр Кологреев:
Даже не то, что не успевают, они сделали, они получили сертификат, который действует от трёх до пяти лет. И они думают, что всё, они его получили, можно на изменение внимания не обращать. А они реально происходят. Причём они происходят тоже странно. Допустим, методы испытания гармонизировали с европейскими, условно, частично, размеры функциональные остались прежними, например, и вот там маленькие казусы возникают.
Антонина Цицулина:
Как ты думаешь, кто должен комплексно смотреть, инициировать, контролировать, кто должен быть заказчиком всего комплекса документов по стандартизации, всей этой технологической цепочки?
Александр Кологреев:
Смотрите, это рынок должен быть заказчиком, или какой-то крупный производитель, или ассоциация, которая объединяет заинтересованных людей, которые думают, если они, допустим, инициативу будут проявлять или ещё что-то изменят, гармонизируют, сделают более понятным, логичным. Это облегчит жизнь производителю, осложнит жизнь, допустим, тем, кто хочет.
Антонина Цицулина:
Недобросовестным участникам.
Александр Кологреев:
Тем, кто это делает недобросовестно. Может быть, я не знаю насчёт гармонизации, что нам даст больше плюсов или минусов, расширит рынки, когда мы сможем нашу мебель продать без особых изменений, допустим, за рубежом. Но надо понимать, что и зарубежные компании будут также более легко продавать свою мебель в России.
Антонина Цицулина:
Давайте честно скажем сегодня себе, я думаю, уже даже неприлично говорить о другом, невозможно сейчас закрыть рынки. Невозможно. Потому что трансграничная торговля, она сегодня потребитель умный, с осознанным потреблением, чётко знающий, что хочет родитель или ещё что-то. Они такие вопросы решают очень быстро. И поэтому современные возможности интернет торговли, логистики мы видим на ряде наших коллег, которые сейчас все силы направляют на развитие именно за рубежом, у них это получается. Да, они выходили, переделывали очень много свои технологии. Я вчера встречалась с коллегами из Икеа, утром мы завтракали, и они рассказывали нам свою горькую историю, по которой им пришлось делать специальные кроватки для российского рынка. Они показывали, сколько они делают штук, сколько бы они делали, как бы это сказывалось по цене, по качеству. И была совершенно абсурдная ситуация, когда сегодняшние стандарты, они устанавливают заниженные требования, и ты должен делать по этому минимально безопасному, ты не можешь делать лучше. Я считаю, особенно с таким развитием бурным технологий, стандарты должны быть не более. А если они превосходят показатели, это не должно считаться, что это незаконный оборот на рынке. У нас одна компания, не будем её в суе называть, которая говорит, что она про качество, любит показать вроде бы продукцию, по которой не те требования, они превосходят, они лучше сегодняшних минимальных требований. Надо попытаться. Надо попытаться объяснить, рассказать и предложить. Я думаю, что сегодняшняя система технического регулирования, во всяком случае, в нашем российском сообществе она уже к этому готова. Если мы говорим, что сейчас весь мир в основном делает расстояние палочек 40 см, а у нас сейчас сколько?
Александр Кологреев:
75 мм между палочками у нас, в Европе 60. Что касается Икеа. Они молодцы, они очень ответственная компания, потому что, может быть, никто не заметил, но кроватки в Икеа появились только с этого года в продаже.
Антонина Цицулина:
Да, ответственный производитель, конечно.
Александр Кологреев:
Года два их не было до этого, потому что они для себя сделали выбор, что раз российские стандарты изменились, они не стали соответствовать этим российским стандартам, они изъяли всё с продажи. И пока они не сделали полностью соответствующую продукцию нашим стандартам. А тоже неудобно. Они делают в огромных количествах для всего мира.
Антонина Цицулина:
Российский производитель этот объём забрал.
Александр Кологреев:
Забрал, а сейчас, когда ситуация сложная, ещё появилась продукция Икеи.
Антонина Цицулина:
Икеа очень заинтересована в размещении в России. Они даже хотят провести специальную встречу с российским производителями именно детской мебели, потому что говорят, у нас очень мало производителей детской мебели. Я пообещала, что мы это сделаем.
Александр Кологреев:
Они молодцы, они правильно и ответственно подходят к тому, что не делают. За это их можно только поблагодарить. Что касается других производителей иностранных, они просто то, что у них есть, предают в России. И если формально подойти к этой кровати, она абсолютно хорошая, нормальная кровать, но она не соответствует российским ГОСТам.
Антонина Цицулина:
По формальным признакам.
Александр Кологреев:
Она не соответствует.
Антонина Цицулина:
Это Уголовный кодекс, статья 238, часть вторая.
Александр Кологреев:
Расстояние, допустим от пола до дна или от пола до бортика, там миллиметры будут отличаться. Но если придёт Роспотребнадзор, замерит эти миллиметры или в лабораторию какую-то передаст, а там замерят эти миллиметры, то это будет несоответствие регламентам, и штрафы там существенные.
Антонина Цицулина:
Да, если он придёт, ребёнок, не дай бог, упадет с кроватки в системе образования, то это уголовное дело против директора детского сада. Сейчас у нас их, по-моему, три возбуждены.
Александр Кологреев:
Если поднять...
Антонина Цицулина:
Так опять возвращаемся, это всё-таки промышленность должна быть заказчиком, а у науки, у методологов в сфере стандартизации для того, чтобы посмотреть всю эту библиотеку стандартов и найти эти дыры. На манежи нет стандартов, на трехъярусные нет, на двухъярусные неполные. И делать вот эту документацию в интересах развития добросовестной промышленности, правильно? И обеспечения безопасности детей.
Александр Кологреев:
Да, привлекая, допустим, институты гигиены, детства, детей и подростков, чтобы какая-то ещё научная была.
Антонина Цицулина:
Обоснование. Потому что нужно апробация, надо посмотреть, потому что особенно, если вводится новый продукт, сейчас вообще растёт рынок мобильной, трансформируемой мебели. И она лёгким мановением руки, может быть, у нас скоро будут матрасики сдуваться. Кстати, у тебя будет встреча после нашего эфира, там коллеги такую технологию использовали на подушечках, хотят рассказать, показать тебе. Лёгким мановением руки там становится тоненькой, маленькой, как иголочка в стеночке. И на неё должны быть стандарты, в том числе, инструкция, руководство по использованию.
Александр Кологреев:
Да, потому что, допустим, СанПиНы, условно говоря, определяют и разрешают использование трансформируемой мебели, выкатной в детских садах, кровати. Но нужно при этом понимать, что.
Антонина Цицулина:
Но они говорят о том, что она должна быть безопасной.
Александр Кологреев:
Безопасной, потому что дети, которые постарше, они смотрят на воспитателя, правда воспитатели тоже можно не позавидовать, 30 кроватей разложить.
Антонина Цицулина:
Он об этом даже не думает. Вот поверь мне, он об этом даже не думает. С точки здравого смысла они всё смотрят, гигиена, не дай бог,шоколадки в кармашках тают.
Александр Кологреев:
Но самое главное, чтобы малыш сам не смог её разобрать без старшего ни в коем случае.
Антонина Цицулина:
Или собрать.
Александр Кологреев:
Или собрать обратно, когда встанет во время тихого часа. Чтобы никуда руку.
Антонина Цицулина:
С растущей мебелью, я думаю, там если покопаться, та же самая будет проблема.
Александр Кологреев:
Да, чтобы палец не защемился, там есть много нюансов, которые нужно внимательно смотреть.
Антонина Цицулина:
В общем, пришло время, наверное. Знаешь, я еще думаю, мы смотрели, по-моему, последние антропометрические данные по детям с точки зрения мебели, эта тема более актуальна для столов, стульев, особенно парт. Очень часто уже ростовки не совпадают. Если сейчас было достаточно два таких крупных исследования, с хорошей верифицированной выборкой и данными верифицированными, то по мебели, конечно, просится её проведение, чтобы полностью соответствовать. Дети у нас изменились. Она должна быть так, чтобы они везде помещались, ниоткуда не выпадали. В общем, сложная, высокотехнологичная, супер ответственная работа, и вообще, оказывается, кроватка - это у нас опасный объект.
Александр Кологреев:
Да, может быть, не совсем повышенной опасности, но он опасный. И нужно понимать, ответственно к этому относиться. Одно дело, ты принимаешь решение для своей семьи, в дом ты можешь заказать индивидуальное что-то или купить в магазине.
Антонина Цицулина:
Подрезать ножки, поставить, чтобы она пониже была, чтобы он мог перелазить через неё, очень многие так делают, кстати.
Александр Кологреев:
Да, но в учреждениях образования, дошкольных, в пионерских лагерях, везде.
Антонина Цицулина:
Там даже нет срока эксплуатации, когда производитель или поставщик, оказывающий услугу, несёт за это ответственность. И она же требует, там можно и подкрутить, и подремонтировать, она расшатывается либо ещё что-то. Мне кажется, что нам надо ставить вопрос, коллективное применение, использование в таких целях, в том числе, срок эксплуатации.
Александр Кологреев:
Это тоже важно.
Антонина Цицулина:
Это позволит, на самом деле, ещё списывать для системы учреждения, подошёл срок эксплуатации, можно списать. И это стимулирование промышленности, не надо этого стыдиться, об этом говорить, это обновление основных фондов, это значит, будет более безопасно. Потому что там те же самые условия, иногда моду могут выделяться и смолы и всё остальное.
Александр Кологреев:
Даже то, что я уже обращал внимание, что в последнее время изменения в ГОСТах происходят постоянно, те же расстояния между палочками. Еще 3-5 лет назад было 100 мм в России, и вот эти кровати всё ещё стоят, 100 миллиметровые в садах.
Антонина Цицулина:
Стандарты пишутся мы знаем чем. Огромное количество по всему миру происходит по-настоящему трагических случаев, не хочется об этом говорить. Давай эту тему закончим, она такая тяжёлая. 25-го мы проводим заседание технического комитета вместе с коллегами из профильного технического комитета, со всеми заинтересованными, посмотрим, что можно сделать достаточно быстро. Я думаю, что если мы соберём очень хорошую экспертную группу, то быстро получим. И посмотрим международные стандарты, коллеги очень активно в этом плане работают. И посмотрим такие долгосрочные исследования, которые будут работать в интересах развития промышленности в сфере детства, вы там будете делать разные кроватки, в том числе, и говорящие. Кстати, хочу анонсировать, мы очень дружим с инновационным центром Сколково, встречались и говорили о том, что было бы здорово собрать, например, в ноябре промышленные предприятия, заинтересованные в использовани новейших технологий, цифровизации, в том числе, процессов автоматизации промышленности либо ещё чего-то. И посмотреть, какие сейчас есть технологии, которые можно уже сегодня интегрировать. Потому что это тоже следующая компетенция, на которую не всегда хватает времени. Буду рада, если мы поговорим.
Александр Кологреев:
Это очень интересно, потому что мы у себя сейчас тоже планируем, используем очень интересные вещи, и машинное зрение. То есть есть, что.
Антонина Цицулина:
В следующий раз мы поговорим об этом. У нас не так осталось много времени. Скажи мне, пожалуйста, сейчас разные противоположные мнения мы слушаем, мы знаем, что вскоре грядёт государственная маркировка. И моя позиция, что надо идти в добровольный долгосрочный эксперимент для того, чтобы иметь время именно технологично это всё дело выстроить. Вот тебя с вашим производством это сильно гнетёт, или ты думаешь, что мы, например, по мебели могли бы взять кроватки, такую разную по размеру. Это имеет значение по маркировке либо с точки зрения востребованности в тех же госзакупках чтобы увидеть, откуда коллеги умудряются 65 % снижения по цене давать при закупках, соблюдая качество. Может быть, пройти в эксперимент по мебели, может быть, нам имеет смысл поговорить с коллегами и на 20-21-й год подумать.
Александр Кологреев:
Что касается маркировки, я думаю, что мы сейчас попробуем изучить то, что происходит по коляскам.
Антонина Цицулина:
Это другая прослеживаемость, она интересная, можно поговорить с федеральной таможенной службой. Это немножко другой механизм, изучите его, давайте изучим.
Александр Кологреев:
А что касается мебели, это для нас, как для производителя, который ответственный, честный, у нас всё максимально легально, бело и пушисто, конечно, для нас это абсолютно обычное прозрачное такое действие, которое, в принципе, мы так делаем. Только мы его оцифруем, будет оно более доступно для кого-то, для анализов.
Антонина Цицулина:
Да, для статистики.
Александр Кологреев:
Но в конечном итоге мы понимаем, что это нам даст, во-первых, тоже для всех честных производителей это даст дополнительное преимущество, только при одном условии, что реально этот момент будут контролировать, отслеживать.
Антонина Цицулина:
То есть правила будут едины для всех.
Александр Кологреев:
Если это так, то это будет хорошо, чтобы это не было просто дополнительным обременением.
Антонина Цицулина:
Хорошо, 4,5 тысячи слушателей нас слушают, я последний вопрос все время задаю, у нас минутка осталась. Скажи мне, пожалуйста, какой ты дашь совет начинающему предпринимателю, который у меня пишет: мы решили всё-таки заняться производством детской мебели, что делать?
Александр Кологреев:
Во-первых, не бояться.
Антонина Цицулина:
Не бояться?
Александр Кологреев:
Может быть, сейчас не самое лучшее время, именно сейчас, но оно изменится, эти волны демографические, они придут. Найти свою нишу, я думаю, что для небольших компаний сейчас огромное количество.
Антонина Цицулина:
Дизайнерская такая группа.
Александр Кологреев:
Нишевых вот этих вещей, где можно себя проявить максимально хорошо, с хорошей рентабельностью, с продвижением, которое на сегодняшний день существует, это можно делать красиво. Тем более, что сейчас огромное..
Антонина Цицулина:
Не бояться. Так, второе.
Александр Кологреев:
Воспользоваться всем, что предлагает на сегодняшний день государство для молодых предпринимателей. Огромные возможности, вплоть до того, что выставочная длительность полностью компенсируется.
Антонина Цицулина:
Мы им поможем. Скажи мне, пожалуйста, могу я тебя попросить, можешь себе позволить, а я знаю, что можешь позволить, компания устойчивая, хорошо развивается, проконсультировать коллег помочь.
Александр Кологреев:
Я думаю, что мы в рамках работы нашего комитета.
Антонина Цицулина:
Будем выращивать таких талантливых себе конкурентов. А может быть, совместно.
Александр Кологреев:
Понимаете, допустим, мы в своё время изучали, грубо говоря, на рынке нужно 100.000 кроватей ежемесячно, а мы делаем какую-то небольшую часть, всё остальное большое все равно кто-то будет делать. И для нас не так принципиально, кто это.
Антонина Цицулина:
Хорошо, главное, желательно, чтобы лучший продукт делался в России. Потому что у нас очень талантливые люди. И огромное спасибо, что 20 лет вы занимались производством. Заниматься сегодня производством в России сродни подвигу, только-только государство начинает разворачиваться. Я тоже очень надеялась, что разворачиваться, в том числе, к детской промышленности. Не всё так просто, но мы не сдаёмся. Уважаемые коллеги, мы готовы ответить на ваши звонки и письма, пишите, звоните, мы продолжим на страницах нашего навигатора индустрии детских товаров об этом говорить. 25-го числа работаем с нашим комитетом по стандартизации. А 4-5 декабря выходим в большую международную практическую конференцию, где будем очень подробно говорить обо всех изменениях необходимых в техническом регламенте, обо всех стандартах для того, чтобы сегодняшние современные технологии пришли в нашу детскую индустрию, и мы могли сделать ещё более безопасный, качественный продукт. Спасибо за внимание, спасибо, Александр, мне было очень интересно с тобой беседовать.
Александр Кологреев:
Спасибо большое.