Ольга Максимова:
Шоу продолжается, добрый вечер, с Вами Ольга Максимова. И сейчас мы радостно и от души приветствуем в нашей эфирной студии на канале Mediametrics в первый весенний день актёра. знаменитого актёра, трепещу немножко перед тем, как начнётся наш эфир. Валентин Георгиевич Смирнитский. Здравствуйте, добрый вечер.
Валентин Смирнитский:
Здравствуйте, добрый вечер.
Ольга Максимова:
Очень-очень волновалась я перед нашим эфиром.
Валентин Смирнитский:
А чего это Вы волновались?
Ольга Максимова:
Ну, как это, Вы же такой.
Валентин Смирнитский:
Да какой я...
Ольга Максимова:
Легендарный, потрясающий человек.
Валентин Смирнитский:
Да ну, ладно, это больше слухов всё.
Ольга Максимова:
Ну, не правда, не правда, слухов не больше. Мы с Вами перед эфиром уже начали немножко говорить о зиме, сегодня всё-таки первый весенний день, хотелось бы узнать о Ваших настроениях. Как Вы, устали за эту зиму, хочется поскорее весну или, наоборот, снег радует. Какие настроения?
Валентин Смирнитский:
Вообще, снег меня радует, радует, но он меня больше радует, я буквально 2 дня назад вернулся из Уфы, там мороз, скрипучий снег, но там это переносится, и мороз даже не то, что покруче, но пожёстче. Но он там переносится лучше, потому что там сухой воздух. А в Москве много влажности, и поэтому вот этот мороз переносится более тяжело. Экология подводит, скажем так. А я люблю такой мороз, солнце, мороз, зиму настоящую. Я ещё по детству помню солнце, мороз, белый снег, который скрипит под ногами, вот это я люблю. Но. к сожалению, у нас уже не так часто это бывает в Москве. Это бывает где-то в других городах.
Ольга Максимова:
Сейчас, почему-то подумалось о новогодних праздниках. Вы в детстве как-то в Вашей семье по-особенному их отмечали, были какие-то у Вас традиции, может быть, пряниками елку украшали.
Валентин Смирнитский:
Ну, как, конфетами елку украшали. Новый год, это всегда было связано ещё в те далёкие советские времена, всё-таки это был такой, настоящий праздник. Потому что все эти октябрьские революции и т.д., всё-таки понятно, немножко придуманные праздники. Хотя отмечали, безусловно. Но Новый год был настоящий семейный праздник всегда. И до сих пор в нашей семье он так и сохранился. Конечно, это запах свежей хвои, запах мандарин. Тогда деликатесов особенных никаких таких не было, поэтому украшали такими, достаточно примитивными ёлочными игрушками ёлку, мандаринами абхазскими, которые очень хорошо пахли. Вот этот запах, для меня Новый год - это запах мандарин. И конфеты, вешали на ёлку настоящие конфеты, какие-то «Мишки на севере», всякие «Алёнушки», «Грильяж», я помню, вот такие.
Ольга Максимова:
А сейчас эти ёлочные игрушки, они в таком почёте. Какие-то космонавты на прищепках и прочее.
Валентин Смирнитский:
Нет, но сейчас ёлочные игрушки, во-первых, они есть и такие, рукодельные, очень дорогие, они продаются, такие красивые. То есть произведение искусства, скажем так. А тогда этого не было, тогда были такие примитивные ёлочные игрушки. В основном, этот дождь, мишура такая, хлопушки бумажные.
Ольга Максимова:
А как Вы в этом году отметили свой Новый год?
Валентин Смирнитский:
Вы знаете, у меня последние годы, я Новый год отмечаю, у нас чисто такой семейный праздник, мы собираемся всей семьёй, мы всегда обязательно собираемся на Новый год хотя бы часа на 2. А если уж у кого какие-то там планы, особенно молодые, они мчатся уже потом догуливать, скажем так. Обязательно мы встречаем семьёй Новый год дома. Это, так сказать, такая традиция.
Ольга Максимова:
А никогда у Вас не возникало последние годы мысли уезжать куда-нибудь из Москвы, переживать вот эти морозные времена. Тем более, что у Вас же есть возможность, у Вас есть в Испании квартира.
Валентин Смирнитский:
Да, мы уезжаем, мы каждый год в течение 10 лет мы уезжаем в Испанию в январе месяце греться, скажем так. Потому что там мы живем на юге Испании, там зимой днём 20-25 ° тепла.
Ольга Максимова:
Это где-то в районе Аликанте, правильно?
Валентин Смирнитский:
В районе Аликанте.
Ольга Максимова:
Просто мы тоже туда ездили много лет отдыхать.
Валентин Смирнитский:
Да, там как раз юг, и там практически всегда, в общем, зимой, даже зимой там тепло днём. Но вечером там зимой иногда бывает прохладно, там температура может упасть и до 10, до 8 ° тепла. А так, как правило, там солнце, и мы там отмокаем, отогреваемся.
Ольга Максимова:
А как получается справляться с этой иностранной недвижимостью. Я спрашиваю, потому что очень у многих соотечественников возникали подобные мысли, а потом думают: ой, наверное это тяжело, наверное, её как-то нужно обслуживать, что-то как-то её запирать.
Валентин Смирнитский:
Ну, обслуживаем. Во-первых, у нас там есть люди, которые следят за этим делом и так далее. Но это, конечно, как всякая недвижимость, она требует материального вклада в содержание, естественно. Надо следить, у нас там участок, у нас там растут растения всякие на участке, у нас там бассейн, за которым надо следить, безусловно. Да, но у нас есть специальный человек, который за этим следит, и садовник приходит, который занимается всякими растениями и т.д.
Ольга Максимова:
То есть это получается, по сути, даже не квартира, а испанская дача у Вас.
Валентин Смирнитский:
Да, дача, я так называю её, дачей.
Ольга Максимова:
Что-то мы с Вами разговорились о погоде и о заграничных всяких разных поездках. Давайте лучше с Вами поговорим о том, как Вы начинали свой путь в актёрской профессии. Это понятное дело, что это было давно.
Валентин Смирнитский:
Это было очень давно.
Ольга Максимова:
И что Вы 500 раз уже отвечали на вопросы журналистов на эту тему. Я в каком контексте спрашиваю, очень многие актёры, которые приходят к нам на эфир, они говорят о том, что мало того, что поступить сложно, но и удержаться в процессе обучения тоже очень сложно. Очень большой процент учащихся отсеивается и не выдерживает вот этого большого конкурентного соревнования.
Валентин Смирнитский:
Ну, да. Согласен.
Ольга Максимова:
Тогда также было?
Валентин Смирнитский:
Также было. Тогда было даже ещё покруче, скажем так, пожёстче. Потому что тогда, скажем, поступало где-то, доходило чуть ли не под 1000 человек на место, потому что в те годы, в советские, тогда, когда я поступал, это шестидесятые годы, было очень престижно попасть вот в такой творческий ВУЗ. И поступало много и мальчиков, и девочек, и поступали, старались поступать в Московские ВУЗы, их было пять. Вахтанговское, МХАТовское, Щепкинское, ГИТИС и ВГИК. И приезжали со всего Советского Союза тогда. Не просто из разных городов, а вообще тогда был Советский Союз, там 16 республик, и вот все приезжали, конкурентность была очень высокая, очень высокая. Ну, естественно, в процессе учёбы и был довольно жёсткий отбор.
Ольга Максимова:
Как был выстроен Ваш учебный день. Чем Вы занимались? Это были какие-то перерывы, сначала Вы занимались сцен речью, потом были танцы, что еще?
Валентин Смирнитский:
Всё было, я даже сейчас не могу вспомнить порядок этого дела, но это было всё. Да, и сцен речь, и занимались мы и театральными этюдами, и танцами, и музыкой, ну, и плюс ко всему, у нас были образовательные всякие специальные предметы. Зарубежный театр, русский театр и так далее. Иностранный язык, как правило, французский тогда. И были ещё идеологические предметы, история КПСС, например, мы сдавали её. Это был экзамен. И так далее, и тогда так полагалось, во всех ВУЗах это было, как обязательное прилагательное. Так что и это было.
Ольга Максимова:
А поступили Вы как-то на удивление легко.
Валентин Смирнитский:
Легко.
Ольга Максимова:
Создаётся впечатление.
Валентин Смирнитский:
Так получилось. Так получилось не потому, что я такой уж особенно талантливый, но как-то так влетел легко. Вот многие, я знаю, многие, даже очень известные актёры, может быть, Вам и рассказывали здесь, они поступали со второго, с третьего раза, и давалось это трудно. Вот я как-то легко поступил. Это не значит, что у меня было потом всё блестящие и хорошо, но поступил я легко, действительно.
Ольга Максимова:
Но Вы же красавец.
Валентин Смирнитский:
Ну, я тогда был не такой уж красавец.
Ольга Максимова:
Ну, не правда, не правда, это ложь, это абсолютная ложь, я даже не желаю этого слушать, я видела, я специально видела, смотрела и Ваши фотографии, и кусочки фильмов, и Вы очень фактурны, очень.
Валентин Смирнитский:
Ну, не знаю, мне неудобно о себе что-то такое говорить в таком восхитительном тоне.
Ольга Максимова:
Ладно, поэтому позвольте мне.
Валентин Смирнитский:
Нет, не за это меня приняли ещё, безусловно, всё-таки. Но учился я, правда, не так уж блестяще в театральном училище. У меня не было, я не был первым студентом. Вот честно скажу. Первые два года педагоги тогда даже на меня смотрели и думали, что из него может получиться. Была такая проблема. Не могли угадать, в каком направлении, там же всё-таки профессиональные педагоги, которые, они угадывают в студенте какую-то потенцию, что из него может вырасти, скажем так.
Ольга Максимова:
Так называемое амплуа?
Валентин Смирнитский:
Амплуа, даже амплуа и т.д. То есть всё время со мной были эти проблемы. Я был, во-первых, очень молодой, я в 17 лет поступил, и никак не могли определить, то ли такой молодой герой, то ли такой характерный, в общем, с этим были проблемы.
Ольга Максимова:
Но я так понимаю, что до конца и очень многие режиссёры тоже не угадывали Ваших внутренних таких, глубинных порывов. Потому что Вы снимались в огромном количестве фильмов. Я посмотрела на Вашу фильмографию.
Валентин Смирнитский:
Большая, 200 фильмов.
Ольга Максимова:
Вот я даже видела 154, они меня впечатлили, а их оказывается 200.
Валентин Смирнитский:
Ну, под 200, да.
Ольга Максимова:
Я так понимаю, что многие роли, они Вам самому не очень нравились.
Валентин Смирнитский:
Кино, конечно, кино, это всё-таки такое искусство, тут себя самостоятельно творчески проявить очень трудно, потому что в кино ты очень сильно зависим от производства, скажем так, от монтажа, от режиссёра, от всего, всего, от многих вещей. В театре всё-таки у тебя больше возможностей для индивидуального творчества, скажем так. Ну я и параллельно работал всю жизнь и в кино, и в театре.
Ольга Максимова:
В театре у Вас тоже очень много было ролей.
Валентин Смирнитский:
Достаточно.
Ольга Максимова:
И Вы были очень-очень востребованным актёром. Несмотря на то, что, как я понимаю, и как ходят слухи о Вашем театральном мире о том, что это такой террариум единомышленников.
Валентин Смирнитский:
Да, верно.
Ольга Максимова:
Вы тоже через всё это прошли?
Валентин Смирнитский:
Конечно. Конечно. Я через всё это прошёл, я проработал, я Вам скажу, раз, два, в 4 театрах я проработал, даже в пяти, если считать ещё Современник, в который меня пригласили на роль и даже потом.
Ольга Максимова:
То есть Ленком был.
Валентин Смирнитский:
Ленком был, театр на Малой Бронной, где я больше всего проработал. Потом театр Детектив, который организовал Василий Борисович Ливанов, я там проработал какое-то количество со дня основания этого театра. Театр Луны Сергея Проханова, и потом я ещё был приглашен в театр Современник на роль и мне даже предложили там остаться работать, но я уже в тот момент понял, что я в террариуме единомышленников больше работать не хочу.
Ольга Максимова:
Самый мощный террариум, он был, наверное, на Бронной и в Ленкоме.
Валентин Смирнитский:
Но в Ленкоме я был ещё совсем молодой. Я это не ощутил в полной мере, но на Бронной, да, на Бронной это был террариум настоящий.
Ольга Максимова:
Я так понимаю, что это было связано с привязанностью Эфроса.
Валентин Смирнитский:
Конечно, конечно, это такое двойное правление было, потому что неформальный лидер художественный был Анатолий Васильевич Эфрос, он не был же худруком театра, он был просто режиссёром, занимал должность режиссёра театра. А худрук был Александр Леонидович Дунаев. Но он был такой человек, понимающий, и он пытался это этот симбиоз какой-то сохранить. Потому что Эфрос определял художественное направление театра, в общем, и театр был в тот момент знаменит именно постановками Эфроса.
Ольга Максимова:
Так и Вы были готовы с ним идти в огонь и воду?
Валентин Смирнитский:
Я в Ленкоме, я пришёл уже к нему в Ленком, когда он был худруком Ленкома, и он меня с собой, когда случилась вся эта ситуация, и он вынужден был уйти, его ушли из театра Ленинского комсомола. И он взял с собой целую группу актёров, и меня в том числе, я пошёл за ним в театр на Малой Бронной.
Ольга Максимова:
Это отдельная такая тоже трагическая достаточная судьба.
Валентин Смирнитский:
Конечно, это отдельная история, там и трагическая, и комическая, и всякая.
Ольга Максимова:
А с Вами ведь на курсе учились очень известные впоследствии тоже актёры. Ну как, впоследствии, они до сих пор.
Валентин Смирнитский:
Да, Саша Калягин, самый известный, пожалуйста.
Ольга Максимова:
А если говорить вообще о тех годах, когда Вы учились, там же был и Вертинский, насколько я помню.
Валентин Смирнитский:
Там много.
Ольга Максимова:
И Михалков.
Валентин Смирнитский:
Да, и Никита Михалков, но они помладше меня были, и сёстры Вертинские учились, и Валя Малявина, Инна Гулая, да много, много и Люда Чурсина, да что перечислять, масса актёров, которые стали потом очень известными и легендарными, скажем так.
Ольга Максимова:
И в те годы студенческая театральная и актёрская жизнь была такая же весёлая, как сегодня, как об этом ходят слухи?
Валентин Смирнитский:
Весёлая была, весёлая, жили весело. Правда, мы тогда жили более беззаботно. Сейчас всё-таки уже в начале своего творческого пути уже немножко очень большую роль играет материальный интерес. Потому что сейчас всё на этом завязано, скажем так. Как только начинают молодые актёры сниматься в каких-нибудь сериалах, им начинают платить определённые деньги, это, в общем, немножко, как сказать, не то, что портит, но ставит их, как мне кажется, в некоторую зависимость. А мы тогда были бесшабашные, мы получали копейки, жили на стипендию. Но и так зарабатывали то, что могли. В массовках снимались в кино и так далее, так далее. То есть у нас материальный вопрос не стоял во главе угла, не об этом думали. А сейчас всё-таки об этом задумываются сразу.
Ольга Максимова:
Но сейчас очень многие актёры, они и идут в эту профессию в надежде встать у какого-то актёрского станка. То есть очень хорошо, если попасть в какой-то сериал, отлично, если сериал будет востребованный и будут снимать второй, третий сезон.
Валентин Смирнитский:
Конечно.
Ольга Максимова:
Вы когда-то попадали в такие обоймы?
Валентин Смирнитский:
В сериалы попадал, естественно.
Ольга Максимова:
Вы снимались в роли какого-то бандита.
Валентин Смирнитский:
Это покойный мой, можно сказать, даже друг, такой был Вадим Клавдиевич Дербенев, известный и оператор он был когда-то, и режиссёр. И он снимал такой «На углу, у Патриарших». Что-то я у него снимался в нескольких сезонах «На углу, у Патриарших». Я играл бандита, да.
Ольга Максимова:
А ещё Вы Брежнева играли. Три раза, правильно я посчитала, три раза?
Валентин Смирнитский:
Играл. Нет, я два раза играл в наших сериалах, и один раз я играл у шведов. Они меня пригласили, они там снимали какой-то странный такой фильм, я так до сих пор не знаю, вышел он или нет. Но мы снимали его в Будапеште, шведы снимали. Они, посмотрев вот эти наши сериалы, они выбирали себе артиста, который может сыграть Брежнева. Ну, что-то их глаз, они положили на меня и пригласили. Ну, там было выгодное такое материальное предложение, не скрою, я согласился. Мы снимали что-то недели две в Будапеште, я поехал в Будапешт и снялся у них.
Ольга Максимова:
А когда-нибудь отказывались от выгодных предложений просто потому, что понимали, что, например, это будет надрыв для здоровья...
Валентин Смирнитский:
Конечно, отказываться.
Ольга Максимова:
Или это будет неинтересно.
Валентин Смирнитский:
Отказывался, в основном от таких сериалов, как мы их называем, фастфуды. Их много, знаете, отказывался, конечно, потому что иногда это и бессмысленно.
Ольга Максимова:
Но вот в «Папины дочки», это как, это фастфуд или нет?
Валентин Смирнитский:
Ну, нет, «Папины дочки», это такой для определённой категории зрителей был такой. Это всё-таки для подростков сериал, понимаете. Это очень популярно у подростков. Я работаю с актёрами в спектаклях или снимаюсь в кино где-то, с молодыми актёрами, которые тоже снимались в таких сериалах, «Солдаты», «Папины дочки», ещё где-то. И я только понимаю силу и популярность этих сериалов у подросткового поколения, когда они появляются там на сцене или где-то. Я вижу, насколько они у них популярны. Значит эта категория зрителей смотрит эти сериалы, они им нужны. Понимаете, «Папины дочки» определённой прослойке подростков, они очень были интересны, они были у них очень популярны. Ну, дай бог, ну, смотрели и смотрели.
Ольга Максимова:
Валентин Георгиевич, мне не простят наши зрители и слушатели, если, Вы сами понимаете, на какую тему мы с Вами не поговорим.
Валентин Смирнитский:
Ну, понятно. Неси свой крест и веру, это называется.
Ольга Максимова:
На самом деле, когда я читала материалы о Вас и готовилась к эфиру, мне показалось, что Вы всё равно к роли Портоса относитесь с большой симпатией. И нет у Вас такого, что как мне осточертел этот Портос, как мне надоело о нём говорить, это какой-то, вот это ли не крест для Вас.
Валентин Смирнитский:
Нет, конечно, нет, это я так уже говорю, потому что это...
Ольга Максимова:
Об этом говорено и переговорено.
Валентин Смирнитский:
Говорено и переговорено, это такой шлейф, который за мной тянется уже десятки лет. Ну, что поделаешь. Я отнюдь не жалуюсь и не хочу изображать такого усталого гения от этой роли. Конечно, глупо это. Нет, это замечательное было время, мы с удовольствием снимались, мы на этом фильме подружились очень и до сих пор дружим. И вообще, это был прекрасный момент в моей творческой жизни. Я с удовольствием о нем вспоминаю всегда. Ну, просто это так часто происходит, что немножко от этого устаёшь, приходится повторяться, а не хочется повторяться. Вот в этом весь вопрос.
Ольга Максимова:
Я была удивлена, что оказывается, на роль Д’Артаньяна изначально планировался вообще даже не Боярский, а Абдулов.
Валентин Смирнитский:
Абдулов, да. Было, было, но там много пробовалось актёров. Миша Боярский попал туда не то, что случайно, но его увидел режиссёр, его даже чуть ли не на роль Рошфора рекомендовали.
Ольга Максимова:
Да, я читала, что на роль Рошфора.
Валентин Смирнитский:
Что-то в таком духе. Но когда его режиссер, покойный Юра Хилькевич увидел, он сразу понял, что то, что надо.
Ольга Максимова:
Интересно, а Михаил Сергеевич когда-нибудь задумывался о том, что если бы он всё-таки сыграла Рошфора, а не Д’Артаньяна, то, возможно, его жизнь сложилась бы по-другому.
Валентин Смирнитский:
Это надо Михаила Сергеевича спросить.
Ну, да. Понимаю, Михаила Сергеевича мы тоже пытаемся к нам пригласить в гости, надеюсь, что он когда-нибудь к нам тоже придет. А как же так получилось, что Вы, Вы же в то время были таким красавчиком и достаточно стройным мужчиной, и Вас пригласили сниматься в роли такого крупного здоровяка.
Валентин Смирнитский:
Я об этом много рассказывал, и для меня это тоже был удивительный момент. Вы знаете, честно говоря, я действительно, тогда был достаточно стройный, и вообще, ещё в форме был, скажем так, в такой, в хорошей форме. Но этот режиссёр, Юра Хилькевич, Юнгвальд -Хилькевич, мы с ним знакомы были до этого много лет, и он мне позвонил. Я в тот момент был на бюллетене, не сломал ногу, сидел в Москве, мне было скучно, я в театре не работал, я ходил в гипсе с палочкой. И он мне позвонил и сказал: слушай... А я уже знал, то есть тогда это была такая новость номер один, что собираются снимать «Три мушкетёра» на телевидении. Поэтому там ходило много разных слухов, кто там будет сниматься, как, что, это продолжалось в течение полугода, скажем так. Я тоже об этом знал. И вдруг мне раздался звонок от него, он говорит: слушай, я тут... Я говорю: да я знаю, слышал. Ты не приедешь попробоваться? Я говорю: на кого? Я так растерялся даже. Он говорит: ну приезжай, сообразим. И мне нечего было действительно делать, я был на бюллетене, я думаю, а почему бы мне не поехать в Одессу. Это было как раз тоже зимой, в январе месяце, была на улице холодно, морозно, я думаю, поеду я в тёплую Одессу, сяду на самолёт, за казённый счёт съезжу на 3 дня, подумаешь, отдохну с палочкой, и я поехал. Совершенно без всяких задних мыслей и надежды на то, что я там думаю, может, кого мне могут предложить, ну, думаю, может быть, Атоса, я так подумал, может быть. Потому что на Д'Артаньяна точно нет, на Арамиса, всё-таки он более утончённая такая фигура, ну, в нашем представлении детском, помните, мы же все читали этот роман.
Ольга Максимова:
А Вы любили этот роман, как и все дети?
Валентин Смирнитский:
Конечно, я читал всё подряд, я ещё совсем молодым я всё это прочёл, тогда книжки было трудно достать, и мне доставали, я это проглотил все это и до «Виконта де Бражелона», там три огромных романа. И я поехал. Поехал, приехал, он меня увидел и говорит: а что такое? Я говорю: да вот, нога сломана. Он говорит: ну, ладно мы тебя по пояс снимем. И выяснилось, что он хочет меня попробовать почему-то на Портоса. Ну, попробовал и попробовал. Одели меня по пояс, взяли так поставили, дали какой-то текст, я сказал, ну, с какой-то задачей режиссёрской, безусловно. И так, без всякой задней мысли и уехал. Потом приехал в Одессу, спокойно выпил винца в Одессе, отдохнул, солнышко светит, замечательно. Всё, на этом закончилась. А ровно через полторы недели мне позвонили и сказали, что меня утвердили на эту роль, что для меня было таким, не могу сказать, шоком, но крайним удивлением. Тогда утверждала целая комиссия, по тому что это был телевизионный фильм, утверждало Гостелерадио так называемое самыми высокими начальниками. И вот эти самые высокие начальники решили, что они меня утвердили. Только это уже и отказываться было нельзя. Но хотя я и не думал об этом, но это был серьёзный момент такой. То есть начальники уже, они могли кого-то не утвердить. Владимира Семёновича Высоцкого, например, не утверждали в кино высокие начальники в те времена. Хотя, он был безумно популярный, уж такая фигура, представляете. А вот у него не складывались очень долго дела с кино. Его на все его роли очень серьёзно его режиссёры, товарищи пробивали, потому что он был в опале у них.
Ольга Максимова:
Он переживал из-за этого?
Валентин Смирнитский:
Я думаю, да. Я думаю, переживал, конечно.
Ольга Максимова:
Пытался как-то с этим бороться?
Валентин Смирнитский:
Ну, а как с этим можно бороться, он работал в театре, он работал много концертов, но это всё известно же, господи. Я думаю, переживал. Я просто очень был дружен, с Володей я так знаком было хорошо, я был очень дружим с его самым близким другом, Севой Абдуловым, мы с ним дружили много лет. Я через Севу очень, Сева много рассказывал и передавал, и он, конечно, переживал, переживал, конечно, это был момент такой.
Ольга Максимова:
А для актёра театра, понятно, что это большая такая сердечная, наверное, душевная любовь, я правильно понимаю, для большинства актёров. Но в тоже время кинематограф, эту возможность сделать какой-то, наверное, свой актёрский слепок в вечность.
Валентин Смирнитский:
Это же, во-первых, кинематограф, я уже сказал, что ты никогда не можешь угадать в кино, сделаешь ты слепок это в вечность или нет. Потому что от тебя очень мало чего зависит. В лучшем случае, тебе предлагают роль, которую ты думаешь, вот точно я, вот это моё, это я сделаю здорово. Но совершенно нет никакой гарантии, что на выходе это будет тот самый продукт, который ты сам придумал, сделал, постарался. Потому что кино есть кино, понимаете. Это всё на монтажном столе, это начинают перекраивать и делать, и черт его знает, что из этого получится.
Ольга Максимова:
А сердится актёр на то, что бездарный монтажёр?
Валентин Смирнитский:
Всё бывает, скандалы бывают, актёров озвучивают другие актёры, это целая технология такая. Конечно, сердятся, конечно. Игоря Старыгина всю жизнь озвучивал Игорь Ясулович. И Игорь Старыгин страшно от этого переживал. Во всех фильмах о мушкетёрах, которые мы сняли, мы их сняли и «Три мушкетёра», и «20 лет спустя», и «Тайна королевы Анны», это было снято где-то 10 фильмов, понимаете.
Ольга Максимова:
У него более низкий голос в жизни был?
Валентин Смирнитский:
Нет, дело не в этом. У него, как считал режиссёр, что у него какие-то дефекты дикции, ему не очень нравилось. Но голос Ясуловича на него очень, действительно, хорошо ложился, и никто даже не подозревал, что это не Игорь говорит. По тембру они были очень похожи. Но озвучивал его, вот тебе, пожалуйста. Это наносило ему очень большую травму, между прочим, он очень переживал по этому поводу.
Ольга Максимова:
Вы ему как-то тоже нанесли травму, когда заставили учить большой текст.
Валентин Смирнитский:
Но это мы шутили. Это не травма, это шутка.
Ольга Максимова:
А как же всё-таки актёры заучивают такие большие куски текстов? Это должна быть какая-то память от природы дана человеку, или это как мышцы тренируется?
Валентин Смирнитский:
Нет, это профессионально, это профессиональные дела. Вообще, это свойственно театральным актёрам особенно, чистым киноактёрам всегда труднее с этим делом. Хотя в кино всё могут снимать по кадрам, могут снять этот кусочек, этот.
Ольга Максимова:
Смонтировать.
Валентин Смирнитский:
Да. А если ты работаешь в театре, то ты уже тренирован на эти дела.
Ольга Максимова:
А страшно было выходить первый раз на сцену, что текст забудется, что порядок перепутается?
Валентин Смирнитский:
Нет, ну, волнение всегда бывает, естественно, всегда бывает. Когда выходишь на сцену, каким бы ты ни был заслуженным, народным, с регалиями, ты всегда выходишь на экзамен, а куда деваться.
Ольга Максимова:
Расскажите эту историю про Старыгина, она очень смешная, как Вы его разыграли.
Валентин Смирнитский:
Нет, это мы снимали, это мы разыграли, мы знали, что у него всегда проблемы с текстом, он путал слова, и мы это знали. И мы с Мишей Боярским сидим, это было последний вот этот фильм, самый неудачный который «Мушкетеры...», вот этот последний, который мы снимали, он шел, как же назывался.
Ольга Максимова:
«Сокровище Мазарини» что-то.
Валентин Смирнитский:
Нет, этот самый последний, «Мушкетеры на том свете» какой-то, вот уже придумали они. Но не важно. И Игорь сидит, такой расслабленный, сидит, отдыхает в гримёрной. И в это время там снимают какие-то сцены. И мы решили пошутить.
Ольга Максимова:
Это наши гости, слушатели, я забыла Вас предупредить, прекрасные девушки, которые пришли потереться о славу знаменитого актёра.
Валентин Смирнитский:
И мы решили пошутить с ним, и мне Мишка говорит: давай мы скажем, что там сейчас срочно меняют кадр, и решили снять, Юра Хилькевич вместе со сценаристом дописали большой ему монолог. А мы знали, что для него это проблема, выучить больше 10 слов, это серьёзно, это надо к этому готовиться. То есть кто-то может это делать легко, а он не мог. И мы написали, мы сели, не поленились, с Боярским написали вот такой текст огромный. Он говорит: только я не могу, он не поверит, что... Боярский сразу говорит, что мне надо: идти ты, скажи, что у Вас двойная сцена, и что в конце у тебя есть реплика такая. И репетируй с ним. Я пошёл, сказал Игорю: Игорь, такая ситуация срочно. Подговорили второго режиссёра, девушку, которая сказала: да, да, да, сейчас будем снимать. И в общем, началось что-то страшное. Он стал судорожно учить, в конце концов он понял, что не выучил это никогда. Он с криком «Идите Вы к чертовой матери, не буду я сниматься», бросился со слезами из этой гримёрной. В общем, мы потом, конечно, мы признались в своей подлости, он на нас обиделся, но потом всё прошло хорошо.
Ольга Максимова:
А как с Вами справлялись, вообще, с Вашей четвёркой. Потому что, мне кажется, что Вы, как актёрская четвёрка тоже были похлеще мушкетёров.
Валентин Смирнитский:
Ну, тяжело справлялись, но справлялись, с нами в основном попытался справляться режиссёр.
Ольга Максимова:
Жгли?
Валентин Смирнитский:
Жгли хорошо.
Ольга Максимова:
Как дуговая сварка?
Валентин Смирнитский:
Ну, а как, мы молодые были, господи. Молодые, молодые девушки вокруг нас вертелись всякие на съемочной площадке, всё было, это такая была весёлая, молодая игра в то время. Мы жили мушкетерской жизнью и в кадре, и за кадром.
Ольга Максимова:
Переодевались хоть?
Валентин Смирнитский:
Переодевались, иногда переодевались, а иногда и не переодевались.
Ольга Максимова:
А верхом Вы ездите?
Валентин Смирнитский:
Да. Сейчас я уже редко сажусь верхом, всё-таки такое серьёзное дело. Меня когда спрашивают часто, ну, вот верхом, наверное, приятно. Я говорю...
Ольга Максимова:
Это очень тяжело.
Валентин Смирнитский:
Я говорю: ребята, вот Вы поездите верхом несколько лет в полной амуниции, с вооружением, поймёте, как это приятно и неприятно. А нам это приходилось, мы практически не слизали с лошадей. Ну, правда, нас обучали хорошие инструктора, нам лошадей личных приводили, хороших, послушных. И, тем не менее, всегда были травмы, и падали, и всё-всё было.
Ольга Максимова:
Я, честно говоря, тоже имею небольшой опыт верховой езды, я пытаюсь себе представить, как люди, наши предки, те же самое мушкетёры, как они скакали верхом, действительно, в амуниции, с мушкетом.
Валентин Смирнитский:
Другого вида транспорта не было, конечно.
Ольга Максимова:
И они скакали сутки, меняя лошадей, это же такая физическая нагрузка.
Валентин Смирнитский:
Колоссальная, колоссальная. Я говорю, это ещё при том при всём, что ты ещё не в спортивном костюме это делаешь, а ты в амуниции.
Ольга Максимова:
И на Вас же там ещё привязывали, чтобы Вы были объёмом Портоса.
Валентин Смирнитский:
Конечно, я то, мне было хуже всех, потому что на мне были лишние несколько килограмм таких, серьёзных.
Ольга Максимова:
Что привязывали, какие-нибудь подушки?
Валентин Смирнитский:
Ну, там специальные костюмы делались с такими толщинками и так далее.
Ольга Максимова:
А по поводу «Сокровищ кардинала Мазарини» хотела спросить. Этот фильм, который достаточно так спорно оценили и критики, и зрители. Вот у Вас у самого есть какая-то точка зрения на этот счёт. Вот Вы, наверное, когда шли сниматься в этот фильм, Вы, наверное, понимали, что это достаточно рисковая история или нет?
Валентин Смирнитский:
Конечно. Во-первых, если так честно говорить, из всей этой эпопеи, вот если так внимательно, мы же серьёзно все-таки, несмотря ни на что, что мы вели себя так фривольно, мы всё-таки пытались серьёзно заниматься этим материалом. Мы вчитывались и пытались что-то найти, как-то себя подкрепить, вычитывали что-то, что-то выписывали, придумывали себе какие-то монологи. И, конечно, самый мощный роман, то есть это же авантюрно-приключенческий жанр, «Три мушкетёра», правда.
Ольга Максимова:
Да.
Валентин Смирнитский:
Весёлый, с юмором, там масса юмора. Он такой смешной, там когда начинаешь всерьёз читать, вчитываться, там столько забавного и смешного и остроумного. Естественно, «20 лет спустя» уже поскучнее. А уж «Виконт де Бражелон», это такая тяжёлая тягомотина, это только надо быть большим поклонником этого произведения, чтобы вчитываться и дочитать до конца. Поэтому, естественно, это когда писали сценарий «Сокровища кардинала Мазарини», а всё-таки, он основывался на «20 лет спустя», им было трудно о них вывернуть это вот в такой же искромётный, скажем, весёлый фильм, который получился из этих трёх серий «Три мушкетёра», понимаете. Но мы старались, но не совсем получилось.
Ольга Максимова:
А так получилось, что очень многие участники, ну, не многие участники, некоторые участники этого фильма, они ушли из жизни вскоре после...
Валентин Смирнитский:
Да, Витя Авилов ушёл, он играл Мордаунта, сына Миледи, интригана такого. Многие ушли, да.
Ольга Максимова:
А не было ли причиной то, что такая негативная критика была?
Валентин Смирнитский:
Нет, он просто, банально, он заболел онкологией.
Ольга Максимова:
То есть отношение к этому фильму такое, достаточно спокойное и философское.
Валентин Смирнитский:
Конечно.
Ольга Максимова:
Хотелось Вас спросить ещё вот о чем. Про то, как актёр настраивается на роль. Очень много ходит вокруг этого баек, всяких разных легенд о том, что это очень тяжело даётся для физического здоровья актёра, и там даже ходят какие-то рассказы о том, что Смоктуновский настолько сильно входил в роль, что ему потом чуть ли не врачей вызывали. Это правда, Вы можете что-то прокомментировать на эту тему и рассказать об этом.
Валентин Смирнитский:
Возможно, конечно. Вообще это, как сказать, наша профессия, она не совсем нормальная. Так если, по большому счёту.
Ольга Максимова:
Зато теперь, когда Вы сказали, что ненормальная, я теперь осмелюсь задать Вам один вопрос потом.
Валентин Смирнитский:
Потому что спросите любого врача, психолога, психиатра, я не знаю, актёрской профессии. Он тут же скажет, конечно, они все. Потому что мы, чем, собственно, артист занимается. Вы говорите о настрое. Мы насилуем свою психофизику. Конечно. То есть ты вызываешь в себе искусственно некие эмоции для того, чтобы настроиться на драматическую сцену, на сцену энергичную, весёлую. То есть ты всё время себя бередишь внутри. Это же для нормального человека не совсем правильно, правда? Это происходит немножко, как сказать, перенапряжение твоего психического состояния. У всех психика разная, люди, бывает, это вредит и плохо влияет на это дело. Ну, так и настраиваются артисты, что делать. Ты работаешь своей психофизикой. То есть, грубо говоря. Мне там надо сыграть, я не знаю, сцену драматическую, гибели какого-нибудь друга или близкого человека. Ну, вот представьте себе на секунду, я должен на неё настроиться. Если в театре ты репетируешь в течение месяцев, ты уже себя в течение месяцев настраиваешь, и когда идёт спектакль, ты уже готов к этому. То в кино это надо делать быстрее. Потому что это буквально сейчас. Сегодня мы договорились, а завтра мы снимаем это сцену. И вот, будь добр, в этом состоянии и выдай, не выдашь, значит, ты провалил это дело, вот и всё.
Ольга Максимова:
То есть получается, что в театре актёру играть для его физического здоровья гораздо гуманнее.
Валентин Смирнитский:
Гуманнее, безусловно. Но, с другой стороны, работа в театре очень тебе помогает при работе в кино. Потому что ты уже настолько тренирован театральной этой выучкой хорошей, постоянным тренажем, что в кино тебе вскакивать так сходу легче, безусловно.
Ольга Максимова:
Я сейчас сижу и наслаждаюсь Вашей речью, Вашей дикцией. Потому что Вы так чётко произносите все звуки, и ведь мало, кто, на самом деле, знает о том, что Вы озвучивали очень много фильмов и мультфильмов.
Валентин Смирнитский:
Озвучивал много, но это была такая производственная необходимость, вернее, материально-производственная необходимость. Это были 90-е годы. Вообще, я этим стал заниматься довольно давно, ещё в советские времена. Если кто-то помнит, в советские времена все иностранные фильмы дублировались, которые попадали к нам на экран. Они редко шли с субтитрами, в основном дублировались просто актёрами конкретно и т.д. Я с тех пор в этом деле поднаторел немного. А в 90-е годы, когда мы сидели безработными все, появилось очень много видеопродукции, а кино практически не снималось, очень мало снималось в 90-е годы, был такой провал колоссальный. Ну, там по многим причинам, и материальным, и т.д. Это была возможность продержаться на плаву в профессии. Я очень много работал. Потому что вал пошел продукции, видео, помните, вот этих видеокассет. Но колоссально, были видеосалоны и так далее. Эту продукцию надо было всю перевести, озвучить на русский язык, потому что люди ходили и смотрели это дело, и дома смотрели, и в видеосалонах смотрели, и по телевизору очень много показывали. Появилось очень много аниме, мультипликационной продукции, начиная от Диснея, кончая японскими аниме и так далее. И вот это всё надо было как-то переводить на язык.
Ольга Максимова:
То есть Вы были конкурентом, получается, Володарскому и прочим.
Валентин Смирнитский:
Ну, не то, что конкурентами, мы актёрски стали это делать. Те делали закадровый текст просто.
Ольга Максимова:
Вот такими вот голосами.
Валентин Смирнитский:
Да, они закадровый текст, они, хотя, и это иногда делалось, такой комментарий шёл о том, рассказывалось, что происходит. А мы уже это актёрски делали. Я много озвучивал знаменитую золотую серию американскую диснеевскую, я озвучивал «Том и Джерри».
Ольга Максимова:
Вот Вы же озвучивали Тома.
Валентин Смирнитский:
Озвучивал.
Ольга Максимова:
У меня такое ощущение, я пыталась вспомнить, мне казалось, что Том там вообще ничего не говорит, только издаёт какие-то звуки.
Валентин Смирнитский:
Нет, озвучивали, потом там авторский текст идёт, потом я озвучивал что-то.
Ольга Максимова:
«Болека и Лёлека».
Валентин Смирнитский:
«Болека и Лёлека», потом «Котопёс» был такой.
Ольга Максимова:
«Вокруг света за 80 дней» любимый мультик.
Валентин Смирнитский:
Да-да.
Ольга Максимова:
Мистер Фогг.
Валентин Смирнитский:
Да. И мы озвучивали очень долго «Дятел Вуди», помните, такой был мультфильм.
Ольга Максимова:
Вот, опять тоже загадка, он же там так, больше ничего, по-моему, не говорит.
Валентин Смирнитский:
Да, это Наташа Гурзо этого дятла Вуди, она делала, а я всех остальных персонажей. Которые с ним общаются, над которыми он издевается и т.д. Так что штук 120 серий мы долбанули.
Ольга Максимова:
А сейчас Вы мультик какой-нибудь не хотели бы озвучить.
Валентин Смирнитский:
Да я, Вы знаете, честно признаюсь, я когда вот так работал интенсивно в те годы, в 90-е, я потерял 3 единицы зрения. Потому что это работа тяжёлая, мы стояли в тёмном зале по 8 часов у телевизионных мониторов. Ну, когда ещё какой-нибудь сериал или художественный фильм, это ещё бог с ним. Но когда ты его озвучиваешь в течение 8 часов мультяшки, когда вот это, понимаете, вот это цветное всё мелькает перед тобой, это очень тяжелая работа. Я просто физически потерял 3 единицы зрения, вот и всё. Так что сейчас я просто этим давно уже не занимаюсь.
Ольга Максимова:
Сколько опасности для здоровья таит актёрская профессия!
Валентин Смирнитский:
Да, таит.
Ольга Максимова:
Вы же ещё говорили о том, что и пьянство, это профессиональное актёрское заболевание.
Валентин Смирнитский:
Ну, как сказать, это, что значит профессиональное актёрское заболевание. Это одна из возможностей снимать стресс. Вот то, о чем я говорил выше, когда ты психофизически себя всё время теребишь, понимаете, настраиваешь на это, на эту эмоцию, на эту эмоцию, наступает в конце, когда ты закончил спектакль или закончил съёмку, наступает какое-то такое расслабление. И такое состояние, и хочется себя немножко взбодрить что ли. Потому что наступает такая апатия. То есть ты выхолощен. И поэтому это один из, как сказать, способов себя немножко просто привести в нормальное состояние, которое часто заканчивается серьёзным пьянством, бывает и такое, конечно.
Ольга Максимова:
А Вы когда-нибудь были в кадре нетрезвым или на сцене?
Валентин Смирнитский:
Да нет, на сцене был скандал такой, бывало, это давно очень было, а в кадре нет.
Ольга Максимова:
Ну, вот мушкетёрами нет?
Валентин Смирнитский:
Нет, мы были, скажем так, навеселе. Нет, мы нетрезвыми, нет. Потому что там всё было связано с трюками, с лошадями, там можно было себе башку сломать.
Ольга Максимова:
Давно мечтала ещё задать такой вопрос актеру с таким стажем. Как можно заставить себя целоваться с человеком, который тебе не нравится, по роли. Вот не нравится тебе она, страшная какая-нибудь, неприятная тётька и вообще, изо рта у неё пахнет.
Валентин Смирнитский:
Вот, опять же, то, о чем я говорил. Преодолевай себя. Это то же самое, ломаешь свою психофизику.
Ольга Максимова:
Но без такого точно стакана не обойтись.
Валентин Смирнитский:
Ну вот. Вот и тут надо, а что делать, профессия такая.
Ольга Максимова:
Вы же были ещё какое-то время диссидентом, насколько я понимаю, или это сильно преувеличены слухи.
Валентин Смирнитский:
То есть?
Ольга Максимова:
Что Вы общались в диссидентской среде, Вы обсуждали какую-то диссидентской литературу.
Валентин Смирнитский:
Да нет.
Ольга Максимова:
Или это уже сильно преувеличенные слухи. По-моему, это связано было с Вашей второй женой, с Ириной. Нет?
Валентин Смирнитский:
Ну, как сказать, я знал, моя вторая жена, я знаком с так называемыми диссидентами со многими очень в те времена. Это вообще, это время оттепели и потом застоя, я был знаком со многими, и поэтами левыми и так далее, и литераторами всякими, как сказать, которые, не то, что они были такие уж ярые диссиденты. Но люди, которые, я был знаком с людьми, которые уехали в эмиграцию потом, был знаком, безусловно. Но назвать себя диссидентом я никак не могу.
Ольга Максимова:
Ну, понятно, значит это, как обычно, пресса слегка преувеличила.
Валентин Смирнитский:
Они немножко, да, они немножко любят так.
Ольга Максимова:
А Вы любите готовить, насколько я знаю.
Валентин Смирнитский:
Люблю.
Ольга Максимова:
Вы любите готовить ещё шашлык.
Валентин Смирнитский:
Да нет, шашлык, что там шашлык готовить, шашлык - это самое простое.
Ольга Максимова:
Так как майские праздники близятся, перед всеми стоит вопрос, как правильно замариновать. Может быть, какой-то у Вас...
Валентин Смирнитский:
Как правильно замариновать, это меня грузины научили. Меня грузины, я, во-первых, люблю в шашлыке, некоторые любят свинину, кто-то, я люблю баранину. Я люблю баранину, как её правильно мариновать меня ещё грузины научили. Один грузинский оператор в кино, кстати, он меня научил, что обязательно надо её мариновать так и так и обязательно в маринад добавлять коньяк. Обязательно.
Ольга Максимова:
Ну, до мая у нас ещё несколько месяцев, главное теперь об этом не забыть. Спасибо большое, очень рады были сегодня видеть Вас в гостях у нас на Mediametrics. Вы не могли бы нам напоследок рассказать, чем Вы сейчас занимаетесь, где Вас можно увидеть, где Вас можно смотреть. Может быть, Вы сейчас где-то снимаетесь или у Вас это в планах, в антрепризах.
Валентин Смирнитский:
В антрепризах, я играю в спектакле, естественно, в антрепризах, поддерживаю форму. Насчёт съёмок, да пока ничего такого, ничего интересного нет, не знаю. Ну, так, потихоньку что-то снимаюсь и даже, я вообще за последние несколько лет много всякого наснял. И некоторые фирмы до сих пор даже ещё не вышли на телеэкран. И где они, я не знаю. Потому что сейчас продукция снимается впрок, скажем так. Вы знаете, что сейчас снимается какой-то сериал, скажем так, фильм и он ложится на запасную палку. И потом, когда он выйдет, бог его знает.
Ольга Максимова:
Но как же, актёру же нужно тоже как-то поддерживать свое жизнеобеспечение.
Валентин Смирнитский:
Ну, да, но это мы рассматриваем, как ещё материальное обеспечение некое.
Ольга Максимова:
Понятно. Спасибо большое, у нас сегодня в гостях был Валентин Георгевич Смирнитский. Шоумастгоуон, меня зовут Ольга Максимова, до встречи уже через неделю, это будет в середине марта. Спасибо Вам большое, что пришли к нам.
Валентин Смирнитский:
Спасибо.