В. Лич:
Добрый день! Канал Mediametrics, программа «Кибер-банкинг», ее ведущая Валерия Лич. Сегодня у нас в гостях Екатерина Андреева – советник президента НАУФОР, руководитель Fintech проектов. Поговорим сегодня о digital-сервисах для частных лиц на фондовом рынке. Добрый день, Екатерина.
Е. Андреева:
Здравствуйте.
В. Лич:
Давайте сразу начнем с понятия. Скажите нам, что вы понимаете под «финтехом»?
Е. Андреева:
Национальная ассоциация участников фондового рынка является саморегулируемой организацией, выступает, в том числе регулятором в отношении своих членов – тех компаний, которые входят в нашу ассоциацию. И, соответственно, наша основная задача – помогать нашим компаниям в развитии своего бизнеса, во взаимодействии с регулятором и в достижении лучших результатов своей деятельности. То, что мы называем финтехом внутри себя, внутри нашей компании, и общаясь на рынке, – это такая достаточно практическая часть нашей ежедневной деятельности, ежедневной деятельности нашей компании, которая, скорее, предполагает дигитализацию тех процессов, которые происходят и всегда происходили на фондовом рынке. Фондовый рынок – это очень такая стабильная достаточно, хорошо зарегулированная система, которая состоит их больших количеств мостиков, договоров, определенных связей и т.д. И наша задача, когда мы говорим про финтех, – это именно дигитализация и перевод в цифровой формат этих мостиков, связей, взаимодействий с клиентом (заключение договоров и т.д.). То, что мы называем финтехом обязательно пропорционально в своем применении, то есть мы никогда не говорим о каких-то великих технологиях, которые должны заменить, например, подписание электронного документа в онлайне. И то, что мы называем финтехом, в нашем понимании обязательно должно вести к увеличению проникновения услуг и сервисов ближе к инвесторам и обязательно должно сохранять суть того финансового продукта, к которому мы, собственно, добавляем этот digital.
В. Лич:
А показатели в цифрах на сегодня есть? Какие результаты дало внедрение цифровых продуктов?
Е. Андреева:
Да, конечно. Нашим основным достижением явился проект по внедрению удаленной идентификации на фондовом рынке. НАУФОР был основным двигателем этого процесса. Мы вносили, активно работали над изменениями в 115-ФЗ федерального законодательства, чтобы компаниям было позволено это делать. Изменения были приняты в конце 2015-ого года. Мы написали, и по нашим рекомендациям по электронному документообороту сейчас работает весь рынок. В течение первого года внедрения удаленной идентификации мы открыли онлайн через сайт gosuslugi.ru.
В. Лич:
Эта идентификация – первичная? Или первично все-таки придется, как и в банках, прийти куда-то физически?
Е. Андреева:
Нет, смотрите, если мы открываем. Сейчас я скажу сначала по цифрам. С использованием сайта gosuslugi.ru было открыто 26 тысяч счетов в течение первого года. В этом году люди начали открывать уже в два раза больше счетов онлайн. У нас есть статистика свежая, буквально ей пара дней. За первые шесть месяцев 2017-ого года было открыто уже 23 тысячи счетов. Мы добавили еще один способ идентификации, в том числе с использованием инфраструктуры электронного правительства. Это идентификация по набору данных, которая тоже происходит, в том числе через сайт gosuslugi.ru. Там определенная система, обращение информационной системы и т.д. Возможно два способа – как клиенту в данный момент удобнее. На сайте gosuslugi.ru есть такое понятие как «подтвержденная запись». Подтвержденная запись создается человеку после того как он один раз сходит в какой-то пункт подтверждения. Там несколько тысяч по стране пунктов подтверждения записи. После этого частному лицу становится доступен очень широкий спектр государственных услуг, в том числе возможность открывать счета удаленно на фондовом рынке. Если мы говорим про идентификацию по набору данных, которые мы внедрили в октябре 2015-ого года, благодаря тому, что Минсвязь доделала единый сервис упрощенной идентификации, за что им большое спасибо. Количество открываемых счетов, конечно же, выросло. И здесь уже не нужна подтвержденная запись. То есть мы предоставили широкий выбор частному лицу – как ему больше нравится. И, честно вам скажу, опасения по поводу того, что надо куда-то один раз все-таки сходить не оправдались. Даже с введением единого сервиса упрощенной идентификации, когда нужно просто знать свои паспортные данные и ИНН, у нас 60% счетов онлайн все равно открывается через сайт gosuslugi.ru. Людям это понятно, близко и как-то очень хорошо работает.
В. Лич:
То есть государство на сегодня открыто к диалогу с какими-то институтами и готово через свои сайты и сервисы позволять, проводить идентификацию?
Е. Андреева:
Да, большое спасибо. Мы были, скажем так, ничего бы не получилось без Министерства связи и массовых коммуникаций в этом проекте. Потому что мы видели достаточно большую поддержку и желание найти компромисс, договориться, помочь нам в организации этих сервисов и т.д. Сейчас эти сервисы даже предоставляются бесплатно. Наши компании только тратят на покупку какого-то оборудования в случае если это система межведомственного взаимодействия, то достаточно серьезные нужны крипты, шифрование и т.д. Но в целом сама услуга идентификации да, она бесплатная, за что большое спасибо.
В. Лич:
А насколько сегодня увеличивается проникновение в массы?
Е. Андреева:
Вот это хороший вопрос.
В. Лич:
Есть какая-то статистика, то есть насколько действительно люди интересуются бумагами?
Е. Андреева:
Люди интересуются бумагами. Здесь можно достаточно долго разговаривать на эту тему. Потому что мы видим разные срезы статистики. Давайте тогда поговорим про цифры. Мы (НАУФОР) считаем каждый год статистику: сколько клиентов пришло, во что они вложили деньги, как развивается индустрия и т.д. За 2016 год на фондовый рынок частные лица новых денег принесли 300 млрд. рублей. В общем, это очень большая цифра. Всего на брокерских счетах осело 500. И для индустрии эта цифра достаточно значительная. По сравнению с теми деньгами, которые лежат на депозитах, вот эти 17-20 трлн., которые все очень любят вспоминать, это, конечно, не очень значительно. Но для нашей индустрии это заметно. Мы ведем статистику по тому, сколько клиентов у нас теперь открывается онлайн, сколько оффлайн. Мы считаем количество индивидуальных инвестиционных счетов, которые дают налоговые льготы, которые были введены в 2015-ом году. Вот таких счетов уже больше 200 тысяч открыто. Еще в начале года мы перевалили эту цифру. Количество денег, которые инвестируются на индивидуальных инвестиционных счетах, увеличилось в три раза за последний год. Это тоже достаточно серьезно, там порядка 20 млрд. сейчас. Но мы, к сожалению, не можем, то есть у нас нет вот такой кнопочки, которую можно нажать, и посмотреть: а вот это новые клиенты пришли или это не новые клиенты. Конечно же, пришли новые клиенты. Но сказать, пришел бы кто-то из них, если бы у нас не было возможности заключать договора онлайн, мы пока, к сожалению, не можем.
В. Лич:
А как много людей сегодня готовы обращаться за инвестициями, получать инвестиции через выход на рынок, через продажу своих акций?
Е. Андреева:
Через продажу своих акций? Каких?
В. Лич:
Ну, то есть как много людей у нас сегодня готовы в свой бизнес инвестировать за счет продажи акций? То есть кто сегодня свои ценные бумаги выставляет на рынок?
Е. Андреева:
Вы имеете в виду эмитенты?
В. Лич:
Да.
Е. Андреева:
Это совершенно другая история. Это рынок капитала.
В. Лич:
Или чтобы вкладываться, нужно чтобы было во что вкладываться.
Е. Андреева:
Да. У нас достаточно широкие инвестиционные возможности. То есть то, о чем вы говорите, это скорее вопрос к инвестиционным банкирам, которые занимаются организацией размещения. И я эту тему могу только обсуждать вскользь, все-таки мы занимаемся регулированием, скорее, этого рынка, нежели организацией размещения. Окно возможностей, конечно, сейчас есть. Эмитенты новые выходят и появляются. Кого-то вы уже знаете, кто-то делает SPO (secondary (…08:10)) из тех акций, которые уже были, кто-то уже выпускает новые акции. Но, конечно, это не в тех объемах и не с тем масштабом, как это было, когда было, например, народное (…08:23) нефти и т.д. Бумаги выходят на рынок. Естественно, они выходят. То, что касается возможностей для инвестирования, то их сейчас тоже очень много. У нас есть московская биржа, на которой представлено несколько сотен инструментов: хотите акций, хотите облигаций, хотите ОФЗ, хотите отлистингованные биржевые паевые инвестиционные фонды, хотите ETF. Есть Санкт-Петербургская фондовая биржа, которая провела листинг большого количества иностранных ценных бумаг и сделала прекрасный проект рутинга. И это очень ликвидные стаканы по иностранным ценным бумагам можно делать, и торговые стратегии, и покупать валютные инструменты. Пожалуйста. То есть инструментов для инвестирования более чем достаточно. Выбор огромный. Вопрос: как, собственно, выбрать?
В. Лич:
А какие самые популярные сервисы на сегодня, на ваш взгляд, самые востребованные для частных лиц?
Е. Андреева:
Опять же, смотря как посмотреть. То есть количество денег, которые привлекает индустрия управления активами, очень значительно. При этом очень значительно и то количество счетов, которые открываются онлайн. Я буду обо всем говорить с упором на онлайн, мы желание сегодня про digital все истории говорим. Онлайн открываются в основном брокерские счета. Это связано с тем, что это достаточно просто, появляются новые интерфейсы и т.д. Немножко посложнее продать паевой инвестиционный фонд онлайн, потому что существует достаточно жесткая юридическая обвязка. Нужно знать обязательно реквизиты банковского счета, нужно обязательно это все вбить самим руками и т.д. То есть немножко посложнее, и все-таки это продукт, который люди привыкли покупать, скорее, при очной консультации. Но это тоже уже можно рассматривать как вариант инвестиций. То, что касается онлайна, однозначно люди идут в брокеридж в основной своей массе.
В. Лич:
А какой сегодня средний чек?
Е. Андреева:
Средний чек. Не хотела отвечать на этот вопрос, потому что, знаете, он стал очень разнообразен, вот этот средний чек. То есть если по прошлому году.
В. Лич:
А тогда какова амплитуда, то есть самое нижнее?
Е. Андреева:
Я сейчас все скажу, да. Вот мы только что закончили считать статистику за первые полгода, данные за 2017 год, и специально не стали раскрывать цифры по среднему чеку, потому что мы увидели разнообразие клиентов. То есть если то, что касается первого года онлайн-продаж, – все было достаточно стабильно. Первые полгода мы привлекали примерно 133 тысячи рублей на чек, вторая половина года была ознаменована резким всплеском открытия счетов и увеличением среднего чека. То есть средний чек дорос где-то до 200 тысяч. Но нужно опять же понимать, что средний чек – это вот мы взяли просто количество открытых счетов и поделили на количество денег. То есть нам пока технологически не так просто сделать какую-то выборочную аналитику: а сколько счетов было пустых и т.д. То есть мы примерно считаем, что было в конце прошлого года 200. В этом году мы столкнулись с разнообразием клиентов, которые пошли в онлайн на фондовый рынок, то есть увеличение. У нас теперь несколько способов упрощенной идентификации, у нас растет количество сервисов, резко выросло количество сервисов, которые предоставляются клиентам онлайн.
В. Лич:
А они все действительно разные или просто типовые сервисы?
Е. Андреева:
Они все совершенно разные. Вот вообще совершенно разные, начиная от автоматического управления вашими деньгами и заканчивая тем, что вам дается просто интерфейс, и вы покупаете самостоятельно акции.
В. Лич:
Автоматическое управление деньгами, то есть предполагается какое-то наличие искусственного интеллекта?
Е. Андреева:
Нет, немножко не так. Сейчас давайте, это отдельная история, мы ее подробнее обсудим. Я сейчас договорю про чек. И вот в этом году, когда расцвела пышным цветом, скажем так, вся онлайн-индустрия фондового рынка, чек на gosuslugi.ru доходит до 2,5 млн. рублей, то есть через сайт gosuslugi.ru открывают достаточно большие счета. Чеки, которые открывают через систему межведомственной идентификации по набору данных, они стабильно относительно невысокие – 38-50 тысяч рублей. Но для нашей индустрии это вполне себе приличный чек, потому что это уже, скажем так, дань времени. Вот мы с вами успели до эфира поговорить про приложение игровой направленности, которое ориентировано даже на 10 тысяч рублей. Вот для таких людей, конечно же, чек 38-50 тысяч – очень приличный чек. Ну и вообще 30 тысяч рублей – это приличный чек для индустрии, где все автоматизировано и касты сведены в общем уже к нулю.
В. Лич:
А кто чаще всего является обладателем минимального чека?
Е. Андреева:
Люди, которые хотят попробовать.
В. Лич:
То есть, скорее всего, студенты, которые учатся и в процессе хотят пробовать?
Е. Андреева:
Вы знаете, совершенно не обязательно. У нас есть такая, скажем так, не официальная статистика, но очень хорошее понимание от наших компаний. Мы с кем-то очень тайно разговариваем на эту тему, с кем-то нет. Конечно же, все привыкли думать и все привыкли говорить, что мы делаем упор на поколение «игрек», которое любит все на кнопки. Вот это слышали все вы десять раз, да? Но по статистике от наших некоторых участников: основной пласт людей, которые открывают счета онлайн – это 30-40 лет. Они хотят просто попробовать. И очень многие компании с радостью видят такого клиента в 10-30 тысяч рублей, потому что если такой клиент, рискнув такой суммой, никогда раньше этого не делав, попробовал и ему понравится, он принесет еще и еще и еще и еще, то есть этот клиент способен вырасти до нескольких миллионов.
В. Лич:
А чаще всего это инвесторы или это все-таки спекулянты? Особенно небольших чеков с точки зрения игровых моделей?
Е. Андреева:
Знаете, вообще, абстрагируясь от онлайна, инвесторов все-таки гораздо больше, чем спекулянтов. Просто потому что спекулянт – это профессия, и основная масса людей что-то делает. Вообще по классике жанра инвестиции в акции. Я вас сейчас как сейлз начну рассказывать, очень много лет этим занималась. Как учат правильных сейлзов? К вам приходит человек, условно. Неважно как. Это сейчас он приходит через Интернет, а как-то раньше он приходил через дверь. И обязательно нужно предложить ему акции, уточнить: а есть ли у него квартира, машина, отсутствуют долги, хороший бизнес, депозиты. И вот если вот это все есть, то тогда мы предлагаем ценные бумаги, потому что понятие (…14:59) никто, собственно, не отменял. И, естественно, основная масса людей занимается чем-то в жизни, не обязательно это только ценные бумаги. Непременно есть спекулянты профессиональные, но все-таки большая часть – это люди, которые имеют собственный бизнес, работают, учатся и занимаются чем-то.
В. Лич:
А сейчас вот все побежали, массово пытаются создать или спроектировать какие-то национальные единые платформы. Фондовый рынок такое предполагает, такие вот сервисы и какую-то единую платформу для всех этих сервисов?
Е. Андреева:
Какой хороший вопрос. Да, смотрите, здесь, то, что касается, во-первых, «все побежали». Все побежали. Отлично. И мы очень внимательно за этим следим. К счастью, люди, которые бегут и делают что-то глобальное, они готовы слушать людей из параллельных рынков. И когда мы видим такую активность, мы непременно туда приходим и говорим: дорогие друзья, а теперь вот еще, пожалуйста, учтите, что есть вот такой фондовый рынок. Вообще, фондовый рынок – это очень специальная история. То есть у нас есть финансовый рынок – это банки, страховые компании, платежные системы и т.д. Есть фондовый рынок, и это очень специальная история. У нас отдельные типы платежей, у нас отдельные расчеты, у нас отдельный тип участников, у нас свои клиенты и т.д. И когда создается что-то глобальное – для нас это тоже задача. Сейчас достаточно сложно говорить какие-то конкретные вещи, просто потому что я буду сидеть вот так вот с пальцами и надеяться, что как бы все будет хорошо. Это из далекого и из глобального вообще по стране. Во всем участвуем, со всеми разговариваем. Наша задача – интегрировать фондовый рынок в глобальное понимание финансового рынка, какое оно есть в голове у каждого человека в широком смысле. А то, что касается локальных историй, которые происходят именно на фондовом рынке, тоже есть такие проекты. Мы сейчас вместе с национальным расчетным депозитарием (НАУФОР вместе с НРД) делаем очень масштабную работу, очень технологически сложную. Мы делаем единую платформу. Это открытая платформа по дистрибуции неотлистингованных паев инвестиционных фондов. Это, не вдаваясь в технологические подробности, позволит двум сейчас фактически разделенным индустриям. У нас есть брокерские компании, есть управляющие компании, которые управляют огромным количеством денег в неотлистингованных ПИФах. Мы делаем, грубо говоря, технологически тупой мост, такую трубу, когда клиент сможет прийти не только в управляющую компанию, чтобы купить неотлистингованный ПИФ, но и обратиться к любому брокеру по его выбору для того, чтобы купить этот неотлистингованный ПИФ. Для чего это делается? Сейчас очень модно обсуждать маркетплейсы, будущие точки входа и т.д. Мы однозначно для себя сделали такой внутренний вывод, что мы не будем настаивать на какой-то единой точке входа на рынок, что она у нас будет какая-то вот одна, где-то вот, большая, и вы там в ней все купите. Мы считаем, что рынку надо дать возможность определиться самому: как, через какие выходы продавать, какие продукты. И вот эта огромная история имеет под собой ровно одну цель – мы хотим дать клиентам управляющих компаний еще одну точку входа на рынок. Как это будет со временем отбалансировано рынком – мы посмотрим. Это очень большая такая технологически сложная задача. Вот как-то так. То есть это такой мост глобальный между двумя индустриями.
В. Лич:
Но сегодня все чаще индустрии начинают объединяться и компании начинают объединяться. С кем еще пытается объединиться фондовый рынок?
Е. Андреева:
Не пытается, а объединяется. Смотрите, у нас вот это модное слово «маркетплейс», которое звучит сейчас отовсюду, оно у нас, прямо скажем, не прижилось. У нас в индустрии фондового рынка не получилось создать ни одного полноценного маркетплейса, когда все, или условно, двадцать компаний, представляют хотя бы по пять своих продуктов на каком-то одном Интернет-ресурсе. Это связано с двумя вещами: первое – гораздо дороже привлечь клиента на какой-то ресурс, чем потом продать лид по этому клиенту, а второе – продукты фондового рынка очень нестандартизированы, и их нельзя вот взять и как-то очень просто запихнуть в один механизм электронного отбора. Поэтому, каким образом, по какому пути пошла наша индустрия? Мы сейчас видим тенденцию к поиску выхода на новую аудиторию. То есть что сделал, например, широко известный всем пример БКС и Тинькофф, то есть это проект, который дал выход брокерской компании на принципиально новую аудиторию, ранее не охваченную брокером. И вот этот выход на новую аудиторию – это именно то, за чем сейчас будущее.
В. Лич:
А кто сегодня может быть новой аудиторией для фондового рынка? Если вы говорите, что чек варьируется от нескольких десятков тысяч.
Е. Андреева:
Например, платежные системы. То есть это любая смежная индустрия, которая. Мобильные операторы, которые сейчас, каждый имеет уже по банку в своем составе и о очень внимательно отслеживает все, что происходит вокруг электронных кошельков и т.д. и т.п. Вот эта часть рынка плюс платежные системы, провайдеры электронных платежей. Мы уже проводили первые переговоры с некоторыми участниками. Платежные системы как раз очень сильно заинтересованы в том, чтобы поставить себе на витрину какой-то продукт (комиссионный, естественно), который они не делают сами. То есть взять и сделать продукт фондовый рынка, условно, ПИФ или ETF, или продать акцию или облигацию, – это очень сложно. Это не профиль параллельной индустрии. Но поставить себе на витрину они прям очень даже не против.
В. Лич:
А насколько крупные компании заинтересованы в нашем фондовом рынке? Ведь здесь не такие большие деньги крутятся как за рубежом, в Европе, в Америке.
Е. Андреева:
Что вы имеете в виду? Какая категория компаний заинтересована?
В. Лич:
Большие компании. Те же сотовые операторы, они достаточно большие. Зачем им вкладываться в наш российский рынок, когда можно за рубежом.
Е. Андреева:
А им не нужно. Здесь речь идет, я ни в коем случае не говорю про то, что кто-то должен во что-то вкладываться из компаний.
В. Лич:
Ну и сотрудничать.
Е. Андреева:
Здесь я говорю про то, что основная проблема фондового рынка в том, что даже внедрение удаленной идентификации не дало фондовому рынку выход на принципиально новую аудиторию. То есть если есть люди, которые знали, что есть фондовый рынок, как-то отслеживали какие-то новости, для них это, конечно, стало, мы убрали лишний барьер – необходимость явки. Мы дали возможность купить человеку, допустим, из Владивостока какой-то продукт московской компании, не приезжая в офис. Но мы не достучались до широких масс, то есть чуда не случилось. То есть вот если у нас есть миллион клиентов на московской бирже зарегистрированных сейчас, а в стране проживает 145 миллионов человек, вот за ночь не произошло так, что 144 миллиона внезапно узнали о том, что есть фондовый рынок. То есть вот этого прорыва на новую аудиторию не произошло из-за того, что мы сделали возможность покупать продукты онлайн.
В. Лич:
А финтех-проекты и финтех-стартапы позволяют сегодня это сделать, у них хотя бы есть хоть какая-то идея как это сделать?
Е. Андреева:
Они, собственно, этим и занимаются.
В. Лич:
Но они этим несколько лет занимаются, как вы говорите, и пока еще прироста особого нет.
Е. Андреева:
Они, скажем так, каждый предлагает какую-то фишку. То есть если вы посмотрите на те, ну, вот то, что я имею в виду под финтех-стартапами, когда я говорю про финтех-стартапы на фондовом рынке – это различные интерфейсы. То есть это ни в коем случае не новые компании, не новые продукты. Это, скорее всего, просто будет интерфейс. И мы видим очень четкую тенденцию к тому, что рынок движется к конкуренции интерфейсов. И мы имеем этому статистическое подтверждение. Каждый, условно их можно пересчитать, не знаю, пять штук, наверно, будет, успешно работающих сейчас новых разработок. Они делают ставку на какую-то свою фишечку. Или вы к нам приходите онлайн, а мы вам подбираем портфельчик. Или вы к нам приходите онлайн, и вы, например, хотите торговать сами, а мы вам выдаем ту аналитику, которую вам нужно, но так, как вам очень приятно будет ее читать. Или, допустим, онлайн приходит, мишка машет какой-то: «Привет! Положи 5 тысяч рублей себе на кошелек (детям на образование)». То есть каждый эксплуатирует какую-то свою фишечку.
В. Лич:
Но это такие достаточно небольшие проекты. Такие серьезные масштабные проекты, например, использование искусственного интеллекта, то есть не используется для аналитики?
Е. Андреева:
Почему? Есть проекты, которые. Но это, скорее всего, мы сейчас уже уезжаем в тему робо-эдвайзинга. То есть в нашем случае, в случае фондового рынка есть. Давайте тогда про робо-эдвайзинг, чтобы уже было, чтобы мне не извиняться за то, что я уехала в сторону. Немножко определимся тогда с терминами. У нас робо-эдвайзингом называется все, что хоть как-то автоматизировано. Мы достаточно аккуратны в этих определениях, когда мы говорим об этом, просто потому что мы несем некую регулирующую функцию, нам рано или поздно придется с этим что-то делать, с этим робо-эдвайзингом, потому что сейчас он никак не регулируется. У нас робо-эдвайзингом называется все, что хоть как-то автоматизировано. И это не очень правильно. Потому что исходя из общемировой практики, скажем так, за рубежом, на развитых рынках робо-эдвайзинг – это автоматическое составление, автоматическое определение профиля клиента, его риск профиля, автоматическое составление его портфеля и автоматическая ребалансировка этого портфеля. То есть клиент не делает ничего. Как правило, такие портфели на Западе собираются из ETF. У нас, мы опять же стараемся придерживаться формулировки, что робо-эдвайзинг. Когда я буду говорить «робо-эдвайзинг», я имею в виду именно программы, которая собирают, (…25:52) клиента сами, собирают ему портфель и потом самостоятельно им управляют. У нас ограниченное количество таких проектов на рынке, прям вот пальцы одной руки. Один из них действительно использует искусственный интеллект, но собирает портфель из сингл-стоков. Это подход, который, в общем, со временем покажет себя, ну, в какую-то сторону. Мы надеемся, что все будет хорошо, потому что достаточно серьезная команда работает над этим. Вот в этом, в таком направлении да, действительно, есть искусственный интеллект, который оценивает, как бумага себя вела, как она будет себя вести. Вот это есть, да.
В. Лич:
А какие еще интересные фишки есть в финтехе?
Е. Андреева:
Составление портфелей из ETF. Я продолжаю говорить про робо-эдвайзинг. У нас есть очень хороший проект на рынке, который легко реплицируется на провайдеров разнообразных банков и т.д. И это можно посмотреть. Мне очень нравится проект, как бывшему сейлзу опять же, мне очень нравится проект по, скажем так, представлению сложной инвестиционной аналитики в человеческом виде, когда выходит отчетность компании. Как это обычно происходит? Выходит отчетность компании – это такая вот новость, в которой куча цифр, которую нужно взять, эту новость разложить, как-то там в Excel себе перенести, посмотреть и т.д. Есть уже проекты, которые за вас уже это все сделали, в большом количестве есть проекты, я сейчас уже выхожу за рамки робо-эдвайзинга, есть проекты, которые я склонна называть все-таки «(…27:34)» такие. Такой инвестиционный инструментарий. Большое количество тех игровых проектов, о которых мы начали говорить, естественно, это не робо-эдвайзинг в том понимании, которое я уже обозначила. Это не автоматическое управление портфелем. Это именно такая игровая форма.
В. Лич:
А на сегодня проводилась какая-то аналитика между автоматическим управлением портфеля и с помощью людей, то есть кто лучше все-таки?
Е. Андреева:
Вы знаете, я сейчас буду очень аккуратно подбирать слова, потому что ответ на этот вопрос всегда зависит от того, на каком отрезке времени вы смотрите. Давайте я сейчас не буду говорить про те проекты, которые есть, потому что мы говорим про них в точке сейчас. Я вам буду говорить про себя. Хорошо? Про себя говорить всегда беспроигрышно. Я занималась много лет управлением деньгами клиентов, до того, собственно, как прийти работать на сторону ассоциации. Скажем так, есть два общих подхода к управлению. Есть такое понятие как «пассивное инвестирование» – это когда человек покупает какой-то набор акций, скорее всего, это уже фонд, и он рассчитывает на то, что расти будет та часть экономики или экономика, куда он это вложил. То есть это называется «пассивное инвестирование». Там не происходит ежедневной ребалансировки. А есть активное инвестирование – когда инвестор каждый день либо торгует на новостях (то, что вы называете спекулянтом). Скажем так, мне не встречалось за двадцать лет человека, который долго и успешно торговал бы активно на новостях. Потому что это примерно то же самое, что каждый день олимпиаду выигрывать. Это можно делать на каком-то.
В. Лич:
В конце года, например, можно же смотреть итог: с чем зашел и с чем вышел?
Е. Андреева:
Можно, да. Поэтому здесь, понимаете, я не могу очень четко вам ответить на вопрос. Есть мои личные предпочтения, а есть статистика. Вот если говорить о статистике, машина, которая сформирует вам из ETF портфель, статистически на длинном периоде времени, оглядываясь на двадцать лет назад, она, вероятно, будет более, экстраполируя эту историю, с некой долей вероятности она будет все-таки выше. Но всякие чудеса бывают.
В. Лич:
А как же инсайд и интуиция, которой роботы лишены?
Е. Андреева:
Инсайд и интуиция? Вы знаете классический пример про обезьяну и дротики? Не встречалось вам никогда? Есть очень такая фишка трейдерская, достаточно старая, что самый удачный портфель составляется тогда, когда обезьяне дают дротики и она кидает в названия акций. Я не шучу вообще ни разу. То есть, несомненно, есть такая вещь как фундаментальный анализ. По поводу интуиции – это вообще не ко мне, вот честно. Я вообще как бы не очень это люблю обсуждать. Есть разные способы, кто-то на (…30:42) ориентируется, еще что-то делает. Давайте назовем вещи своими именами. Это фундаментальный анализ. То есть есть такое понятие как «стоимость денег во времени», есть дисконтирование денежных потоков, есть люди, которые строят модели, есть аналитики, которые строят модели. Кстати, сейчас много таких сервисов, когда вы можете заплатить, и вам дадут готовую модель компании, вы можете ее так как-то поменять немножко. Это классика жанра. И я как человек, который очень много лет этому учился и много лет этим занимался, скажу вам, что в 2008-ом году это все не сработало. Потому что кроме фундаментального анализа и правильных экономических выкладок есть такая, на фондовом рынке действует, скорее, не интуиция и не удача. Есть такое понятие как «глобальная ликвидность» – это общее количество всех, общемировое количество денег. И нужно понимать, что эти деньги в определенном, не хочется говорить «хаотичном», но часто в непредсказуемом масштабе и порядке двигаются с рынка на рынок. Сейчас я уже ухожу в такую глобальную историю, то есть рынки перетекают из Китая в Африку, из Африки в Америку, в деривативы, кэрри-трейды и т.д. Я не встречала еще людей за достаточно длинную карьеру в бизнесе, я работала и с частными клиентами и с международными крупнейшими инвестиционными фондами, я не встречала людей, которые с гарантией сто процентов предсказывали бы перетекание глобальной ликвидности. Поэтому есть, вот это то, что вы говорите.
В. Лич:
Интуиция.
Е. Андреева:
Это даже не интуиция, это даже какой-то прямо вот, не знаю, клан каких-то посвященных. Есть люди, которые да, умеют делать правильные модели. И мы вот, скорее, склоняемся к классике инвестирования.
В. Лич:
А насколько люди в таком случае готовы доверяться искусственному интеллекту, то есть предпочитают на сегодня, например, работать с компанией, в которой построены все алгоритмы на искусственном интеллекте и компании, где сидят живые аналитики, строят модели?
Е. Андреева:
Вы имеете в виду, люди в России?
В. Лич:
Да.
Е. Андреева:
Или люди вообще?
В. Лич:
В России, у нас в стране, мы же в России все-таки живем.
Е. Андреева:
Насколько они готовы доверять? Вы знаете, я бы проверяла, честно вам скажу. Доверяй, но проверяй. У нас все-таки нет такого. Скажем так, нужно понимать, что любой алгоритм пишут люди.
В. Лич:
Безусловно.
Е. Андреева:
И проверять, собственно, нужно. Если вы не можете проверить искусственный интеллект, нужно как-то хотя бы понять, что же за люди написали этот алгоритм, какой у них бэкграунд, есть ли у них опыт, насколько они были успешны до этого. Но хотя бы так. Сказать, что люди как-то огульно: «ах, если это автоматическое, то это клево» – нет.
В. Лич:
Но с другой стороны искусственный интеллект не страдает от недосыпа, от усталости, от каких-то проблем, от стрессов.
Е. Андреева:
Страдают люди, которые создают какие-то алгоритмы. Есть, конечно, которые не страдают. Но все-таки, к счастью, машины и алгоритмы создают пока что люди.
В. Лич:
Ну а в конечном итоге работает и алгоритм и люди, то есть алгоритм на сегодня остается все-таки вспомогательной какой-то базой?
Е. Андреева:
Да, конечно.
В. Лич:
То есть в чистом виде он не работает?
Е. Андреева:
Вообще, алгоритм и вот вся вот эта дигитализация. Не очень, на мой взгляд, удачное слово, но, к сожалению, в русском языке нет попроще аналога. Вот, собственно, в чем заключается практика того, чем занимаюсь каждый день я? Это именно дигитализация вот этих мостиков. То, о чем мы говорили. Процесс инвестирования на фондовом рынке состоит из большого количества мостиков. И каждый из этих мостиков можно и нужно цифровать. И вот когда какой-то мостик оцифровывается, продукт становится надежнее, дешевле, быстрее, доступен в нерабочее время и т.д. и т.п. То есть внедрение любых механизмов и вообще любая дигитализация, она продукт удешевляет. Вот именно с этим связано то, о чем мы успели уже поговорить до эфира, о том, что сейчас фондовый рынок глобально вступил уже в совершенно новую фазу развития. Я пришла на рынок двадцать лет назад в компанию «Тройка Диалог», и тогда очень редко открывали счета физическим лицам на сумму меньше, чем 100 тысяч долларов. И это было связано не с тем, что это было прям вот круто. Это была прямая экономическая зависимость. Потому что дорогой офис, дорогой персонал, который будет консультировать этого клиента, дорогой аналитик, который будет делать для этого персонала аналитику, дорогой трейдер, дорогое фондирование, чтобы держать котировки, потому что тогда все это было: УТС и т.д. Но это все было очень дорого, и было экономически неэффективным. По мере развития рынка, по мере развития технологий и вот этого всего, огромное количество вот этих мостиков и связей дигитализировалось, дигитализировалось, дигитализировалось. Это означает, что сервис становится надежнее, доступнее, дешевле. Количество персонала высвобождается и, соответственно, чек постепенно снижается. То есть оцифровка любого мостика ведет к тому, что повышается эффективность.
В. Лич:
Но тогда возникает другой вопрос: как в таком случае безопасность обеспечивается? Потому что все эти цифровые технологии, все-таки это начинает появляться соблазн для тех же хакеров. Там ведь деньги все-таки в фондовом рынке крутятся.
Е. Андреева:
Вы знаете, вот это очень хороший.
В. Лич:
Сегодня все говорят, что биржи по биткойнам взламывались, там взломали, сям взломали. А вот биржи ценных бумаг?
Е. Андреева:
Давайте, сразу. Биткойны – в российской юрисдикции их нет.
В. Лич:
Я просто хочу сказать о том, что вот пример, что биржи взламывались.
Е. Андреева:
Да.
В. Лич:
Они представляют все-таки интерес, какой-то вкусный кусочек.
Е. Андреева:
Я не помню случая на моей памяти, чтобы взламывались биржи или биржа наша. Я работала пару лет. Поверьте, там все хорошо с точки зрения безопасности. Уточнять, за деталями – можно к ним. Я давайте про свой кусок. У нас. Я провела, не знаю, сколько, сто встреч на тему: онлайн, организация онлайн и т.д. И каждая встреча всегда уходит в вопрос: а что же будет, если у меня там муж украдет паспорт мой, зарегистрируется, еще что-то сделает. Вот вообще не проблема. Вот просто можно сразу выдохнуть. Вот за два года существования онлайна на фондовом рынке не было ни одного случая фрода, потому что система.
В. Лич:
Клиентов, которые подключены?
Е. Андреева:
Нет, биржа – это как бы инфраструктурная организация. Это отдельная история, там все хорошо, то есть, ну, зачем ее ломать, что ты с ней будешь делать? Меня всегда спрашивают про возможности, поскольку мы работаем на стороне брокеров и управляющих компаний, все-таки мы их ассоциация, всегда переживают за то: а как же вот я начну деньги отправлять, а на середине меня инфаркт хватит, еще что-то. Вот ни одного случая не было фрода, чтобы кто-то что-то онлайн украл, не туда завел, еще что-то сделал и т.д. Просто потому что законодательная система продумана таким образом, что она полностью исключает заведение средств. Мы обязаны идентифицировать отправителя платежа, нельзя завести средства с какого-то неизвестного человека, все это подтверждается несколько раз. Мы специально прописали таким образом соглашение ЭДО. И мы консультируем своих членов и членов нашей ассоциации: как сделать документооборот таким образом, чтобы оспаривалось там, не пакет документов, подписанный одной СМС-очкой, а череда документов. То есть это все настраивается, это все не проблема. Здесь, поверьте, очень сложно что-то. Фантазия, конечно, очень богатая у тех людей, которые задают такие вопросы. Но мы еще пока не сталкивались ни с одним случаем фрода.
В. Лич:
А какие сегодня тренды и что сегодня наиболее востребовано у клиентов? У брокеров, управляющих компаний, у клиентов, которые являются инвесторами, фондовый рынок, вот чего они сегодня хотят от финтеха, чтобы они что им дали?
Е. Андреева:
Много денег и ничего не делать. Собственно, желание у людей такое всегда. Смотрите, здесь, давайте немножко разовьем эту мысль, потому что, скорее, нам нужно поговорить, отвечая на этот вопрос, про создание таких глобальных, таких вот маркетинговых воронок. То есть сейчас очень хочется видеть и сейчас очень хочется такого вот качественного развития в маркетинге именно фондового рынка, который будет заключаться в том, что поменяется принципиально вот эта логика: зачем приходит человек. Сейчас у всех очень хорошо налажена покупка поисковых запросов: «купить акции» – какие-то сайты выводятся и т.д. Очень хочется, чтобы это поменялось и все-таки ушло к корням человеческих потребностей. То есть когда вы говорите «зачем?», вот очень просто продать человеку акции, купив слова в поисковике. Но это уже дорого и не работает. Поэтому для того, чтобы привлечь больше клиентов, хочется, чтобы поисковый запрос, первый, с которым человек обратится, ну, мы говорим сейчас про Интернет, пускай это будет Интернет, был, например, не «как заработать денег?», а «как сделать, чтобы девочки любили?» Вообще не шучу ни разу, потому что у каждого человека существует набор вполне понятных базовых потребностей: это потребность в самореализации, в развитии, потребность обеспечить своих детей, потребность быть спокойным за свое финансовое будущее и т.д. и т.п. То есть это потребности, которые связаны с «Я»: вот я сейчас, как я себя чувствую? И ключевое слово – «чувствую». И вот когда человек осознает какую-то свою такую потребность, он начинает искать что-то в поисковике. Кому-то хочется развития, кому-то хочется спокойствия, кому-то хочется уверенности в завтрашнем дне для детей и т.д. И вот этих людей будет сильно больше, чем людей, которые в итоге захотят купить акции. Небольшое количество людей начинает делать какие-то запросы, уходит на некие цепляющие, назовем их условно «порталы», где им объясняют, что для того чтобы обеспечить, пускай будущее своих детей, нужно заниматься финансовым планированием. Финансовое планирование – это бизнес, машина, депозиты, деньги, а вот еще и акции. То есть мы часть аудитории как бы на этом обучили, кто-то отвалился. И вот мы, таким образом, когда мы уже объяснили, что такое финансовое планирование, очень укрупненно сейчас говорю, доходим до какого-то более узкого среза людей, уже на другом, возможно, образовательном портале, где уже людям объясняют: что такое акции, что такое ценные бумаги, что такое инвестирование. И уже вот оттуда мы людей будем забирать.
В. Лич:
А различные курсы повышения финансовой грамотности, которые проводятся то в школах, то в институтах, то еще где-то, они как-то способствуют все-таки привлечению клиентов?
Е. Андреева:
Конечно. Вы знаете, вообще продажи, несмотря на то, что сейчас ушли в Интернет, продажи начинаются, естественно, задолго до того, как человек стал покупателем в том числе. Курсы. Скорее, нужно заботиться о качестве и смотреть, чтобы это не было прямой продажей чего-то явно ненужного человеку. Это мы сейчас немножко уедем в другую степь. Это закон о финансовых консультантах, который сейчас находятся в Государственной Думе. Мы надеемся, что в обозримом будущем он будет принят, который четко. Этот закон – наша в том числе, разработка. Мы над ним очень долго работали. Закон, который как раз позволит определить ответственность финансового консультанта, финансового консультирования (как очного, так и заочного, любого, всякого разного). Потому что сейчас рынок вот этих консалтинговых услуг очень разнообразен, скажем так, и разношерстен. Но, несомненно, естественно, отвечая на ваш вопрос: конечно, способствует. То есть лучше со школы начинать.
В. Лич:
Наше время подходит к концу, Екатерина, можно какие-то пожелания зрителям?
Е. Андреева:
Уважаемые друзья, ждем вас на фондовом рынке. Если у вас есть какие-то вопросы, пожелания и предложения, если нас смотрят какие-то команды, которые готовятся выйти на фондовый рынок, – пожалуйста, приходите, обращайтесь. Одной из наших, скажем так, тем, которую мы активно поддерживали, было введение лицензии клиентского брокера. Это лицензия, которая позволяет, ну, назовем это «финтех-стартапом», выходить на фондовый рынок уже как участнику фондового рынка и забирать клиентов на себя, после того как финтех-стартап проверит основную идею своей работоспособности. Мы готовы в этом помогать, поэтому, пожалуйста, обращайтесь. Координаты легко можно найти в Интернете. Будем всех рады видеть.
В. Лич:
Спасибо большое за беседу. Всего доброго, до новых встреч!
Е. Андреева:
Спасибо.