Елена Женина:
Здравствуйте, в эфире программа «Anti-age медицина», Медиадоктор, и говорить мы сегодня будем о перки терапии и плазмогеле. Говорить мы будем с Еленой Лащининой – врачом-дерматологом, косметологом, генеральным директором компании «Скин технолоджи», и с Донецкой Светланой. Светлана – заместителя главного врача клиники эстетической медицины «Lege Artis», кандидат медицинских наук, врач-дерматокосметолог с опытом работы более 20 лет. В общем, собрались все коллеги, которые имеют колоссального опыт за плечами, знают тренды и тенденции, которые есть сегодня, новинки. Мы решили обсудить тему, которая очень популярна – кровь молодящая. Что же это такое, как ее используют, для чего она нужна, какие есть процедуры на основе нашей собственной крови, как мы этим пользуемся, какой результат в итоге получаем и нужно ли это. Что же такое плазмогель, как он получается, что с помощью этого геля можно скорректировать и какой эффект от этого ожидать?
Елена Лащинина:
Плазмогель – это производная от достаточно популярной процедуры PRP, это плазмотерапия. Плазмогель получается из собственной крови, после выделения этой плазмы коагулируется в специальных аппаратах и охлаждается. Благодаря этим технологиям мы можем получить матричный гель, который используется и как наполнитель, и как матрица для восстановления тканей в тех местах, в которых мы проводим данную терапию. Этот метод недавно появился, но постепенно набирает популярность, потому что имеет определенные преимущества перед гиалуроновой кислотой.
У каждой методики есть точки приложения, и задача специалиста – разобраться, какой метод в каком случае для какого пациента предпочтительнее. Поэтому это расширяет наши возможности и тем самым позволяет пациентам выглядеть лучше без особых внешних проявлений того, что с ними какую-то манипуляцию произвели. Плазмогель отличается от гиалуроновой кислоты тем, что он достаточно воздушный, имеет желтый цвет, непрозрачный, поэтому применение возможно и в орбите, что принципиально, достаточно большое количество пациентов с такой проблемой обращаются, поэтому это орбита, мы не ограничены в количестве препарата, потому что это собственная кровь. Опять же, все в меру, до 6 шприцов за один прием мы можем использовать на лице. Это и висок, и лоб, и медиальная часть, и средняя, шея, также мы можем предложить пациенту работу на кистях рук, что тоже является показанием, но не все согласны с финансовой точки зрения провести данную процедуру с гиалуроновой кислотой, и здесь плазмогель является хорошей альтернативой.
Елена Женина:
Основное отличие плазмогеля от гиалуроновой кислоты в том, что этот препарат имеет высокую биологическую концентрацию, плюс еще ко всему ту, которая идентична твоей собственной.
Светлана Донецкая:
Не просто биоконцентрация всех белков, а факторов роста фибробластов. Все наши косметические процедуры, которые мы делаем, направлены на то, чтобы растормошить фибробласты, чтобы получить новый коллаген, который даст нам омоложение лица и тела.
Елена Женина:
Или хотя бы замедлить процесс старения.
Светлана Донецкая:
Плюс это абсолютно биологическая совместимость, то есть твоя кровь, и ты можешь быть уверенным, что не получишь аллергическую реакцию, не будет привнесен инфекционный фактор, 100-процентная совместимость и идеальный результат. Кожа такой орган, который удален от сердца и крупных сосудов, поэтому в кожу мало что поступает, и это долго, проблематично, а здесь мы привносим факторы из тромбоцитов. Когда мы получаем плазму, мы выделяем плазму с тромбоцитарной массой, и эта тромбоцитарная масса содержит основные факторы роста, именно тромбоциты, они являются кладезем полезных веществ. В процессе обработки плазмы тромбоциты разрушаются, и все эти прекрасные компоненты входят в состав продукта. И все это привносится в кожу. Конечно, это для кожи шок, особенно пациенты, которые первый раз делают, говорят, что кожа просто сходит с ума в хорошем смысле. Через несколько дней она сияет.
Елена Женина:
Потому что сначала мы получаем биологический взрыв.
Светлана Донецкая:
Потому что она никогда не видела столько хорошего за один раз, просто большой хороший стресс.
Елена Женина:
Вызывает ли эта процедура привыкание? Все-таки это активный биологический момент, который дает активный результат. Как она в динамике себя ведет?
Светлана Донецкая:
Привыкания как такового нет, но все равно это биогенная стимуляция, ведь корни этой процедуры в аутогемотерапии, и это есть биологическая стимуляция даже при введении в лицо или голову. Поэтому количество процедур ограничено, мы рекомендуем до 5 процедур с интервалом в 3-4 недели и перерыв между процедурами не меньше 4-5 месяцев, то есть два раза в год по 5 процедур максимально.
Елена Женина:
Это уже при определенном возрастном цензе?
Светлана Донецкая:
Конечно. Кому-то достаточно 1-2 раза в год, кто-то сделает 3 процедуры. Но в сочетании с плазмогелем уже совершенно другие открываются возможности, потому что плазмогель открыл возможности волюметрии, и он действует как волюметрик и одновременно как биоревитализант, то есть мы получаем мягкий филлер.
Елена Женина:
Волюметрик – это препарат, который дает объем, а биоревитализант – это препарат, который стимулирует как раз ту самую функцию фибробластов, которые влекут за собой активный рост коллагена, что позволяет нам выглядеть долго красивыми и молодыми.
Светлана Донецкая:
Зоны введения могут быть самые разнообразные, традиционно это скуловые области, носогубные складки, формирование красивого подбородка, коррекция области лба, височной зоны, шея, руки, кисти. Мы прошиваем локти, коленки, декольте, используем его именно как биаревитализант и эффект получаем просто грандиозный. Потому что не просто увлажняет, как гиалуроновая кислота, а стимулирует и реально омолаживает.
Елена Женина:
Если мы разделим препараты, которые мы используем, на биоревитализанты и импланты на основе гиалуроновой кислоты, коллагена, полимолочной кислоты, неважно, что у нас лежит в основе, к чему можно отнести плазмогель – к импланту или к биоревитализанту, или к смешанному препарату, потому что для импланта он несколько мягкий, не обладает высокой плотностью и не так долго находится в тканях, он быстрее распадается, но при этом дает более активную стимуляцию.
Светлана Донецкая:
Скорее, это комбинированный препарат, но прежде всего для стимуляции регенерации.
Елена Лащинина:
Матричная основа. Мы говорим про фибробласты, возможности использования этого сырья в дальнейшем, так как организм начинает расщеплять этот коллаген, и уже использовать этот расщепленный коллаген в организме на синтез нового коллагена. Фибробласты комфортно себя чувствуют, связочный аппарат восстанавливается. Появляется оборудование, аппараты, такие как Альтера и подобные ей, пластическая хирургия тоже в этом направлении работает. Комбинация этих методов, новые возможности, новый результат.
Елена Женина:
Многие моменты, которые мы имеем в косметологии, пришли к нам из классической медицины, которые показали омолаживающий эффект. Для чего еще используется плазмогель, если мы не берем только биоревитализацию и не берем какие-то моменты волюметрии, потому что плазмогель жестким волюметриком быть не может.
Светлана Донецкая:
Более активный биологический ответ, то есть кожа становится более красивой, здоровой, румяной и молодой. Морщинки поверхностные проходят. Мы стимулируем кожу и после операции. Количественные убрали хирургическим путем и улучшили качество за счет плазмогеля.
Елена Женина:
В определенном возрасте ресурсы кожи истощаются, а является ли это замещением каких-то ресурсов? Если мы дожили до определенного возраста, у нас этого быть не должно, как это происходит?
Светлана Донецкая:
Всегда есть ресурс. С 20 лет количество фибробластов в коже каждые 10 лет уменьшается на 14 процентов. К 50 уже нет 42 процентов фибробластов, но даже в 90 лет еще остается некий пул фибробластов, но из них только 2 процента являются регенераторным пулом, то есть это то активное звено, за счет которого происходит регенерация. Даже в 90 лет это звено можно выделить, простимулировать и запустить процессы регенерации. Просто этим нужно заниматься.
Елена Женина:
Хотелось бы дальше продолжить разговор о PRP-терапии, что же это такое, в чем главное отличие одной терапии от другой?
Елена Лащинина:
PRP-терапия основана на работе тромбоцитов, которые остаются в плазме крови, содержат огромное количество факторов роста, стимуляторов, поэтому это такой мини-ядерный реактор. Эта процедура очень эффективная, несмотря на то, что локально, только в кожу, все равно идет иммунный ответ и воздействие на весь организм. PRP-терапия достаточно давно применяется в косметологии, очень любима пациентами и врачами. Возможности у нее достаточно большие с точки зрения решения проблем – Anti-age, при розацеа, акне. Залог успеха заключается в том, чтобы в пробирке сохранилось как можно больше здоровых и работоспособных тромбоцитов. Задача клиники –объяснить и дать подробную информацию о том, какими продуктами, какой пробиркой они пользуются, потому что даже следы гепарина дадут потом кровоточивость.
Елена Женина:
Содержание гепарина в пробирке сокращает эффект на N-ое количество процентов.
Светлана Донецкая:
То, что синяки от него остаются, для пациентов это принципиально.
Елена Лащинина:
Наша работа диктуется ритмом жизни, поэтому мы не можем особо себя омолодить, некогда, ритм настолько плотный, ты не можешь выпадать из социума надолго, это раньше можно было сделать шлифовку и неделю сидеть дома.
Елена Женина:
За годы практики мы понимаем, что те препараты, те процедуры, которые появляются в нашем арсенале, не становятся менее травматичными, но при этом более эффективными, что немаловажно, потому что очень многие клиенты спрашивают: как же так, раньше был пилинг, который все сжигал, все шелушилось неделю, и потом новое лицо, сейчас какие-то пилинги, которые шелушения не вызывают, но при этом все равно эффект такой же и не хуже. То же самое касается и инъекций, есть процедуры, которые дают замечательный эффект с меньшей травматизацией. К ним мы и стремимся, мы стараемся выбирать то, что наиболее эффективно, наиболее биологически активно, в то же время оставляет меньше следов, хотя никто не отменяет индивидуальную реакцию на те или иные процедуры, потому что это сопряжено с многими факторами: и с реологией крови, и даже с эмоциональным состоянием, не говоря уже о таком понятии, как стрессовая кожа. Многие клиенты не понимают этого, не знают, им кажется, что если они пришли к доктору и получили большое количество синяков, то это неправильная игла, неправильные руки, неправильные препараты. Но они не берут себя в расчет, что это просто такая реакция. Это может быть просто банальный страх на уколы.
Светлана Донецкая:
Или забыли предупредить врача, что недавно они ставили пиявки, что они принимают препараты аспиринового ряда или не ассоциируют аспирин с кардиомагнилом.
Елена Лащинина:
В любом случае задача врача собрать анамнез, но не всегда пациент может вспомнить о каких-то нюансах.
Елена Женина:
Надо ли в этой связи говорить пациентам, что если вы хотите применять инвазивные процедуры, прекратить прием аспирина за неделю?
Светлана Донецкая:
Насчет аспиринов мы консультировались – это опасно. Максимум, что можно порекомендовать – не принимать накануне, а уже вечером того дня, когда ему сделали процедуру, он может вернуться.
Елена Женина:
Достаточно промежутка в сутки, для того чтобы немножечко снизить эту реакцию кожи.
Светлана Донецкая:
Надо просто предупредить, чтобы это не было стрессом ни для врача, ни для пациента.
Елена Женина:
Возвращаясь к PRP-терапии, она же у нас используется не только для омоложения кожи, мы ее используем также в трихологии, в процедурах по омоложению тела, давайте расскажем все точки применения этой процедуры.
Светлана Донецкая:
На самом деле, PRP начали применять в трихологии в 2006 году для лечения сначала андрогенной алопеции по мужскому типу, потом гнездной алопеции – это выпадение волос по мужскому типу или это уже как заболевание. Получили очень хорошие результаты, причем дальше мы провели ряд исследований и обнаружили, что за несколько месяцев даже диаметр волоса увеличивается на 10 процентов, то есть волосы становятся более толстыми, блестящими, красивыми, причем это видно сразу. У нас очень много пациентов – и мужчин, и женщин, – которые пользуются этой методикой и со стабильно хорошим эффектом. Если приходят совсем с большой проблемой, и если нет противопоказаний, то это самое сильное средство на сегодняшний день для остановки выпадения волос и для улучшения их качества, количество не увеличится, конечно, но качество сильно улучшится.
Елена Женина:
То есть волос будет более активным, более плотным, более толстым. Говоря том, что это мощный биологический стимулятор, мы говорим о курсе процедур. Пока мы это делаем, мы видим результат, то есть волосы перестают выпадать, они становятся лучше и толще, более блестящими, менее подвержены стрессам. Как только мы прекращаем эти процедуры, есть ли синдром отмены?
Светлана Донецкая:
Синдрома отмены нет, но мы должны предупредить пациента, что пока мы занимаемся местным лечением, мы должны разобраться с проблемой, то есть мы должны обследовать щитовидную железу, весь гормональный профиль, потому что это может быть гиперандрогения у девушек, очень сейчас много девушек, высокие, красивые и у всех гиперандрогения как следствие того питания, витаминов, которые мы сейчас получаем, потому что очень много в пище добавок, которые вызывают гиперандрогению. Буквально каждая третья однозначно идет с гиперандрогенией, и на этом фоне у них просто катастрофическое выпадение волос.
Елена Женина:
А есть ли уже полученные данные, какие продукты могут это провоцировать?
Светлана Донецкая:
Мы не делали таких исследований, но насколько я знаю, мясо, особенно кур, накачивают антибиотиками для скорейшего роста, антибиотики и гормоны обладают такой активностью.
Елена Женина:
Попадая в организм в большом количестве, могут вызвать определенные биохимические реакции. Это не факт, что это правда, но об этом нужно задуматься.
Светлана Донецкая:
Может быть, это витамины, которые в детстве дают, много факторов, которые влияют.
Елена Женина:
Во всяком случае, специализированные анализы, которые можно провести в клинике, собрать анамнез, найти точку приложения, понять, откуда выросла эта причина и скорректировать ее как внешне, так и внутренне.
Светлана Донецкая:
Очень много сейчас таких девушек, которые теряют свои косы за несколько лет до жиденький прядок.
Елена Женина:
Можно этот процесс остановить и вернуть то, что было?
Светлана Донецкая:
Если луковицы сохранены, то мы можем все вернуть, если уже атрофия луковицы, то вернуть мы ничего не сможем, то есть мы можем работать только с теми луковицами, которые впали в спячку под действием тех же андрогенов, активизировать их и тем временем разобраться с гормональным статусом, назначить лечение.
Елена Женина:
Для чего еще используется PRP-терапия?
Елена Лащинина:
Проблема гиперпигментации тоже в комплексе очень хорошо работает, так как тромбоциты выделяют большое количество факторов роста, влияющих на процесс образования меланина, поэтому даже на одной процедуре они высветляются сразу, и уже в комбинации с фотовоздействием, взаимодействием с литиноидами, отбеливающими компонентами, достаточно большой спектр препаратов сейчас на рынке, PRP усиливает эффект от данного воздействия. Акне, розацеа тоже, так как является мощным противовоспалительным агентом в комплексе с другими методиками, это не одна терапия в чистом виде, иногда даже при акне имеет смысл добавить небольшое количество красных кровяных телец, защитные функции организма еще больше подключаются, очень хорошо работает именно с этой проблемой. Активный состав тромбоцитов можно усилить, то количество полученного положительного сырья, продукты, которые мы хотим получить из тромбоцитов, это введение плацентарных препаратов, их можно добавлять, в данном случае они не являются дополнительным питанием, а являются мощным стимулятором, потому что даже в лабораторных условиях видно, что в присутствии этих препаратов тромбоциты еще больше выделяют активных компонентов, и тем самым эффективность от процедуры повышается. Поэтому если предлагают такую комбинацию – соглашайтесь. Врач должен собрать анамнез, исключить противопоказания, и тогда эффект от процедуры будет гораздо выше.
Елена Женина:
Если мы говорим о PRP-терапии и о плазмогеле, что является противопоказанием для этих двух процедур?
Елена Лащинина:
Это онкологические заболевания, аутоиммунные, гормональные расстройства, острые инфекционные заболевания кожи, любые инфекционные заболевания в стадии обострения.
Светлана Донецкая:
Если ОРЗ в острой фазе, нельзя категорически, инфекционные проблемы в месте введения, например, акне в острой фазе с гноем, мы можем вводить только в ремиссию в эти зоны. Любая инфекция является противопоказанием в стадии обострения.
Елена Женина:
Многие клиенты, пациенты не знают об этом, им не важно, что у них происходит в организме, у них просто есть время, в которое они могут сделать эту процедуру и походить с синяками, и они хотят в это время попасть к косметологу и сделать то, что они просят. Очень важно понимать и пациентам, и докторам, что ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах нельзя проводить процедуру, если пациент болен, потому что могут развиться непредвиденные осложнения, которые могут привести к неприятным последствиям.
Светлана Донецкая:
А также относительным противопоказанием является постоянный прием антикоагулянтов, потому что могут быть выраженные гематомы на месте введения, и всегда мы говорим, что острые печеночная и почечная недостаточность и хронические тоже являются относительными противопоказаниями.
Елена Женина:
Это препарат на основе своей собственной крови, который содержит много биологически активных веществ, стимулирующих определенные процессы нашей кожи.
Светлана Донецкая:
Кстати, мы смешиваем не только с плацентарными препаратами, но и с препаратами гиалуроновой кислоты. Получаем двойной эффект, еще и увлажнение, особенно для сухой кожи пациентов это очень важно, потому что им нужно не просто простимулироваться, им надо увлажниться. Такое сочетание является очень хорошей комбинацией.
Елена Женина:
Можем ли мы, используя ту же PRP-терапию и плазмогель, сказать, что все остальное нам не нужно? Нам не нужны препараты на основе гиалуроновой кислоты, нам не нужны препараты, стимулирующие выработку собственного коллагена. Или они являются взаимодополняющими?
Елена Лащинина:
Безусловно, взаимодополняющие, на одном методе далеко не уедешь.
Елена Женина:
У нас есть линейка препаратов, которые решают вопрос увлажнения, линейка препаратов, которые решают вопрос волюмизации, линейка препаратов, которые структурируют дерму и дают эффект армирования, и линейка препаратов, которые омолаживают и стимулируют определенные процессы в коже.
Светлана Донецкая:
Плазмогелем прекрасно делать армирование. Обычная методика векторного лифтинга, из каких-то точек, которые мы хотим подтянуть, мы делаем веерное раскалывание плазмогелем, канюльным методом, и поскольку он содержит много фибрина, много белка, эффект этого залипания и натяжения достаточно заметен.
Елена Лащинина:
При этом идет восстановление новых связочных участков, их можно фиксировать масками, пластырями.
Светлана Донецкая:
Это вообще прекрасно, если пациент может себе это позволить.
Елена Женина:
Потому что все равно остаются синячки.
Светлана Донецкая:
Дело не в синячках, а в том, чтобы залипло, надо одеть фиксирующую маску.
Елена Женина:
Повязку сделать в конце и походить с этой повязкой хотя бы сутки, для того чтобы эти процессы, которые мы запустили в коже, зафиксировались.
Светлана Донецкая:
Чтобы кожа не вниз зафиксировалась, а наверх.
Елена Женина:
Сегодня в студии у нас была Елена Лащинина – представитель компании «Скин технолоджи», и Донецкая Светлана – представитель компании «Lege Artis», говорили мы о PRP-терапии, о плазмогеле, о том, как препараты на основе нашей собственной крови могут помочь нам сохранить молодость, красоту и хорошее здоровье. В итоге мы пришли к выводу, что это препараты, взаимодополняющие те методики, которыми мы владеем, и которые мы используем в нашей работе. Этим нужно пользоваться, это прекрасно помогает, но в любом случае о применении и количестве процедур всегда проконсультирует доктор. Спасибо, что были с нами, до новых встреч в эфире.